Путь Меча: Война - Chrollo

Старый шрам ноет, вот и таскает с фронта всякую мелюзгу с горящими глазами да проклятыми железяками. Чтоб не померли как... — Борк резко замолчал, будто споткнувшись о запретную мысль. Его взгляд на мгновение стал отстраненным. — ...как другие. Письмо в Рио – его способ. Шанс. Но академия не приют для нищих. Даже с письмом от Одноглазого тебе надо будет доказать, что ты не мусор. А клинок... — он мрачно кивнул на ножны Атоса, — ...свои козыри добавит. Там такие... особенности ценят. Иногда. Если сумеешь им не перерезать глотки конкурентам в первую же ночь.

Ханос ничего не сказал. Он лишь снова затянулся, его взгляд скользнул по шраму, скрытому под воротником туника – старому, тянущемуся через шею. В его молчании была тяжелая, знакомая боль. Он видел слишком много юнцов, сгоревших в топке войны. Спасти хотя бы одного... Но Академия Рио – не приют. Письмо откроет дверь, но не гарантирует место. И проклятый клинок Атоса, с его растущей цифрой, будет и его пропуском, и проклятием.

— Покажи, что стоишь шанса, малой, — наконец произнес Ханос, его голос был тише, без привычной издевки. Он смотрел прямо на Атоса. — Заработай свое письмо. Дай мне повод его написать. А там... — он тяжело вздохнул, выпуская дым, — ...посмотрим, справишься ли ты с Рио.

Атос сжал ножны так, что пальцы онемели. Холод клинка смешивался с горечью и жгучим желанием получить этот шанс. Ханос видел в нем искупление своей старой боли. Академия Рио маячила как единственный свет. Но путь к ней лежал через тьму новых цифр на клинке. Каждая – плата. Каждая – шаг в бездну. И он готов был платить. Ради письма. Ради спасения. Он лишь глубже вжался в скамью, чувствуя вес взглядов, холод стали под рукой и неотвратимость кровавой цены за свой билет в жизнь.

Глава 12 Учиться Убивать

— Приехали, — глухо бросил возничий, спрыгивая с облучка. Повозка остановилась на краю невысокого холма, открывавшего мрачную панораму. Теперь Атос и Ханос стояли на холмистом поле, казалось, в двух шагах от вражеской крепости. Гигантские зубчатые стены вздымались в пасмурное небо, нависая над полем угрожающей тенью. До самых ворот оставалось не больше трехсот шагов. Атосу стало не по себе от этой близости. Казалось, вот-вот закричит часовой на стене.

— Ну, вообще, тут ты навряд ли понадобишься, — Ханос хлопнул Атоса по плечу, одновременно ковыряя землю носком тяжелого сапога. Он кивнул в сторону двух магов, уже копошившихся у заднего борта повозки. — Тут уже работа специалистов. Чистая магия. — Ханос оглянул через плечо Кайто в темно-синей робе и желтоволосого парня, достававших из потертых кожаных сумок нечто, похожее на толстые пергаменты.

— Ну, начинаем тогда, — тихо, но четко произнес желтоволосый маг. Его голос был спокоен, как поверхность глубокого озера. Из сумки он аккуратно извлек стопку плотных, желтоватых листов пергамента. На каждом жирными, угольно-черными линиями был выведен сложный магический знак – руна. Они выглядели не просто нарисованными, а выжженными в материале.

— Что это? — не удержался Атос, наблюдая, как желтоволосый маг сосредоточенно приложил кончики пальцев к одному из листов. По его рукам пробежала едва видимая дрожь концентрации, и тусклый свет маны начал струиться из ладоней, вливаясь в пергамент. Руны на листе вспыхнули густым темно-синим сиянием, словно изнутри заполняясь жидким сапфиром, а затем свет погас, оставив лишь чуть теплящееся послесвечение. Маг бережно положил активированный лист на землю рядом, словно это была хрупкая драгоценность, и немедленно взял следующий.

— Взрывные руны, — так же тихо ответил желтоволосый, не отрывая взгляда от работы. Его пальцы двигались с хирургической точностью. — Наступишь на такую – и от тебя мокрого места не останется. Чистая сила сжатия и разрыва. Никакого пламени, только ударная волна. — Он активировал еще один лист, синий свет на миг осветил его скрытое высоким воротником лицо. — Ставят их на тропах, у ворот... в местах скопления.

— Враги... получается, тоже такие могли поставить? — спросил Атос, озираясь по сторонам с новой опаской. Он машинально шагнул подальше от растущей стопки смертоносных пергаментов.

— Могут, — кивнул желтоволосый, аккуратно кладя очередной готовый лист. — Но это большая редкость. Чтобы понять глубинную структуру таких рун, стабилизировать поток маны в столь хрупком носителе... — он на мгновение поднял глаза, и Атосу показалось, что уголки его глаз чуть сморщились – намек на скрытую улыбку под высоким воротником. — ...нужно быть истинным профессионалом. В нашей крепости таких – пальцы одной руки. А ставить их так, чтобы не сдетонировали от первого же порыва ветра или шага мыши... — он едва заметно покачал головой, — ...это уже высший пилотаж. Считай, я тут один такой. Остальные колдуют над пушками да щитами. — Он взял последний лист из стопки, и синее сияние на миг озарило его сосредоточенное лицо, прежде чем погаснуть.

Желтоволосый маг закрыл глаза на мгновение, собравшись. Когда он открыл их, между ладонями уже клубился и переливался прозрачный сгусток маны, похожий на сжатую до плотности стекла бурю. Он не светился, но искажал очертания пальцев, как горячий воздух над раскаленными камнями. Маг плавно развел руки в стороны – и все активированные пергаменты, лежавшие на земле, дрогнули и плавно поднялись в воздух. Казалось, их подхватили невидимые нити, сплетенные из самого ветра.

— Финишная прямая, — тихо проговорил маг, и в его голосе впервые прозвучало легкое напряжение. Его пальцы совершили несколько точных, отточенных движений – словно дирижер, управляющий невидимым оркестром. Пергаменты, легкие, как осенние листья, но несущие в себе силу разрыва, понеслись вперед. Они летели низко над землей, обтекая кочки и кусты, словно обладая собственной хищной инстинктивностью.

Атос, затаив дыхание, следил, как темные прямоугольники скрываются в сумерках поля. Он видел, как один лист бесшумно опустился на пыльную колею дороги, ведущей к боковым воротам крепости – той самой, по которой, как знали разведчики, утром шли обозы с провизией. Другой аккуратно заскользил по траве, сливаясь с тенями у небольшого колодца, единственного источника воды для часовых на этом участке стены. Третий прилип, как тень, к основанию одинокого валуна у тропинки патруля. Каждый раз, когда лист касался земли, руны на нем слабо мерцали синим на долю секунды – сигнал активации от соприкосновения – и гаснули, становясь неотличимыми от камня или почвы.

— Меня Кейд зовут, — произнес маг внезапно, все