Последняя Осень. В осаде - Сергей Савельев

узок, и едва ли половина раненых — с чьей-то помощью, или сами по себе, смогли убраться прочь, как раздался оглушительный треск и лязг металла о металл — гномы сбивали скобы, которые укрепляли бревна.

Пристройка была новой и зазор, по сути, прикрывал один только столб и некоторое количество известки. Стена, параллельная сеням, вдруг накренилась.

- Раненых, быстрее! - Конрад бросился одним из первых, подмышки схватив одного из бедолаг, который не мог даже подняться. В этот момент стена ухнула вниз.

Шлем Конрада жутко выгнулся, вдавливаясь вовнутрь, затем бревно садануло его по рукам, заставив выпустить раненого, который в ужасе закричал, когда обломки рухнули на его грудную клетку. Бойцы, находившиеся с ним, едва успели выскочить, как на Конрада рухнула балка. Весь угол здания сложился, как карточный домик, погребая под собой людей.

Каким-то чудом дружинник еще был жив. Из носа, ушей и рта шла кровь от сильнейшего удара по голове. Гномы, не теряя времени, уже карабкались по бревнам, сдвигая те, что могли им помешать. Проход завален не был, через него легко можно было проникнуть в коридор лечебницы.

Конрад упрямо схватил глефу, поднимаясь. Три шага в пыли и опилках дались ему нелегко, но он дошел до дверного проема. Теряя сознание, он выставил глефу перед собой диагонально, заслоняя проход.

- Хо...тите пройти — рубите мне руки, су... су....чьи коротышки. В этот момент он потерял сознание, заваливаясь назад. Глефа намертво загородила проход наискосок.

Хилия оттащила его в операционную, которая была еще набита не так, как остальные помещения. Товарищи Конрада тут же завалили проход столом, занимая оборону.

Девушка взрезала ремешки шлема, аккуратно стащила с головы то, что от него осталось. В бессилии покачав головой, она принялась за смертельную рану.

Дружинникам, что стояли слева от ворот, досталось крепче всего -связанные боем с рейдерами и гномами, они не успели перегруппироваться и сплотиться против латников Теодорика. Более того, резервы не подошли к ним на помощь – ведь у доков и у пролома в стене хватало своих проблем.

После того, как первая и вторая шеренга заметно поредели, с фланга на них насели гномы из малых кланов, которые ворвались следом за лучшими бойцами Стюрангарда.

Инициативу перехватил Рейнар, известный всем как Зануда.О чудо, его гнусавый голос внушал уверенность, заставляя перестать паниковать и начать думать головой. К разбитому отряду начали примыкать отбившиеся от отряда стражники, ополченцы и даже некоторые дружинники:

- Подравняться! Движемся этой улицей! Мой отряд — в арьергард, отходим медленно, раненых не бросать!

Рейнар на удивление легко, без надрыва перекрыл шум и хаос битвы- и он действовал отрезвляюще. Вопреки поганейшему характеру — это был дружинник, который был закален в сражениях и был в любой ситуации максимально критичен и спокоен — не считая того курьезного случая в деревне.

- Двигаемся к мэрии — там сможем их остановить! Шагооом! Ааааарш! Не стойте столбом посередь улицы!

Щитоносцы Рейнара перекрыли улицу, медленно отступая, их прикрывали и подпирали плечом копейщики и алебардисты, не давая оступиться и запнуться на радость преследовавших их гномов.

- Стрелки! Стрелков сюда! Кто-то еще тут есть с луком или арбалетом, или хватает ума только махать железками? Так... так... Ладно, сойдет. Готовься! И…. бей!

Несколько десятков стрел ударили по рядам противника, удачный угол стрельбы легко преодолел щиты.

- Дюжину шагов назад! Быстрей! Заряжай... Бей!

Гномы на мгновение смутились, однако сильный голос в их рядах заставил бородачей идти вперед. Зануда нервно икнул, увидев, что гномами была запружена сейчас вся улица — на место погибших подходили все новые — и несмотря на обстрел их становилось все больше.

В их рядах стало заметно брожение, будто они перестраивались для какого-то маневра. Когда движение арьергарда опять чуть замедлилось для нового залпа, первый ряд бородачей раздался в стороны, и из-за него во всю свою коротконогую прыть бросились гномы с небольшими узкими топориками и щитами. Все они, судя по раскрашенным бородам, были из какого-то одного клана.

Они насели на щитоносцев из арьергарда, пытаясь связать их боем. Зануда же не давал им остановиться, и дружинники, теряя товарищей из-за узких бронебойных топориков и отводя раненых в тыл, огрызались скупыми выпадами и отходили назад.

Выгадав момент, Зануда и остальные стрелки дали удачный залп по этим рассеявшимся по улице гномам, после чего, выхватив меч и оказавшись в первых рядах, он сам повел своих товарищей в атаку.

Стычка была быстрой, кровавой — уставшие отходить назад дружинники быстро расправились с поредевшими от обстрела противниками, и лишь немногие из них отступили, смешавшись с основным отрядом гномов.

- Кажется, мы сейчас оставили целый клан гномов без мужчин – гнусаво, но вместе с тем торжественно сообщил всем Рейнар. – Кто следующий, коротышки?!

Воспользовавшись временной сумятицей и хаосом, дружинники сноровисто разорвали дистанцию с преследователями — через несколько минут оказавшись возле нужного им здания.

Несколько посланных на разведку бойцов сообщили, что мэрию покинули абсолютно все. Тем не менее, небольшой пятачок перед ней и широкие лестницы дадут им возможность закрепиться здесь какое-т время. Само здание оказалось маловато для того, чтобы обороняться внутри него — этот вариант стоило оставить на крайний случай.

Древнее здание было окружено домами, находясь тем самым в тупичке. Это могло им дорого стоить, поэтому, пока было время, Рейнар распорядился о том, чтобы бойцы подготовили пути отхода:

- Это крыло пострадало при пожаре, и пристройки к нему, сможем ли мы выйти там?

Дружинники подсадили одного из мальчишек-адъютантов на покосившуюся почерневшую крышу, чтобы он мог осмотреться. Пару секунд — и он уже слезал обратно.

- Мы, в случае чего, выйдем на пепелище, а от него рукой подать к расположению стражи и ополчения – четко и громко доложил паренек.

- Стражи там сейчас нет... Но... Но в целом это идея.

- Ваше благородие, мы не будем защищать мэрию?

- Нехер в этой мэрии защищать — прервал его Рейнар. – Там пусто… А жизнь каждого из вас важнее этой груды камней и пыльных бумаг.

Те, кто знали Зануду достаточно хорошо, едва не уронили челюсти от проявленного им человеколюбия — раньше он этим особо не страдал.

- За дело, чего рты пооткрывали? Весь