Земля войны - Александр Дмитриевич Прозоров

в глубинах «угольки», выбрала самый крупный, притянула к себе, все крепче овладевая сознанием жертвы по мере ее приближения. Вскоре вода забурлила, над поверхностью появился тупорылый коричневый мухтонг, пожиратель тины. Коротконогий, жирный, большеголовый с маленькими круглыми глазками, весь покрытый толстыми кожными складками. Росту в звере было всего ничего – полтора человека. Но весила похожая на огромный бочонок туша раза в два больше всего отряда чародейки.

На воинов сир-тя это явление не произвело особого впечатления. Все они сотни раз в своей жизни видели, как шаманы, обеспечивая селение мясом, пригоняют из леса отборных драконов, завладев их сознанием. И громадные звери покорно ждут, когда их убьют и разделают маленькие человечки. Только Нахнат-хайд неуверенно спросил:

– Допускает ли вера в молодого бога подобное языческое колдовство? Ведь это есть обращение к природным духам?

– Все мы действуем во славу бога нашего, Иисуса Христа, – ответила Митаюки-нэ. – Разве поступок, ведущий к его прославлению, может оказаться недопустимым?

Бывший шаман пожал плечами. Слова девушки звучали логично. Да и кто он такой, чтобы спорить с любимицей молодого бога… ведущей их к новой богатой добыче?

Чародейка сосредоточилась. Мухтонг слегка покачал головой – большего его жирная шея не позволяла, завыл, разбежался и врезался в заросли, проламывая стену кустарника и сминая молодые деревца, разрывая лианы, затаптывая траву и обдираясь о стволы толстых деревьев. Последние, по счастью, росли достаточно редко, чтобы зверь мог меж ними протиснуться. И только кроны слабо покачивающихся великанов смыкались где-то там, далеко наверху, в сплошную зеленую крышу.

Дорога за жирным монстром оставалась достаточно широкой, чтобы воины могли идти по двое, бок о бок, даже не задевая друг друга локтями. Скорость получалась тоже неплохой – быстрый шаг. Так что за день люди прошли довольно большое расстояние.

Увы, но до сумерек на след беглых врагов они так и не вышли.

Когда воины разбили лагерь – Митаюки отрешилась от суеты и слилась с природой, стараясь заглянуть, ощутить ее как можно дальше во все стороны… А когда, уже ближе к полуночи, вернулась в реальность, сидящий рядом Нахнат-хайд невозмутимо сообщил:

– Мухтонг сбежал, великая шаманка. Мы не решились тревожить твой покой и не знали, можно ли его забить? Он драпал по просеке так лихо, что теперь, верно, даже сам Иисус не дотянется до его разума.

– Иисус может всё, – перекрестилась черная ведьма, – и да пребудет с нами его любовь. Но зверь больше не нужен. Я нашла язычников. Кто-то большим числом собрался к северу от нас. Кому еще охота сидеть в густой чаще, кроме как не разбитому врагу?

– Велю готовить топоры, – сделал вывод Нахнат-хайд и придвинул Митаюки большой пальмовый лист, на котором лежало нарезанное ломтями копченое и жареное мясо: – Отдыхай, госпожа.

* * *

Прорубаться через джунгли пришлось не дольше часа. Вскоре передовые воины вышли на тропинку, ведущую в нужном направлении, повернули на нее и очень скоро вышли на обширный песчаный пляж, прижавшийся к узкому и протяженному озеру, больше напоминающему старицу.

Появление воинов сир-тя, идущих с юга, вызвало у изможденных и грустных беглецов яркое чувство восторга. С криками радости несчастные кинулись навстречу спасителям, восхваляя Великий Седэй и быстроту, с которой столичные колдуны прислали помощь. Нательные крестики на груди воинов сир-тя заметили слишком поздно – когда сблизились до нескольких шагов.

– Во имя Иисуса! – вскинул над головой палицу Тарсай-няр, и христианские воины ринулись вперед, сбивая с ног мужчин, хватая женщин, охватывая ринувшихся врассыпную людей и сгоняя их обратно в кучу.

– Нахнат-хайд! Приведи мне старух, – потребовала темная ведьма, холодно наблюдая за происходящим.

– Колдуний не убивать! – тут же отреагировал вождь, бросаясь в гущу схватки, больше похожей на избиение.

Не прошло и нескольких минут, как перед Митаюки стояли на коленях сразу три увешанных амулетами престарелых женщины.

– Отвечайте быстро и честно, – предложила им девушка. – Вы уже успели упредить Великий Седэй о нападении сильного войска на его порубежье?

– Да! Да, подлая тварь! – радостно выкрикнула одна из пленниц. – Они все знают! Они придут и истребят вас всех! Скормят драконам, посадят на кол перед священной березой на главной площади столицы! Вам никуда не убежать, нигде не скрыться! Они найдут вас и намотают ваши кишки вам же на шеи!

– Ах ты тварь! – один из воинов, не выдержав ее ненависти, коротким взмахом палицы размозжил старухе голову.

Митаюки поджала губы.

Нахнат-хайд отвесил пареньку затрещину, оттащил и дал пинка:

– Пошел вон, тупой менкв! В следующий раз домой за самовольство отправлю!

– А знаете ли вы, мудрейшие, кто командует сим победоносным воинством? – продолжила расспросы чародейка.

– Проклятый Советом Енко Малныче, приговоренный к смерти за измену, – пробормотала другая старуха. – Кто ты, юная дева? Я чую в тебе колдовской дар. Ты из древнего рода, пусть и не самого знатного. Почему ты предала свой народ, несчастная? Почему перекинулась к поганому изгнаннику? Чего ради обрекла себя на тяжкую смертную муку? Нечто ты надеешься, что веселье ваше продлится долго, несчастная?

Митаюки-нэ присела перед женщиной и заглянула ей в глаза. Шепотом спросила:

– Почему ты решила, что я к кому-то переметнулась, мудрейшая?

– Но ведь твой род… – попыталась ответить ей старуха, но девушка перебила ее:

– Мой род отдал меня на потеху иноземцам, никак не попытавшись спасти! И с тех пор мне предавать некого. Я одна. Одна и только за себя.

– Но ведь ты служишь Енко Малныче!

– Неужели? – улыбнулась чародейка. – Ты умудрена сединами, ведьма, и носишь амулеты старшинства. Ты не могла не учить детей в своем доме. Ты должна знать учение девичества. Разве ты не рассказывала, как нужно правильно приручать мужчин? Дарить ласку, побуждая делать то, что нужно тебе. Хвалить, восхищаться, преклоняться, но направлять туда, куда желаешь. Позволять мужчине делать все, что ему нравится, если это не вредит твоей цели и твоей власти над ним. И поощрять любое разгульное веселье, если платить за него придется кому-нибудь другому. Смотри, мудрая учительница: веселье моих мужчин происходит за счет твоего народа. Именно вы подарите им славу, богатство и наслаждение. Но за все вместе в итоге расплатится Енко Малныче. Скажи, мудрая учительница, разве я не прилежная ученица? Разве я не усвоила ваши уроки наилучшим образом?

– Это были советы для семейной жизни! – выкрикнула старуха.

– Моей семьей стали белые иноземцы, – пожала плечами, выпрямляясь, Митаюки-нэ. – Могучему молодому богу казаков нужны ваши души. Значит, Иисус Христос их получит.

– Но что нужно тебе?!

Юная чародейка опять присела и шепотом, так, чтобы слышала только женщина, спросила:

– Напомни мне, мудрейшая, как вознестись над соперницами, стать первой, самой