Игра в умолчания - Макс Мах

– Да нет! Близко уже… Как сутяга наш давеча на нее зенки пялил, заметил? Чуть весь на слюну, бедолага, не изошел.

– Видел, не видел… К чему ты клонишь?

– Сказать тебе, у кого такое случается?

– У меня на руках пальцев не хватит – загибать.

– Тоже верно, – не стал спорить Ремт. – Но, согласись, есть в этом что‑то эдакое, а?

– Фея, например, ручная… – предположил ди Крей, которому и самому хотелось знать, что тут не так.

– А, ты тоже подумал?! – оживился Сюртук. – Верно‑верно! Все одно к одному: и «фейная поляна», и травки да корешки, и блеск в очах…

– Про поляну давно знаешь? – поинтересовался ди Крей.

– Сразу сообразил, – не стал крутить Ремт. – У нее кожа светилась. Не сильно, но для меня достаточно, и в глазах еще этот их фейный блеск! Что она там пила?

– Подслушивал?

– Упаси боже! Видел, как разговариваете, прикинул, о чем…

– Росу с листьев серебрянки из голубого наперстника…

– Час от часу легче, это же такая диковина, что и не объяснишь! Одни не знают, другие – не поверят…

– Вот и я думал – сказка, – пожал плечами ди Крей, у которого, однако, сидело в душе, словно заноза, нехорошее чувство, что сам он когда‑то знал про все эти фейные штучки гораздо больше, чем теперь, и не относился к ним тогда как к сказке. Отнюдь нет.

– Нет, – мотнул головой Ремт. – Не сказка, но редкость невероятная, как же она…

– Фея помогла?

– Да, пожалуй! Если фея, то это многое объясняет…

Они прошли под деревьями, перебрались еще через две осыпи и маленький, но быстрый ручей. Все это время говорить было невозможно: или шум ручья заглушал голоса, или ветер, буквально флейтой свиставший в кронах. Наконец они миновали еще одну крошечную рощицу и вышли на край глубокого ущелья.

– Пришли! – Ремт остановился в тени группы деревьев и кивнул вниз: – Смотри!

– Н‑да…

Смеркалось, и черные тени уже сгустились в складках местности, в расщелинах, между валунами. В зевах пещер и фгротов. Однако света все еще хватало, во всяком случае, ди Крей вполне рассмотрел идущих по дну ущелья людей. Не узнать воинскую колонну было невозможно, но Виктор приметил не только оружие.

– Фрамы? – спросил он не без удивления.

– Несомненно! – подтвердил Ремт. – Полагаю, это уже как минимум третий отряд, и все они идут на юг.

– Собрались воевать Наздер?

– Возможно, – кивнул Сюртук. – Вчера ночью я видел чуть восточнее разведчиков‑мерков.

– Почему же ничего не сказал?

– Мы шли в разные стороны, и это было не актуально, зато теперь…

– Да, если это война, то мы попали из огня да в полымя. Фрамы, конечно, не троебожцы, но иди знай, что им придет в голову во время военной кампании?

– Мерки еще хуже, – со вздохом согласился Ремт. – По идее, надо уходить на северо‑запад, но это еще более трудный и долгий путь, чем тот, что мы планировали. Без припасов и теплой одежды нам не пройти ни через Холодное плато, ни через перевалы Узкого места.

– Надо рассказать им правду и объяснить, что к чему, – вздохнул ди Крей. Даже он и даже в одиночку не решился бы в нынешних обстоятельствах на любой из этих маршрутов. Но и юго‑западный проход – дорога через ущелья Каскада – был теперь закрыт. Война – война и есть.

7

– Не хотелось бы вас пугать…

– Считайте, что уже напугали. – Адель шевельнула плечами и села на камень. – Рассказывайте!

– Мы не можем более двигаться вперед. – Ди Крей присел на корточки и обвел взглядом своих спутников. Выглядели компаньоны неважно: устали, ободрались, да и ели в последнее время нерегулярно и редко – досыта.

– Уточните диспозицию, – предложила дама аллер’Рипп.

Эта женщина ему нравилась, но отнюдь не как женщина, если вы понимаете, о чем речь. Она подходила ему в качестве друга или приятеля, спутника, наконец. Но ему трудно было представить ее в постели, хотя он и отдавал должное ее весьма впечатляющим достоинствам.

– Судя по всему, в горах началась война, – объяснил Виктор. – Подробности, само собой, мне неизвестны, но воюют фрамы с мерками.

– В чем суть проблемы? – нетерпеливо вмешался в разговор Керст, он явно был неприятно поражен новостью о войне.

– Ну… – Виктор прикинул, как бы лучше описать сложившуюся ситуацию, но на помощь ему пришла Адель.

– Мерки – дикари, – сказала она. – Охотники и скотоводы с соответствующей культурой и навыками общения с окружающими народами. В мирное время с ними можно сосуществовать, разумеется, имея на поясе меч, а за плечом лук. В военное… Боюсь, в военное время они способны буквально на все. Ну а фрамы, хоть они и возделывают землю и умелы в самых разнообразных ремеслах, фрамы – полукровки людей и гномов, и ничего хорошего – уж поверьте – из этой смеси не получилось. К тому же они упертые язычники, как, впрочем, и мерки. И если эти скоты собрались воевать, то путь на юг и юго‑запад закрыт, и более того, нам следует как можно быстрее уносить отсюда ноги.

– На северо‑запад? – спросил Ремт.

– Боже упаси! – всплеснула руками дама Адель. – Без теплой одежды и припасов нам в высокогорье делать нечего, легче и быстрее самоубиться здесь.

– Что же нам делать? – подала голос молчавшая до сих пор Тина.

– Возвращаться в Аль, – мрачно отрезала Адель аллер’Рипп.

– Но…

– Нам не пройти через горы, девочка, – чуть мягче сказала Адель. – Мне очень жаль, но лучше попытаться вернуться и переждать зиму в городе. А там, глядишь, все еще и наладится. Весной откроется навигация, и твой отец, будем надеяться…

– Это невозможно! – к удивлению Виктора, в голосе Сандера зазвучала та самая сталь, что и при первой их встрече. – Мы обязаны попасть в Ландскруну до Перелома. Утром тридцать первого студня мы должны быть в городе!

– Вы же слышали, –