Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс

— Конечно.

Западня бережно, почти с благоговением, взяла статуэтку. Её пальцы сомкнулись на холодном металле. Она закрыла глаза, и её лицо в тот же миг исказилось гримасой — не боли, но крайнего сосредоточения.

Чёрные пятна на её ауре зашевелились. Воздух в кабинете застыл. Даже звуки извне словно приглушились, поглощённые напряжённой тишиной, возникшей между провидицей и артефактом.

Я замер, наблюдая. Ответ на мои вопросы, возможно, был совсем рядом.

Светлана держала статуэтку, её лицо стало маской абсолютной отрешённости. Она ушла вглубь себя — и вглубь тайны, хранимой холодным бронзовым изваянием.

А затем она открыла глаза.

Они больше не были голубыми. В них пылало жаркое оранжевое пламя, и голос, что вырвался из горла Светланы, был вовсе не её голосом… Он был низким, вибрирующим, но при этом всё же женским.

— Смертный… — сказала провидица. — Почему ты кажешься мне знакомым?

— С кем я говорю? — спросил я, тайком создавая защитную формацию.

Магические существа, будь то духи или демоны, часто бывали опасны. И я действительно понятия не имел, с кем общаюсь. Мог лишь предположить, что это существо обитало внутри статуэтки. Сильный элемент Провидения внутри Светланы помог ему… точнее, ей поговорить с нами.

— В мире, откуда я родом, меня звали Жила, — помедлив, ответило существо через провидицу.

Догадка вновь подтвердилась. Ведь одними из пришельцев, что когда-то вторглись в этот мир, были Протекторы Жилы.

— И кто же ты, Жила? — спросил я.

— Я? Я — сама суть магии, смертный, — в голосе прозвучала гордость, и тут же тон сменился на скорбный: — Но я лишь крошечная часть от Жилы. Капля из океана, заключённая в темницу из металла. Брошенная и забытая в чужой Вселенной.

Хоть я никогда и не слышал о Жиле, но вполне мог допустить, что она была частью разумной энергии. Та действительно была сутью магии, а в разных мирах называлась по-разному и могла принимать разные формы.

— Я могу тебе как-то помочь?

— Помочь? — Жила коротко рассмеялась. — Будь со мной честен, смертный. Ты ищешь выгоду.

— Можно сказать и так, — не стал увиливать я. — Если я смогу подарить тебе свободу, то был бы рад ответной помощи.

— Меня не заставишь служить, — оскалилась Жила. — Не приручишь, как пса.

— Я и не собираюсь. Мне не нужна рабыня. Предпочитаю взаимовыгодное сотрудничество.

Оранжевые глаза уставились на меня. Молчание затянулось. Я спокойно встречал пылающий взгляд Жилы и ждал, что она ответит.

— Твои намерения, смертный? Что тебе нужно?

— Власть, — ответил я, не размышляя ни секунды. — Абсолютная власть.

— Зачем⁈ — прогремел голос Жилы, и стены кабинета задрожали. — Чтобы править? Чтобы подчинять? Чтобы насыщать свою жажду доминирования?

— Чтобы принести в этот мир порядок, процветание и справедливость. А затем — и в другие, когда я стану достаточно силён, — я немного помолчал, а затем решил не скрывать ничего: — Я уже правил десятками миров и под моей рукой жизнь процветала на каждом из них. Эта задача мне по силам.

Я чувствовал, как чужеродное сознание сканирует меня, проникая в самые глубины разума, пытаясь найти фальшь, слабость, жажду наживы. Я не сопротивлялся. ПУсть поймёт, что я полностью искренен.

Пламя в глазах Светланы смягчилось, стало похоже на свет далёкой, но мощной звезды.

— Правда… — прошептала Жила. — Ты говоришь правду. Это не пустые амбиции…

— Значит, ты согласна?

Светлана-Жила медленно подняла руку, и бронзовая статуэтка в её пальцах вдруг засветилась мягким золотистым светом.

— Да… Я согласна. Поможем друг другу, смертный.

На границе владений графини Карцевой

На следующий день

Константин Роттер стоял на командном пункте, заложив руки за спину. Предрассветная мгла была густой и влажной, роса серебрила камни и примёрзшую грязь. Холод пробирал до костей, но Роттер не чувствовал ничего, кроме привычного, ледяного сосредоточения.

Слева от него, в долине, скрытые пеленой тумана, стояли пять стальных чудовищ — танки фон Берга. Его главный козырь в сегодняшней атаке.

Константин провёл рукой по шраму на щеке и взглянул на карманные часы.

— Время, — хрипло бросил он адъютанту и взял со стола бинокль.

Юноша кивнул и сорвался с места, быстро исчезнув в тумане. Приказ должен быть отдан тихо, поэтому никаких сигналов не подавали.

Рассвет ещё не успел прорезаться, а бой уже начался.

Сначала загрохотала артиллерия — глухие, утробные вздохи орудий, расположенным в тылу. Снаряды с воющим звуком пронеслись над головами залёгших солдат Роттера и обрушились на позиции Карцевой.

Багровые вспышки осветили утро раньше положенного. Сквозь угасающий рокот взрывов раздались крики, а несколько мгновений спустя над вражескими позициями вспыхнули защитные сферы.

Следом ударили артефакты. С позиций Роттера взметнулись сгустки сконцентрированной энергии — ослепительно-белые, шипящие лучи и кроваво-красные шары огня. Они принялись методично долбить по магическим щитам Карцевой, которые мерцали, трещали под ударами и гасли, чтобы тут же вспыхнуть вновь.

Роттер наблюдал, не мигая, его изуродованное шрамом лицо было непроницаемой маской. Он видел, как на вражеских позициях метались фигурки, как вспыхивали ответные огоньки — карцевские маги и артефактчики открывали беспорядочный, но яростный ответный огонь. Магические стрелы и боевые заклятья проносились над нейтральной полосой туда-сюда.

Взаимный обстрел продолжался какое-то время. Константин дал противникам понять, что это не просто дежурный обмен любезностями. Этим утром всё будет по-настоящему.

— В атаку! — скомандовал он. — Маги, на позиции! Пехота — стрельба залпами!

Приказ был передан, и вскоре арбалетчики стали один за другим выпускать залпы магических болтов. Они не давали врагам расслабиться ни на секунду.

Маги выдвинулись из окопов, защищённые переносным сферогенератором. Объединив свои силы, они обрушили на позиции Карцевой огненный вихрь. Разогнав туман, стена ревущего пламени рванулась вперёд и столкнулась с внезапно возникшей ледяной стеной, которую воздвигли маги Карцевой.

Сражение магов вспыхнуло внезапно и стало главным узлом противостояния. Шары из огня и всполохи морозной энергии летели навстречу друг другу, слепящие вспышки и ледяной треск не прекращались ни на мгновение. Воздух завыл от противостояния стихий, став невыносимо горячим и ледяным одновременно.

И тогда, в самый разгар этого варева, Роттер подал сигнал танкам.

С глухим, мощным рёвом моторов стальные громадины тронулись с места. Их гусеницы с лязгом и скрежетом перемалывали землю. Подавители магии, установленные на башнях, создавали вокруг них невидимые пузыри, в которых гасли любые заклятия.

Машины двигались неспешно, методично, как неумолимые катящиеся крепости. Орудия повернулись и выплюнули первые снаряды.

Грохот был оглушительным. Один из куполов на позициях Карцевой погас, и на незащищённых солдат тут же обрушился залп магических