Ельник - Ульяна Ма

силой ладони. Однако кожу колола та энергия, которая струилась по всему телу Мары. Это покалывание прокатилось по руке, перешло на шею, голову, грудь и остановилось в кончиках пальцев ног.

– За что ты меня ненавидишь? – с какой-то неосознанной наивностью спросила Мара. – Что я тебе сделала?

Крапива иссыхала. Все жизненные соки ее стебля, листьев и корней вливались в тело Мары, наполняя ее горячим покалыванием. Растение съежилось, изогнулось так неестественно, будто этот процесс причинял ему нестерпимую боль. Крапива умирала, корчилась, передавая остатки маленькой жизни Маре.

– Что ты делаешь, Марена? – отодвинув в сторону Ладу, Арай склонился над глиняным горшком. – Ты убила крапиву? Как ты это сделала?

Разрыдавшись окончательно, Лада выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Мара проводила ее взглядом и еще некоторое время вслушивалась в стук каблучков – сестра бежала вниз по лестнице и пару раз, кажется, споткнулась.

– Марена, сосредоточься. Как ты это сделала? – Арай тронул Мару за руку, которой она все еще сжимала стебель крапивы. Мара вздрогнула, наконец-то взглянув на некогда пышущее жизнью растение – перед ней был лишь сухой твердый стебель, лишенный всяких жизненных соков, и опавшие на дно горшка листья.

– Я выпила ее жизнь, – это первое пришло в голову Мары, и именно так она ощущала горячий жар в самом центре грудной клетки.

– Надо срочно послать за княгиней, – задумчиво протянул Арай, быстрыми мелкими шагами направившись к двери. – Такого мы не предусматривали. Такого нет в отчетах.

Он боязливо-тихо закрыл за собой дверь. Какое-то время Мара сидела в тишине, периодически глядя то на свои ладони, то с любопытством разглядывая засохший стебель только что выращенной крапивы.

– Я ее обидела чем-то? – сама у себя спросила Мара и глубоко вздохнула. Головокружение и слабость, присущая ее телу зимой, медленно отступали, а из груди вместо покалывания разливалось приятное тепло.

– Мне показалось, ваша сестра хотела внимания, – Дауд ответил на ее вопрос, хотя Мара совсем этого не ожидала. Привыкнув к повадкам девочки, страж стал чуть-чуть более разговорчивым.

– У нее есть подруги при дворе. И она постоянно гуляет с какими-нибудь мужчинами.

– Как я мог заметить, княгиня сильно ограничила круг лиц, с которыми ваша сестра может общаться. Она редко покидает пределы дворца.

Округлив глаза, Мара взглянула на Дауда, а тот лишь кивнул, как бы подтверждая, что он никогда не шутил и делать этого не собирается.

– Тогда она права. Я и правда с ней давно не общалась…

Размышления на эту тему прервал стук сапожек по лестнице. Судя по тяжести, с которой они звучали, это матушка, опираясь рукой о перила, поднималась к кабинету. Мара и Дауд замолчали и уставились прямо перед собой, как два подростка, которые обсуждали что-то запрещенное взрослыми. Княгиня вошла в комнату, скрывая сбитое тяжелое дыхание, но вздымающаяся грудь и неспешная походка всё равно выдавали усталость.

Арай, семеня, поставил перед княгиней кресло напротив стола Мары, суетливо оббежал кабинет и нашел уже старенький куст какого-то тенелюбивого растения, который стоял на пыльном высоком шкафу. Поставив его перед Марой, он несколько раз поклонился и, попятившись, рухнул на свой покосившийся стул.

– Повторите, пожалуйста… эээ, как вы сказали? Высасывание жизни?

Княгиня закатила глаза и раздраженно вздохнула, посчитав, очевидно, название этого «приема» глупым. Однако ее поспешное прибытие сюда и в целом присутствие в затхлом и грязном кабинетике Арая говорило о том, что она и вправду заинтересована способностями своей дочери.

Мара нерешительно взглянула на свои руки, а потом вопросительно посмотрела на маму. Она, выдавив раздраженно-ласковую улыбку, кивнула, одновременно давая добро на «фокус» и как бы говоря, что времени у нее не много и лучше его не отнимать.

Мара мягко обхватила пальцами стебель растения, стараясь не смять хрупкие листья. Но она совершенно не знала, куда направлять поток силы, поэтому просто сосредоточилась сначала на центре груди, а потом на ладони. Сила забилась в руках и пальцах, листья растения медленно налились зеленью, но это было совсем не то, что от нее ожидали. Потоки шли в цветок, но не возвращались обратно в тело, как бы Мара не представляла фиолетовые и синие жизненные соки, пульсирующие в земле.

– Ну же, Марена, сосредоточьтесь, – голос Арая дрогнул, а глаза его бегали от Мары до княгини.

– Я не знаю, как это сделала, – пожала плечами девочка и виновато взглянула на мать.

Княгиня же пронзила медленным взглядом Арая, и в учителе, кажется, что-то оборвалось в этот момент.

– Покиньте, пожалуйста, кабинет на пару минут, – чересчур вежливо, растягивая губы в убийственной улыбке, произнесла она. – Я хочу с глазу на глаз поговорить с дочерью.

Арай, кланяясь, попятился к двери, нащупал за своей спиной ручку и так же спиной выплыл из кабинета. Княгиня провожала его снисходительным взглядом, но он мгновенно сменился на сосредоточенный и даже обеспокоенный, когда дверь закрылась и они с Марой остались один на один. Конечно, если не считать Дауда.

– Это ошибка, – кажется, мама начала свой монолог с самой середины, не заморачиваясь с прелюдиями. – Она появляется редко в нашем роду. Обычно у второй или третьей дочки. Прошу тебя, если ты правда умеешь засушивать растения… не демонстрируй этого. Постарайся скрыть свою способность. Конечно, лучше бы научиться ее контролировать, но раз ты этого не умеешь, то и развивать не стоит.

– Моя прабабушка так умела?

– Нет. Это редкая болезнь. Девочки, у которых она была… Их не показывали людям. Их имена стирались из родословной. Они не продолжали род.

– Как же они жили? – Мара с недоверием покосилась на маму.

– Их прятали, – княгиня встала с кресла и с некой брезгливостью отряхнула платье. – Тебя я прятать не смогу, раз ты у меня теперь работаешь на два фронта – и растишь, и сушишь. Но, повторюсь, не показывай это никому, хорошо?

– Хорошо.

Княгиня вышла из кабинета и какое-то время полушепотом говорила с учителем за дверью. Судя по громкости этого полушепота, она угрожала ему самыми страшными вещами, если он хоть словом обмолвится о произошедшем. Мара встала из-за стола и растерянно посмотрела вокруг, как будто ища ответы на свои многочисленные вопросы. Взгляд ее остановился на Дауде, а Дауд пристально смотрел на свою подопечную.

– Их же не прятали, да? – спросила девочка у стража. – Ну… убивали?

– Полагаю, не прятали.

Поговорить с Ладой оказалось непросто. Всякий раз, когда Мара пыталась постучать в ее дверь, она натыкалась на глухую тишину. Пару раз она приоткрывала ее комнату, но там жил только солнечный свет на прозрачных розовых шторах. Лада постоянно где-то пропадала, но в необъятных пустотах дворца найти ее так