Альфа-особь - Андрей Викторович Стрелок

Он откинулся в кожаном кресле, глянул на Дружка. Тот слушал с серьезной миной, как школьник на уроке.

— Понимай просто. В городе теперь три главные силы: зомби, сектанты и бывшие менты. Все остальное — мелочь. И если я хочу выжить, придется держать ухо востро.

Настя тихо хрипнула, словно подтверждая его вывод.

Вадим сделал последнюю запись в блокноте и захлопнул его. Радиоразведка принесла первые настоящие результаты. Он начал видеть не только хаос, но и узоры — точки притяжения силы, потенциальные угрозы, направления, где зарождается новая власть. И отныне его собственные решения должны были учитывать не только стаи мутантов и ульи, но и людей, которые, может, страшнее любой твари.

Соколовский все больше склонялся к мысли, что его будущее не в мелких стычках и выживании от дня к дню. Он чувствовал, что способен на большее. Вирус сделал его особенным, но вместе с этим наложил страшную ответственность: если он заразен, то любое его приближение к обычным людям будет смертным приговором.

— Нужно выяснить наверняка, — пробормотал он, глядя на свои ладони. — Не просто гадать... а проверить.

В памяти всплыли фрагменты документов из Петропавловки и госпиталя: там говорилось о носителях с низкой вирулентностью, о возможности латентных форм. Но конкретики было мало. В лучшем случае — догадки.

''Если я действительно представляю угрозу, то ни один контакт невозможен. Но если нет... может, еще не все потеряно. Может, я смогу говорить с людьми. Договариваться. Не как монстр, а человек''.

Однако параллельно он думал и о другой армии — армии зараженных. Его позыв слышали многие. Даже простейшие зомби тянулись к нему, а развитые реагировали, как на вожака. Вадим вспомнил про того великана ростом в четыре этажа, союз с такой тварью означал бы реальное военное преимущество. Среди выживших его звали Конгом...

— Настя, — обратился он, поймав взгляд ее мутировавших глаз. — Где большая тварь? Огромная. Сильнее вас.

Она не смогла ответить словами, но образ, который возник в сознании Вадима, был предельно ясен: громада, возвышающаяся над домами, тяжелые конечности, пасть, способная раздавить машину. И стаи — целые стаи инфицированных, как мошкара вокруг костра, тянулись за ней.

— Вот это... и есть моя цель, — произнес он. — Тебе задание. Найди ее, приведи ко мне.

Настя кивнула, после чего сорвалась с места исполнять поручение. Длительное безделье утомило ее...

Он твердо решил: врачи или хотя бы медики должны провести анализы. Не важно, военные, гражданские, выжившие. Он готов рискнуть ради этого диалога. Ему было нужно одно — понять, насколько он опасен для других.

И теперь вырисовывалась стратегия. Найти и привлечь к себе как можно больше зараженных союзников, включая Конга.

Укрепить свою базу и собрать ресурсы, чтобы держаться автономно. Найти контакт с медиками, пусть даже тайно, и выяснить: кто он теперь, вирусоноситель или нет.

Только тогда можно будет решить — стоит ли выходить к людям с протянутой рукой... или готовиться к тому, что они встретят Соколовского только с направленным оружием...

Настя вернулась под вечер и привела Конга с собой. Дом заходил ходуном, когда из-за угла показалась громадина. Чудовище двигалось медленно, почти лениво, но каждый его шаг заставлял асфальт потрескивать, а стекла в окнах дрожать. Высотой оно было с четырехэтажный дом, серо-черное тело обросло буграми биомассы, местами заросло ороговевшими наростами. Длинная левая рука была длиннее правой, и монстр опирался на нее как на третью ногу.

Он остановился прямо у порога здания, где Вадим устроил временное логово, и медленно опустил голову, изучая его двумя красными глазами.

— Ну и дела... -пробормотал парень, впервые по-настоящему ощутив, что его могут раздавить без малейшего усилия. -

Субальфа издала хрип, который в голове Вадима оформили как ясный образ: +Друг. Слушает. Свой.+

— Свой, говоришь? — Вадим не сводил взгляда с махины. — Да это не друг, это целый дом на ногах.

В голове раздалось глухое биение, словно удары гигантского сердца, только передаваемые не ушами, а напрямую в сознание. Вадим понял: монстр — тоже субальфа. Его мысли были тусклыми, как сквозь воду, но в них ощущалась самостоятельность, чуждая привычным зараженным.

— Значит, ты еще и разговаривать можешь... -Соколовский сделал осторожный шаг вперед. — Или это Настя переводит?

Ответ пришел не сразу. Сначала картинка: он сам, крошечный, по сравнению с громадиной, и чувство уважения, но без подчинения. Потом новое ощущение: независимость.

— Ха... -Вадим усмехнулся. — То есть ты не будешь плясать под мою дудку, как все остальные.

В груди появилось странное ощущение. Будто Хронофаг сам подкинул ему подарок, но не дар, а испытание. Слишком уж гигантская эта тварь, слишком редкая. В документах военных, в радиопереговорах, в новостях, нигде не упоминалось о подобных исполинах. Миллионы зараженных, десятки тысяч ульев, но ничего похожего.

— Значит, ты один такой... -пробормотал Вадим. — Шутка природы. Или шутка Хронофага.

Он чувствовал, что Конг, как он его тут же окрестили, не враждебен. Но и не союзник в привычном смысле. У него была своя воля и это пугало даже больше, чем его размер. Дружок к Вадиму крепко привязался как собака, великан мог запросто раздавить при неудачном течении событий. Телепатический фон от монстра был странно ровным, даже мирным.

— Интересно откуда ты вообще взялся? — выдохнул он, не выдержав. — Родился в улье, как прыгуны?

Гулко, с задержкой, словно из глубины океана, в его голову хлынули образы. Сначала решетки вольера, запах сырого бетона и гнили, запах зверя. Потом пара карих глаз напротив, вытянутые лапы. Черное шимпанзе, перекатывающее в руках резиновый мяч. Он, Конг, тянет лапу сквозь решетку, шимпанзе весело, они играются. А вокруг люди: дети с шариками, женщины с фотоаппаратами, мужчины с банками колы. Кадр меняется: крики, паника, запах крови, и все окутывает волна серо-черной биомассы. Вадим моргнул.

— Ты… обезьяна? — ошарашенно произнес он, отправив образ примата. Ответ пришел в виде простого согласия.

И тут Соколовского словно ударило. Ни один человек не мог вырасти в такую махину. Ни один зверь не обрел бы подобного телепатического фона. Но паззл сложился: перед ним был мутировавший примат. Конг сохранил ум — не человеческий, но родственный, ясный, полный эмоций и простых связей. Это не совсем дикий зверь, не бездумный мутант.

— Вот дерьмо... -пробормотал Вадим. — Получается, ты такой же, как я. Тебя вирус перекроил, но оставил мозги. Только меня он сделал похожим на человека… А тебя в это.

Конг чуть склонил голову, огромные ноздри вздрогнули. В