Эпоха Титана 2 - Артемий Скабер

Продолжил про то, как гигант метался, убивал живцов. Про второго, меньшего. Про то, как я упал в яму вместе с тварью. Про гранаты, взрыв. И про то, как меня вытащили — живого, когда все уже думали, что труп.

Ловцы слушали молча. Смотрели на меня с открытыми ртами. Кто-то качал башкой, не веря. Кто-то хмурился, представляя картину.

Василиса стояла неподвижно, кулаки сжаты, челюсть напряжена. Поглядывала на душевую — туда, где скрылся Юра.

— Это он убил Стаса! — вдруг указал на меня паренёк.

Палец дрожал, глаза горели.

— Я был тогда, когда мы его забирали из камеры! — продолжил он. — Стас ему обещал, что он сдохнет на первой вылазке. А этот… — ткнул в мою сторону, — этот ему ответил, что наоборот — это Стас помрёт. И это факт, сказал. Факт!

Повисла тишина. Все уставились на меня. Василиса прищурилась.

— Ты дебил? — взорвался Олег.

Шагнул к парню.

— По-твоему, Большов сговорился с гигантом? — продолжил он, голос сорвался на крик. — По-твоему, он попросил Стаса прыгнуть с гранатами и попасться в руку? Попросил тварь размазать его? Ты вообще думаешь, когда рот открываешь⁈

— А? Я… я… — захлопал глазами говорун. — Я не то хотел… Просто они ругались, и Большов сказал…

— Тихо! — оборвала все разговоры Василиса.

Один звук — и казарма замолчала. Мамонтова обвела всех взглядом.

— Кто был временным куратором? — спросила она. Голос ровный, но холодный как лёд.

— Пузо, — шмыгнул носом Олег. — Прятался, как обычно. Трусливая тварь. Когда гигант буйствовал, он за сеткой стоял. Когда люди дохли — молчал. Когда Стас погиб — даже не дёрнулся.

— Убью! — рявкнула Мамонтова.

Развернулась и ударила кулаком в ближайшую кровать.

Кровать отлетела на несколько метров, врезалась в стену и развалилась на части. Матрас вывалился, пружины разлетелись. Все вздрогнули. Кто-то отшатнулся.

Дверь душевой открылась. Юра вышел. Мокрый, в чистой одежде, но всё ещё красный. Увидел Василису — и замер.

— Сюда! — показала Мамонтова пальцем. Прямо перед собой.

Аристократ поморщился. Лицо перекосило — смесь страха и высокомерия. Подошёл к женщине. Медленно, нехотя. Остановился в паре шагов.

— Я тебе что говорила? — спросила она тихо.

Юра выпрямился. Поднял подбородок.

— Гигант убит, ядро забрано, — отчеканил он. — Пострадал один из наших, но это простолюдин виноват. Мешал мне. Ему сказали не путаться под ногами, но решил из себя героя состроить.

Молчание. Все смотрели на Юру. Потом на Василису.

— Какой-то же ты тупой… — покачала башкой Василиса. Голос почти удивлённый. — Тебя что, идиоты воспитывали?

— Что ты себе позволяешь? — напрягся Юра.

Шагнул вперёд, выпятил грудь.

— Ты про мой род говоришь! Следи за языком! — голос зазвенел от возмущения. — Ты же сама аристократка, хоть и изгнанная. Ты должна понимать…

Не договорил.

Удар в живот.

Быстрый, точный, жёсткий. Кулак Василисы ушёл по локоть. Юра сложился пополам, словно перочинный нож. Воздух вышибло из лёгких со свистом.

Он попытался выпустить магию. Почувствовал как ядро в его теле откликнулось, начало разгораться. Но слишком медленно. Василиса не дала.

Началось мордование.

Мамонтова била чётко, профессионально. Каждый удар — в цель. Она ломала голубоглазку в прямом смысле слова.

Руки. Удар в локоть — хруст. Ещё удар — второй локоть. Потом запястья. Юра завопил, попытался отползти. Не вышло.

Ноги. Удар в колено сбоку. Ещё хруст, сухой такой, будто ветку сломали. Нога подогнулась углом. Вторая — так же.

Как же он вопил… Визжал, словно девка какая-то. Плакал, кричал, молил остановиться. Слова сливались в один сплошной вой.

Остановилась ли Василиса? Нет. Она продолжала.

Схватила его за башку обеими руками. Подняла. И начала стучать об кровать. Раз. Два. Три. Металл звенел, башка Юры отскакивала, кровища брызгала — на простыни, на пол, на её сапоги.

Ловцы дёрнулись. Несколько человек шагнули вперёд, протянули руки.

— Василиса Игоревна…

— Хватит…

Но остановиться не смогли. Не хватило силы. Не хватило яиц. Замерли на полпути, сжимая кулаки, отводя взгляды. Ещё немного, и на этом свете на одного аристократа станет меньше. Из-за него погиб их человек. Стас. Из-за него меня тварь пыталась убить.

Жалко ли мне его? Вообще плевать. Убьёт она или нет — мелкие делишки маленьких людей. Меня это не касается.

— Василиса Игоревна! Хватит! — кричали все разом. — Вы его же убьёте!

— Остановитесь!

— Он уже…

Но Мамонтова перешла к тому, что начала пинать его ногами. Юра лежал на полу, скрючившись. Превратился в поломанную куклу, лицо в крови. Сознание он потерял уже несколько мгновений назад.

Хотя бы заткнулся. Перестал плакать и кричать.

Удар. Ещё удар. В рёбра, в спину, в башку. Каждый удар — со всей силы.

Наконец она остановилась. Тяжело дышала. Грудь вздымалась и опускалась. Посмотрела вниз, на Юру. Кровища везде — на полу, на кровати, на её руках и сапогах.

— Мне плевать, кто вы и откуда вы, — сказала она.

Голос хриплый, обвела взглядом всех ловцов.

— Вы мои! — продолжила Василиса. — И слушаетесь только меня. Выполняете наши правила. Если есть какие-то проблемы между собой — говорите мне, и я позволю вам разобраться. На вылазках вы группа. И стоите друг за друга. Понятно?

Все дружно кивнули. Быстро, испуганно.

Василиса посмотрела в мою сторону. Подошла. Остановилась передо мной.

— Молодец, Большов, — сказала Мамонтова.

Все обернулись, уставились на меня.

— Спас живцов. Так ещё и Стаса пытался спасти, — продолжила она. — Новичок, а действовал правильно. Гиганта не испугался. Вот каким должен быть ловец…

Женщина засмеялась.

— Не думала, что новичок, что в корпусе без году неделя, станет примером… — покачала башкой. — Куда, сука, катится мир…

Все молчали и смотрели на меня. Крайне неприятное ощущение. Столько внимания… Все эти взгляды, оценивающие, благодарные, завистливые.

А меня интересовало только одно — ядро. То, что лежит сейчас в кармане куртки. Хочу побыстрее оказаться с ним наедине. Попробовать забрать оттуда энергию своего мира. Посмотреть, сколько смогу вытянуть.

— Унесите этот мусор в медкорпус, — махнула рукой Мамонтова, кивая на Юру.

Несколько человек шагнули вперёд. Подхватили голубоглазку под руки и ноги. Потащили к выходу. Юра висел плетью, башка болталась.

— Скажите врачу, чтобы вылечил и на ноги поднял, — продолжила Василиса. — А потом эта тварь вернётся к себе домой. Раз он не может перестать быть аристократом — мне он не нужен. Маг он или нет.

Дверь хлопнула. Юру унесли.

Василиса повернулась ко мне и Олегу.

— Вы! — указала пальцем. — Со мной.

Что ещё нужно?

Шумно выдохнул и направился за разъярённой женщиной.

Мамонтова широко шагала — быстро, решительно, будто шла на бой. Олег пытался её догнать, семенил следом, почти