Буран, Тайга и Асмодей. Всадники - Денис Чистяков

оазиса, я была уверена, что он бы не возражал и не стал бы меня тревожить, если бы я поспала подольше. Но вопросы, которые мне стоило решить, никуда не делись. Прежде всего, я должна была увидеться с Дарлисом, и выспросить у Наматхана о Всадниках. Кроме того, на свежую голову я решилась познакомить его с Димой. Не простой будет разговор…

Я запустила руку под подушку и, достав свое послание, перечитала вновь. Дополнить мне было нечего, поэтому я оделась и спрятала послание под платьем, на случай, если возвращение Димы застанет меня где-то в другом месте. Воспользовавшись гребнем, который мне вчера дал Ильбирон, я причесалась и вышла в основной зал. На столе меня ожидал источающий потрясающий аромат завтрак. Еще только выбираясь из постели, я думала, что Салим может уже ждать меня с присущей ему вежливостью, но кроме стражей, стоявших на галерее снаружи, компании у меня не было. Их неизменная неподвижность наводила на мысль о магическом происхождении этих истуканов. Наматхан вполне был способен призвать подобных защитников. Приятное ощущение защищенности разлилось по моему телу. Былая тревога, провожавшая меня ко сну, отступила, и теперь полностью доверившись хозяину оазиса, я устроилась на софе и принялась за завтрак. Наслаждаясь свежевыжатым соком, я смотрела на небо за окном, которое постепенно наливалось желтизной рассвета. В воздухе царила все та же бодрящая влага, которой не ждешь в пустыне. Она смешивалась с запахом распускающихся цветов и прогоняла прочь все суетные мысли. Хотела бы я обладать такой способностью, создавать райские сады, как это делает Наматхан…, хотела бы я остаться здесь…, по крайней мере, на время. Невольно я задумалась о том, что моя откровенность может оттолкнуть Наматхана или даже настроить его против меня. Да, я верила ему, но будет ли он доверять мне, если узнает, что я бываю одержима парнем из другого мира? Пожалуй, этот вопрос я отложу на потом. Эти мысли заставили меня снова перечитать послание Диме, и я даже подчеркнула свою просьбу доверять Наматхану и отнестись к нему как к другу. Проклятье! Мне совсем не хотелось, чтобы Наматхан случайно застал мою одержимость! Так не хотелось, что я была готова сейчас же попытаться бежать… Какая ирония, из-за Димы я должна покинуть единственное место, в котором хотела бы задержаться подольше. Возможно, мне стоило признаться Наматхану, но я не представляла, как это сделать и невольно ощутила себя на месте Димы.

– Да уж, не так просто объяснить подобное, – Вздохнула я.

Значит, разберусь с этим позже. Сперва встречусь с Салимом и попытаюсь узнать о Тилларии и Всадниках. Он обещал проводить меня к Дарлису, значит, мне нужно его дождаться или…

Я поднялась с софы и оглядела комнату, будто ожидала, что в ней тут же материализуется сарг, слуга или сам Наматхан. Вместо них я обнаружила свою броню, вычищенную и выглядящую как новая. Кроме нее я нашла все свои вещи, включая и меч. Взяв его в руки, я снова вспомнила Наматхана. Так легко и небрежно он доверился мне, как будто знал уже много лет, хотя мы только вчера познакомились. Конечно, он не был беззащитен и даже с мечом я едва ли могу представлять угрозу могущественному магу, но этот жест определенно должен был вызвать мое доверие и расположение. И того и другого у Салима было в достатке. У меня не было ни малейшего желания вредить ему и от того, обнаруженный с вещами меч скорее вогнал меня в уныние, чем в радость. Я боялась не оправдать доверия Наматхана из-за Димы. Из-за секрета, который боюсь открыть, хотя последствия этого умалчивания могут быть ужасающими.

Я решительно вернула меч на скамью, где он лежал прежде и из вещей, что мне вернули, взяла с собой только пару пузырьков с зельем. Их найти не просто, поэтому на всякий случай лучше иметь их при себе.

Переодеваться в броню я так же не стала, оставшись в легком, ласкающем кожу платье. Быть может это и глупо, но я подавила прежние инстинкты самосохранения, желая полностью довериться Наматхану, как он доверился мне. Покинув комнату, я быстро сориентировалась и вспомнила дорогу к обители хозяина оазиса. Возможно, мне стоило дождаться его, но после всех мыслей, что крутились в голове с самого вечера, мне хотелось скорее начать действовать.

Утро в оазисе казалось волшебным: цветы оживали, обращались к солнцу, по улицам, проходящим высоко над землей, стелились их запахи, смешиваясь с ароматами пищи. На улицах было людно. Девушки в платьях как у меня с улыбками прогуливались, вели разговоры на неизвестных мне языках. Мужчин почти не было, а те, что были, следили за порядком с высоких башен или переминались с ноги на ногу на стенах, охвативших оазис вокруг. Меня никто не останавливал и даже не смотрел в мою сторону. Множество мраморных лестниц и узких улочек манили меня, вызывали желание прогуляться и изучить удивительный город, но возможно Салим ждет меня, а если нет, то мне стоит о себе напомнить. Только раз я позволила себе остановиться на широкой террасе, чтобы полюбоваться восходящим солнцем. Я помнила изнуряющую жару пустыни, изматывающую жажду и песок, который забивался повсюду. В таких условиях воспевать красоту пустошей было не просто. Только здесь, в оазисе я могла оценить местные виды и позволить себе расслабиться, забыть о ежедневной борьбе за жизнь. Но стоит выйти отсюда и кошмар, пережитый мной и Дарлисом, начнется снова. Возможно только поэтому Салим доверяет мне… Не стоит об этом забывать, как бы не хотелось думать иначе.

Преодолев хрустальный мост, я оказалась перед обителью Наматхана. Я опасалась, что Салим не пожелает со мной встречаться или же его просто не будет на месте, но опасения не подтвердились. Миновав такую же равнодушную стражу, как и та, что охраняла мою комнату, я застала Наматхана возле одного из мольбертов, посреди зала, как и прежде, заставленного разной утварью. На холсте перед ним я заметила несколько странных символов, которые он будто сравнивал между собой. Возможно он меня не услышал, а может, был увлечен работой, но ко мне он не повернулся, и не подал вида, что заметил меня. Я поймала себя на том, что мне любопытно наблюдать за его движениями, за тем, как он задумчиво разглядывает холст, изредка дополняя рисунок на нем небрежным легким росчерком кисти. Мне не хотелось прерывать его работу, но набравшись смелости, я произнесла:

– Извини, я наверно не вовремя.

Во мне внезапно возникла тревога, что вчерашний вечер