Бог охоты - Алекс Грамм

остров уже стало понятно, что она не выживет - от нее пахло разложением и смертью. Ей ничем уже нельзя было помочь и Голос требовал уйти, Старшая сопротивлялась ему сколько могла. Пока не появился этот детеныш, о котором все благополучно забыли. Голос уже не требовал считать его своим, и Старшая наблюдала за ним только из любопытства. Он что-то делал с ее раненой дочерью, копался в ране, потом начал ее поить, а потом попытался покормить. Глупый детеныш не понимал, что у тяжелобольных трогваров нет слюны, чтобы пережевывать еду, а без пережевывания она не проглатывается. Она помогла ему без особой надежды, отрыгнув немного еды. И уговорила Голос подождать еще одну ночь.

Но вопреки всему чудо все же случилось. Старшая не умела выражать свою радость и поэтому вела себя как обычно, но внутри нее словно горело теплое солнце.

Вот и сейчас этот детеныш суетился вокруг нее и что-то делал с раной. Потом зачем-то прорыл канаву от озера прямо ей под голову, лил на нее воду сверху. Сбегал за травой и пытался засунуть ей в рот. Старшая все отвергала, ей просто не было это нужно. Наконец он успокоился, подошел вплотную и прикоснулся своей крохотной конечностью к ее голове. Странным образом это успокаивало и отгоняло страх. Словно маленький кусочек стада все же был с ней. Для существа, всю жизнь проведшего в окружении соплеменников слишком тяжело было умирать в одиночестве.

Это чем-то напомнило ей те времена, когда ее саму оберегали и заботились о ней. Почти забытые воспоминания всплыли в ее голове с удивительной яркостью. Она снова была маленькой и весело скакала по полю со своим братом. Вокруг было безопасно, и лишь теплый ветерок иногда приносил новые и совершенно незнакомые запахи. А еще он иногда доносил до нее запах мамы, которую всегда можно было позвать. После стольких лет Старшая вдруг отчетливо вспомнила, как пахла ее мама.

Она сама не заметила, как перестала слышать, обонять и ощущать свое тело, а потом и думать. Большое сердце, бившееся многие годы, остановилось.

***

Я никак не мог собраться с духом. Понимаю, что это необходимо, и что тянуть нельзя, но все же… Ощущение было, словно я собираюсь обезобразить мертвое тело доброй бабушки, которая мне всегда помогала. Да, это даже не человек, а просто умершее животное, но я не мог заставить себя подойти к ней и вскрыть голову, чтобы добыть кристалл.

Да и задача только на словах звучала просто. Наверняка там толстенные кости, которые мой топор не возьмет. А перед этим еще нужно прорезать кожу, которая на голове толще и прочнее. И потом залезть в мозг на всю длину руки. Нет, это я уже буду делать гравишаром. Главное, чтобы летающие над головой крылатые падальщики не воспользовались случаем. Может, тогда использовать глазницу, как в случае со скорвом?

Так и представил себе, как вытаскиваю ее глаз, копаюсь в глазнице, вытаскиваю вместе с кристаллом мозги…

Черт возьми, мне нужно это сделать! Я не в том положении, чтобы позволять себе глупые моральные терзания. Она просто животное, и она уже умерла. Я заберу ее кристалл, а потом ее съедят падальщики. И на этом все! Такова природа, ничего не поделаешь.

Сделав глубокий вдох, я встал и подошел к голове трогвара. На меня смотрел остекленевший глаз размером почти с мою голову. Спустив на землю рюкзак и достав из-за пояса пилу, я приступил к работе.

Даже примерно не знаю, сколько времени я потратил. Внутренние часы отключались, когда на чем-то сильно сосредотачиваешься, а отслеживать время по местной луне я еще не научился. Я редко выхожу из пещеры ночью, даже не смотря на ночное зрение и отсутствие необходимости сна. Понятно только, что до рассвета еще далеко.

Усталый, вымазанный в крови и мозгах, я разглядывал кристалл на своей руке. Он был заметно крупнее остальных. Параметры те же, что были у нее при жизни - голубая энергия и лазурные регенерация с умением. Я спрятал его в рюкзак. Нужно в спокойной обстановке решить, что мне делать дальше - принести его в жертву или поглотить. А то здесь уж больно ситуация накалилась. Меня четырежды атаковали, я отбивался гравишаром, одно настырного пилозуба пришлось зарубить топором. Я отрубил ему башку, кристалл использую для прокачки алтаря, а челюсти никогда лишними не будут. Безголовое тело тут же утащили товарищи убитого и принялись жрать буквально в пятидесяти метрах от меня, чем на некоторое время освободили меня от своего назойливого внимания. Интересно, что здесь будет творится утром?

Собрав все нужное, я двинулся в обратный путь до пещеры. Ночка выдалась активная.

Как говорится, ничто не предвещало беды, я сидел в пещере и спокойно занимался своими делами - корпел над конструкцией лука. Дело не шло, я решил заварить себе свежего отвара и пошел на улицу выплеснуть старый и в этот момент заметил большое тело вдалеке на берегу. У ночного зрения есть свои минусы - оно не такое острое и детализированное, как «дневное» и весь мир превращается в пятьдесят оттенков серого. Я далеко не сразу понял, кто или что там лежит и достаточно долго обдумывал стоит ли рисковать и проверять.

Гудение трогвара убедило что стоит. Я оделся, схватил оружие со снаряжением и рванул вдоль берега, на ходу строя варианты того, что могло произойти. И когда добежал до места вопросов только прибавилось. Передо мной валялась на брюхе сама глава стада и позволяла заживо есть себя толпе пилозубов. Я сразу проверил ее состояние Оком и понял, что совсем ничего не понимаю. Куда-то исчез титул вожака и несамостоятельные детеныши на попечении. Я даже усомнился она ли это, но возраст, форма головы, шрамы и огромный размер четко говорили, что это именно она. Удивление добавил и тот факт, что полностью исчерпана была не только регенерация, но и энергия - она должна восполнятся непрерывно, но этого не происходило. Может на стадо напали хищники и пригнали ее сюда? А остальных уже перебили?

Увы, ситуация к долгим размышлениям не располагала, я отправил гравишар к ране и начал копьем и бранным словом отгонять раскричавшихся падальщиков. Потратив два ядовитых наконечника и кучу нервов я их все же угомонил, пусть и на время. Оставив гравишар висеть около раны, я быстро осмотрел трогвара и не нашел никаких повреждений, которые могли бы опустошить ее регенерацию. Рана на бедре явно была свежей. Может ее отравили?

Попытки напоить и накормить ее никакого