Синие звезды - Роман Романов

ничего не ответил и, кряхтя, встал, направившись освежить лицо к текущему между кустами ручью. Из кустов вынырнула какая-то тень, и в воздухе блеснул брошенный ей нож.

— Никос, ложись! — заорал непомнящий себя Шарль, молнией бросившись к Никосу, повалив принца на землю.

Нож пролетел над ними, самым краешком острия коснувшись головы Шарля, оставив на виске кровоточащий порез. На шум прибежали стоящие в стороне стражники и, хлопая глазами, ринулись искать совершившего это подлое покушение.

Никос поднялся на ноги и, обняв друга, произнес:

— Ты спас мне жизнь. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу.

Лорд де Левенс отвел глаза, скромно ответив:

— Разве не для этого нужны друзья?

-Ты лучший друг, которого только мог ниспослать Акилин! — прослезился принц.

— Клянусь, я никогда не предам твоего доверия, -вытирая сочащуюся из виска кровь, произнес Шарль.

— Как и я твоего, — ответил Никос.

В то время как стоя за деревьями за ними наблюдал невзрачный лакей с ярко-ярко-синими глазами, на лице которого читалось явное раздражение.

«И все-таки ты меня предал, Шарль» — с грустью подумал Никос, — «И как мы только дошли до такого, что в конце жизни стали врагами?».

Король перевел взор на ожидающего приказаний главного ляонджу, прокряхтев:

— Внимательно следите за друзьями Оттона, изменники водятся с изменниками.

— Мои люди уже давно ведут наблюдение за ними, ваше величество. Ваша безопасность превыше всего.

Никос вздохнул:

-Только ляонджи способны обеспечить порядок в государстве.

Граф де Дэлеван склонил голову, внимательно взглянув в лицо короля своими ярко-синими глазами, в которых промелькнула легкая усмешка.

Альберт быстрым движением руки провел по карману брюк, убедившись, что лежащее там послание на месте.

Идущий рядом с ним Филипп бросил на друга встревоженный взгляд, но Альберт тут же поспешил его успокоить:

— Все нормально, письмо на месте — прошептал он, всматриваясь в пустынную улицу предрассветной Лиции, боясь, что кто-нибудь услышит его слова.

Каждый резкий звук заставлял вздрагивать, ускоряя биение сердец друзей, словно ночные тени, двигающихся по безлюдным переулкам закрытого аквоморовой дымкой города.

Но все было тихо, лишь слышалось легкое поскрипывание старых деревянных ставень домов, рядом с которыми они проходили.

— Когда-нибудь когда нам удастся осуществить задуманное, наши имена войдут в историю, — снова прошептал Альберт.

— Рано или поздно, но кровавый тиран Никос будет повержен, и жертвы всех тех, кто отдал за это жизнь, будут не напрасны, — также шепотом ответил друг.

Друзья вышли к небольшому домику с треугольной крышей. За широкими окнами горел бледный свет, освещая ряды столов, на которых стояли печатные машинки.

Из дверей дома выскочил молодой парень со светло-русыми волосами, держа в руках охапку свернутых бумаг. Опасливо осмотревшись по сторонам, он подошел к стоящим в сторонке друзьям.

— Где вас черти носили?! –накинулся редактор. -«Дом издательств» откроется меньше чем через час, и я не хочу отправиться в Аквоморий за напечатанные для вас листовки!

— Не для вас, а для нас, — поправил Альберт. — Ты, так же как и мы, поклялся ценой своей жизни осуществить это великое дело.

— Осуществить дело, а не отправится по вашей глупости в Аквоморий, — огрызнулся редактор.

— Ладно, ладно, Алэр, будем приходить пораньше, — проворчал Альберт, взяв одну из бумажек, на которой под напечатанным текстом была от руки нарисована картинка. Король с множеством как у осьминога рук закрывал рты стоящим поодаль от него людям в заляпанной аквомором одежде, а несколько аристократов с радостными выражениями лиц возили на тележках украденное у людей золото.

— Великолепно, — восхищенно произнес Филипп, рассматривая листовку, которую друг держал в руках.

— Старался, — скромно ответил редактор. — Знаете, нелегко такое печатать, чтобы не попасться.- А затем укоризненно добавил: — А вы еще опаздывать умудряетесь.

Альберт вытащил из кармана исписанный от руки листок и вручил Алэру.

— Сделаю, как снова на ночь сторожить «Дом издательств» останусь, — ответил редактор, — набирать такое днем прямая дорога в Аквоморий.

И, убедившись еще раз, что их никто не видел, удалился внутрь здания.

-Мы, последние люди в Вистфалии, кто не вылизывает задницу тирану, неся в массы неугодную ему правду, — прошептал Филипп.

— Никос и свобода несовместима, -ответил Альберт и, усмехнувшись, добавил: — Сколько бы «невидимые защитники» не вылавливали неугодных людей, они никогда не смогут подавить свободное мнение, сделав всех безропотными рабами, об управлении которыми Никос так мечтает.

Бледные лучи утреннего солнца украдкой освещали покрытые синим налетом домики, на которых одна за другой хлопали открывающиеся ставни просыпающихся людей.

— И сколько еще они будут прилеплять сюда эти бумажки? — услышали друзья недовольное ворчание какой-то женщины, оттирающей со стены магазина повешенную ими ночью листовку.

-Заняться этим бездельникам нечем, — ответила другая женщина, заходя в торговую лавку. — Вот и клеят всякую чушь по ночам.

— А мне потом убирай с утра, — проворчала первая женщина.

Альберт вздохнул, наблюдая за тем, как, даже не будучи прочитанными, исчезают плоды их трудов.

— Когда-нибудь и они всё поймут и будут так же, как и мы, бороться за свою свободу, — успокоил друга Филипп. — И наши труды будут не напрасны.

Альберт согласно кивнул головой:

— Правление тирана будет продолжаться столько, сколько будут терпеть его подданные.

— Смотри, — произнес какой-то мальчик идущему рядом с ним деду, показывая статью в «Вистфальских вестях», — теперь каждый наш воин вооружен таким аквоморовым мечом!

— Заботится его величество о величии страны, заботится, — прокряхтел дед. — Пусть теперь только попробуют аутсменские собаки тявкать в нашу сторону!

— И пока тирану ничего не угрожает, -договорил Альберт, наблюдая эту сценой.

Им навстречу, из-за угла дома, вынырнули двое мужчин в заляпанной аквомором одежде, один из которых чертыхался, трясся руками:

— И за эти гроши я должен тратить свое здоровье, обрабатывая синий яд!

— Где это видано, чтобы человек, работающий с ядом, еле сводил концы с концами? Мы каждый день вдыхаем его пары, и никому до этого нет никакого дела. Вот умру я, и кто будет кормить мою семью? Или они думают, что с тех грошей, что мне платят, я могу сделать сбережения? -выругался другой рабочий.

— Совсем нас уважать