Академия преемников. Кощеев не убивать! - Александра Логинова

воздух и вдали от любопытных глаз встать на носочки, потянувшись к полной ноздреватой луне! Без пассажира в позвонках жизнь вовсе играет сочными красками, и хочется обнять весь мир. Обнять и слегка придушить, пока не отыщется стервец, играющий бесчестно.

Лярву можно подселить иным путем — через телесные жидкости, но этот вариант отметаем по ясным причинам. Можно посеять паразитические семена во сне, для этого вражине придется подойти близко-близко к спящему и долго шаманить, вскрывая защиту и рискуя нарваться на ответный пендаль. Помнится, именно так и покалечили былинного человеческого богатыря, наслав на него недуг во сне аж на тридцать три года. И исцелили классическим путем — вывели из организма присоску с помощью старой доброй браги и Слова трех чаклунов.

— Пора выяснить, как именно лярва попала в меня, — ночь тихо прислушалась к плану действий. — Время ворожить.

Эх, голова моя садовая! Надо было раньше подумать о следах чужого колдовства, сцедив немного крови в мензурку — к утру бы знала, кто подкинул лярву. Но сейчас в теле ни следа потусторонней сущи, придется домогаться до Сеньки, чтобы поскреб по сусекам организма и выплюнул пожеванного паразита.

И поможет мне адамово зелье. Пока на огне кипит это варево, враг может спать спокойно, зато по результатам обидчику придется тошно. Поскольку я не альтруистка, считаю своим долгом поставить котел на треногу прямо сейчас. Если получится открыть духовный канал между мной и противником через остатки лярвы, то можно послать в него… Да хотя бы искорку навьей энергии. Чтобы показать гаду, почем фунт лиха, но подозрений не вызвать. Кто подумает, что жрица Жизни ворожит навьей силой?

Спеша в свою комнату, я невольно притормозила, услышав ругань из комнаты богини. Ага, отношения выясняют, хотя все и так предельно ясно.

— Слава!

Меня нет, я дерево. Кожа еще хранит воспоминания о лярве, их надо соскрести в котел серебряной иглой и трижды прочитать молитву, обязательно причастившись. Зелье кипит около часа, но первые десять минут — самые сложные, требуют ювелирного вливания ингредиентов. Как видите, не до разборок.

— Слава, подожди минутку! — сердито повторила Фрида, вылетая из своей спальни.

Ой-ой, у обоих такие лица, будто собрались меня бить. Кощей и вовсе чернее тучи, пышет жаждой убивать, а в посиневших глазах плещется адское пламя. И куда делась моя нордическая подруга, похожая на Ледовитый океан? Вместо нее надвигается разъяренная бестия, готовая кого-нибудь прибить. Помогите! Или рано? Нет, все-таки помогите!

— Выкладывай, — потребовала девушка, профессионально ухватив меня за волосы. Не больно, но крепко.

— Откуда? Карманов нет, бюстье тоже, — я опасливо открестилась.

— Не морочь нам головы! — гневно выпалила богиня. — Посмотри ему в глаза и честно все расскажи. Иначе он мне весь мозг выест.

«Он» молчал. Одарив Фриду злым взглядом, мертвый царевич открыл рот, чтобы окоротить колдунью, потерявшую терпение, но передумал. И вперился в меня странным выжидательным взглядом.

— Нет, — тихо ответила обоим.

— Да. Скажи сама или скажу я, — Фрида вышла из себя, топнув ногой.

Идиот сумел довести самую флегматичную ведьму до ругани. Если викинги впадают в ярость, от них только прятаться. Красные прожилки в девичьих глазах выдают предпоследнюю стадию бешенства — готовность убить. Уф, суицидник даже мертвых забодает своим характером. Если признаюсь, он меня до пенсии проклинать будет… А если не признаюсь — Фрида покусает. Из двух зол выбирают меньшее.

— Ладно, — я нехотя отвела взгляд. — Это я заколдовала твою комнату на ожившие кошмары еще в сентябре.

— Что? — богиня недоуменно моргнула, а Кощей страшно побледнел.

Ну, извините, ты мне сразу не понравился. Не могла же я игнорировать страстное желание проучить хама. Зато оставленный сюрприз отлично сохранял комнату от разрушительных воздействий, хоть жги ее — не сгорит. Побочный эффект, компенсирующий еженощные адские сны.

— Ожившие кошмары, — и нечего хвататься за сердце. — Заклятье, воплощающее во снах самые сильные эмоции, желания, страхи. Полагаю, нашему самоубийце-неудачнику частенько снилась благополучная жизнь до старости и тихая безвозвратная смерть в постели.

Ибо чего еще может бояться потенциально бессмертный царевич? Не бедности же, ха-ха. Максимум — затянуть инициацию до неприличных сроков, когда насмехаться будут даже лешие. Теперь, когда секретов не осталось, мне пора откланяться.

— Ой, — пискнула богиня, получив дружеский «жмак» на болевую точку. — Я не это имела в виду!

— А что?

— Твоего… — тонкая ладошка соскользнула с волос и случайно зацепила ворот моего сарафана. Фрида ахнула. — Что это?!

Черно-ало-синие узоры из синяков цвели буйным цветом, сплетаясь в болезненные бутоны гематом. Оставшиеся живыми участки кожи бледнели, создавая болезненный контраст, всего несколько пятнышек у ключиц и впадинке на горле. Вокруг вспучивались ожоги, к счастью, ерундовые по сравнению с болью от лярвы, пожирающей энергию. Я не видела себя со стороны, но видела глаза друзей — остекленевшие, налитые шоком и осознанием.

— Это не то, о чем вы подумали, — брякнул язык. — Меня не избивала толпа маленьких карликов.

Сокурсники обменялись красноречивыми взглядами.

— Конечно нет, — спокойно ответил Константин.

Узкие грубоватые пальцы невесомо тронули впадинку на моей шее, отчего горло дернулось и с трудом сглотнуло. Перепорхнув на участок рядом со связкой, мужская ладонь замерла над ожогом, испугавшись тронуть, и прикоснулась к синяку у плеча. От былого царского гнева не осталось и следа, только желание убивать. Казнить. Стереть преступника в порошок.

В огромных и прекрасных глазах Фриды плескался страх.

— Подожди немного, — тихо попросил царевич, поправляя на поясе меч. — Фрида, позаботься о ней.

— К… Конечно, — пробормотала она, вытерев ресницы от влаги. — Слава, очень больно? Пойдем, я приготовлю целебный отвар. Низ живота болит? Кровь остановилась?

Какие заботливые стали! Когда меня штормило и швыряло об каждый угол — все заняты были. Сейчас-то зачем воду баламутить? Кожу нужно обработать вытяжкой из клевера и алоэ, смазать пантенолом и прочесть пару заговоров. Но прежде всего — поставить адамово зелье! Время утекает сквозь пальцы, канал скоро закроется.

— Как он посмел? — шептала богиня, бережно закатывая мои рукава. — А я в его защиту…

— Да вы издеваетесь? Это лярва! Самая обычная черная лярва!

Кощей, успевший дойти до лестницы, замер.

— Только не говорите, что не знаете ее клинической картины и методов лечения.

— Разберемся.

Р-р-р, знать не хочу, куда костяшка поперлась на ночь глядя. Богиня жалостливо взяла меня под локоток, с осторожностью увлекая в комнату. Чувствую смутную тень гигантского недопонимания, боязно.

— Ты заглядывала, чтобы просить помощи? Вот я дура! Заморочилась с ритуалом и совсем не обратила внимание на твое здоровье. Из меня ужасная подруга!

— Каким ритуалом? — пусть разбирается, а я займусь зельем.

Неизвестный противник понял, что Яга у него