Надежда тебя не покинет - Ольга Шах

дышал. Опустил голову и жадно прихватил пастью снег, глухо зарычал. Кто-то из впечатлительных барышень позади испуганно пискнул и залепетал, прося немедленно изничтожить дикого зверя. А мне вдруг стало волков безумно жалко, несмотря на бешеную ярость и обещание мучительной смерти во взгляде.

Сами же охотники никуда не торопились, понимая, что зверю всё равно деваться некуда, сосредоточенно вынимали оружие и покрикивали на борзых, сходящих с ума и заходящихся в хриплом лае, почуяв близкую жертву. Вот также и учёные, обстоятельно решали, где лучше поставить наблюдательные посты, понимая очевидную вещь — деваться мне некуда и рано или поздно, я всё равно появлюсь на их приборах. А зверь, что зверь… в отличие от волка, у меня когтей не было…

Посовещавшись ещё немного и не сумев прийти ни к какому определённому решению, ребята-уфологи с огорчённо-ожидающими лицами рассосались в разные стороны, праздные зрители в виде медперсонала тоже, наступил вечер, а вместе с ним и тишина. А я всё сидела возле кабинета, поджав ноги. Тихий звук открывающегося лифта заставил меня встрепенуться и вытянуть шею. Моё сердце сделало кульбит и застряло где-то в районе гортани. Дело в том, что я слишком хорошо знала высокую крепкую фигуру с коротким ёжиком русых волос, двигающуюся в мою сторону.

— Дмитрий! Дмитрий Алексеевич! — страстно зашептала я и заозиралась вокруг, опасаясь возможной ловушки. — Сделайте вид, что вы меня не видите! Мне очень нужна ваша помощь!

Глава 17. Сосуд души

Глава 17. Сосуд души

***Дмитрий

Рабочий день подходил к концу, я закончил заполнять отчёт и облегчённо откинулся на кресле. Чёрт, кажется, снова спина затекла от долгого сидения в неудобной позе. С неудовольствием посмотрев на документы на своём столе, я скривился при мысли о том, что таким макаром мне недолго и канцелярской крысой стать, что весьма прискорбно. Сдаётся мне, что за последний месяц я прочёл и заполнил большее количество бумаг, чем за последние два года. Впрочем, за что боролись, на то и напоролись — сам же просил начальство не отправлять меня какое-то время в командировку, так что уж теперь… ощути себя в полной мере офисным планктоном!

Собрав подготовленные бумаги, оставшиеся запер у себя в сейфе и поднялся на два этажа, оказавшись в немного старомодно выглядевшей приёмной. Высокие окна украшали шторы с подборами, на здоровом несгораемом шкафу в углу приёмной стоял горшок с фиалкой, а вдоль стен располагались стулья с деревянными спинками. Советский интерьер дополняла красная дорожка на полу и большой портрет на стене, изображающий лысоватого мужчину с внушительным грузинским носом, добродушным лицом и круглыми очками.

— Здравия желаю, товарищ капитан! — вытянулась при виде меня немолодая женщина с суровым лицом и погонами лейтенанта на плечах. — Товарища Третьего нет на месте. Вы были записаны на приём?

Я только махнул рукой и заверил, что целый директор мне и не нужен, не по чину, вроде как, секретарь согласно кивнула и сообщила, что она зарегистрирует всю корреспонденцию, что я хотел бы оставить. Торопливо, пока не выяснилось, что от меня ещё что-то требуется, я вытащил из-за пазухи папку и стартанул из приёмной, не удержавшись и украдкой показав портрету Лаврентия на стене язык.

Ну вот, теперь только добраться домой, переодеться и в больницу. Даже не помню, когда в последний раз спал в своей кровати. Кажется, ещё немного и я начну привыкать к тому больничному пыточному недоразумению, которое зовётся диваном. Моё же собственное жилище так и не стало для меня домом, как я мечтал. Возможно, всё дело в том, что уже достаточно давно я просто не ощущал желания туда возвращаться? Думаю, что не только Светку тяготили наши отношения, но и меня самого.

Я тяжело плюхнулся в свою машину, сунул ключ в замок зажигания и услышал, как сыто заурчал двигатель. Вечерние пробки не мешали мне размышлять о том, как сильно моя жизнь изменилась за последний месяц, прошедший со дня глупой выходки Светки, едва не лишившей её жизни. Впрочем, это самое «едва» весьма условно — врачи потеряли всякую надежду на положительный исход лечения и уже весьма явственно намекают на то, что стоит отключить Светку от систем жизнеобеспечения. Но я упорно стоял на своём, продолжая оплачивать отдельную палату и какие-то там экспериментальные лекарства. Я сделал себе зарубку в памяти, чтобы не забыть и поинтересоваться у Нади всеми Светкиными назначениями.

А ещё… я каждый вечер продолжал таскаться в больницу, чувствуя себя редким идиотом и надеясь встретить Надежду. Теперь я могу с уверенностью сказать, что неплохо подкован в вопросах классификации потустороннего мира и с лёгкостью отличил бы приличное привидение от обычного фантома или того же полтергейста, хоть специализацию меняй, ей-Богу! Я хмуро усмехнулся мол, ага, охотник на привидения… Стало мне кое-что понятно и в явлении, которое представляет из себя Надя. И то, почему она не может покинуть пределы больницы — того места, где она умерла. Она просто не простила себя до сих пор. За тот момент, который она считает позорной трусостью. Впрочем, и тут есть один нюанс…

Торопливо стаскивая с себя одежду и принимая душ, размышлял о том, что непременно нужно поделиться этими знаниями с Надей. Я уже представил, как она в удивлении поднимет соболиные брови, недоумённо наморщит носик и выскажется этак витиевато, небрежно посылая меня вдаль, как умеет только она. Я широко улыбнулся, натягивая джинсы и водолазку. Ну и пусть! «Далью» меня не напугать.

Не знаю, почему, но я не бросил свою машину на парковке больницы, как поступал раньше, а проехал дальше, остановившись возле самого шлагбаума. Привычно зашёл в лифт и тут меня кольнуло такое знакомое чувство, что не раз спасало мне жизнь, заставив меня собраться и смотреть по сторонам. Прохладный женский голос отсчитывал этажи, а я смотрел в зеркало напротив и пытался усмирить сердцебиение. Что это может быть? Я мысленно представлял себе расположение кабинетов, вспоминал, не показалось ли мне что-то странным в поведении других посетителей. Да нет, не думаю, особенно, учитывая то, что их, посетителей, то есть, и не было практически. Разве что колоритная парочка в холле первого этажа восседала на лавочке, уткнувшись в свои гаджеты. На моё появление они отреагировали также мало, как на новость о плохой погоде в Никарагуа.

Хм… лифт мягко распахнул створки, сообщив, что я прибыл на нужный этаж, я окинул взглядом коридор и по привычке сместился влево. Фу, показалось! Этак и параноиком недолго стать. Я плотнее запахнул полы