Охота на Странника: Последняя месть - Ульяна Муратова

была с ним полностью согласна. Сверху баты не достанут — ветви над головой не позволят летать. Они же защищают и от солнца. По бокам — непролазные, шипастые кусты, а единственный проход обезопасить не так уж сложно.

Мы расстелили ковёр, сверху положили шкуру и завалились спать одетые — сил идти купаться просто не осталось, как не осталось сил и думать о чём-либо. Меня словно выключило, и проснулась я уже поздно вечером, в темноте и одиночестве, укрытая свободной половинкой шкуры.

Рядом стояла плоская тарелка с жестяной коробочкой с драже для свежего дыхания, веточкой моего любимого туманоцвета и отваром душицы, а снаружи доносился запах жареной рыбы.

Меня до краёв переполнило нежностью и благодарностью за трогательную заботу.

Я взяла в руки кружку, сделала несколько глотков, прикрыла глаза и мысленно вернулась к вчерашнему бою, прокручивая шаг за шагом. Десар прав: я должна была крикнуть ему, что смогла парализовать хвост кантрада. Я действовала, как одиночка. Хотя… одиночка бы сбежала, а я бы никогда не бросила Десара. Проснулось острое, навязчивое желание научиться сражаться вместе с ним, слаженно и чётко. Так, как уже умели Эрер с Мелчем и пока не умела я...

Следующее воспоминание заставило сердце болезненно сжаться — я вспомнила ту секунду, когда посчитала Десара погибшим, и неожиданно нахлынувшая боль доходчиво показала, насколько сильно я заблуждалась, думая, будто могу бороться с возникшими чувствами. Не смогу. Я всегда боролась против других и никогда — против себя. А ещё я никогда не боялась рисковать. Стало вдруг кристально ясно: я не прощу себе, если откажусь от отношений с Десаром.

Да, возможно, в будущем я пожалею о согласии на брак, но вот в чём ирония: об отказе я пожалею абсолютно точно! Я уже скучаю по нему, хотя мы даже не расставались! Он всего лишь слегка увеличил дистанцию и вёл себя подчёркнуто по-дружески, однако мне этого было уже мучительно мало. А от одной лишь мысли, что Десар мог погибнуть, внутренности закручивало колючей проволокой и сматывало в кровоточащий комок.

Значит, и сомневаться больше не в чем.

Брен… Брен, конечно, будет в бешенстве. Остаётся уповать лишь на то, что, сначала получив похоронку, а потом увидев меня невредимой, брат простит брак с «врагом»; и что живая Кайра Блайнер будет для него всё же лучше, чем мёртвая Кайра Боллар. В конце концов, я всё равно никогда бы не пошла замуж по его указке, так что брату в любом случае пришлось бы либо смириться с моим одиночеством, либо принять мой выбор. Конечно, этот выбор с его точки зрения — хуже некуда, ну так мы не в сказке живём, чтобы летать на сахарных облаках.

Отвар в кружке почти закончился, я закинула в рот драже и разжевала, ощущая себя обновлённой и какой-то свежей. Словно только что вылупившейся бабочкой, честное слово. Даже не осознавала, насколько угнетённо ощущала себя последние дни.

Я села на ковре и собиралась выйти из убежища, чтобы обнять Десара и рассказать ему о своём решении, когда снаружи послышались странные, завывающие звуки, от которых в жилах мгновенно похолодела кровь. Корёжаще немелодично и тихо — на самой грани слышимости — выл какой-то незнакомый зверь.

Я откинула шкуру прочь и вскочила, опасаясь, что на лагерь напали. Внезапно в вое проскользнули знакомые нотки, и до меня дошло, что Десара ранило.

39.4

Я выглянула наружу, оценивая обстановку, но опасность моему капитану не угрожала. Он сидел на поваленном дереве, строгал какую-то палку и сам издавал эти жуткие звуки. И только узнав слова, я поняла, что он... пел! Пел! Но боги, это было самое ужасное и отвратительное пение, которое мне только доводилось слышать! Приятный голос Десара бултыхался по октавам, как золотой слиток по дну ведра с помоями. Сердце радостно забилось быстрее, а на душе вдруг стало невероятно хорошо.

Я подошла ближе, наклонилась, обняла своего будущего мужа со спины и прошептала ему на ухо:

— Моё небо, ты отвратительно поёшь. Просто отвратительно. Пожалуй, певец из тебя даже хуже, чем бортник, — поцеловала его в щёку и прошептала: — Я согласна, Десар. Согласна признать: мы идеально подходим друг другу, из нас получится отличная команда, и мы действительно сможем вместе построить ту жизнь, которая будет нравиться нам обоим. Ты на мне женишься?

Он молча замер, а потом осторожно спросил:

— То есть я перепробовал всё, а надо было всего лишь спеть?

— Считай, что да, — улыбнулась я.

— Но почему?

— Теперь, когда я знаю твой самый ужасный недостаток, мне не так страшно идти за тебя замуж, — потёрлась носом о его щёку. — И теперь ты гораздо меньше меня бесишь своей идеальностью.

Он сощурился, но ответом остался доволен.

— Честно говоря, я уже думал, что ты никогда не попросишь, луна моя, — он повернулся ко мне, перехватил за талию и усадил себе на колени верхом, а затем потянулся за поцелуем.

— Подожди, у меня есть пять условий, — остановила его я. — Во-первых, мы устроим достойное бракосочетание и пригласим на него родственников с обеих сторон. Раз мы решились на такое, нужно идти до конца с высоко поднятой головой, поэтому никаких тайных венчаний. Во-вторых, ты обещаешь с терпением отнестись к реакции Брена и позволишь мне разобраться с ним самой. В-третьих, ты поможешь мне снять проклятия с остальных сестёр и брата. В-четвёртых, мы сегодня же начнём тренироваться вместе, чтобы действовать сплочённо. Мне очень жаль, что я тебя подвела и случайно парализовала, но если бы ты не уводил кантрада прочь, я бы не неслась за вами, как безумная, и не атаковала бы на бегу.

— Я знаю, что нам нужны тренировки. Поначалу я отложил разговор о них, потому что ты восстанавливалась после магического взрыва, а потом стало понятно, что мы и так слишком выматываемся, да и неразумно было тратить на них силы. Давай подождём с нагрузками до возвращения в цивилизацию. Мы оба похудели, а у меня стал хуже восполняться резерв.

— Хорошо. Но хотя бы тактику мы должны обсудить! — пытливо посмотрела на него, не удержалась и поцеловала, чувствуя, как его ладони скользят под тунику и ласкают спину.

— Какое последнее условие? — хрипло спросил Десар, разрывая поцелуй.

— Ты обещаешь при мне больше не петь. Честное слово, это какая-то форма пытки… Ты согласен стать моим мужем на таких условиях?

— А не слишком ли их мало? — вскинул он бровь. — Не хватает чего-то о том, что я не должен тебе приказывать, обязан советоваться