Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

— Ты сказала, что собираешься искать работу?

— Я просто так сказала, простите меня! Мы совершенно беспомощны. Я просто отлучилась на минутку, а когда вернулась, то не нашла ее… У меня нет никого, кроме вас…

— Очень хорошо, что ты пришла. Скажи мне, почему вы все время убегаете? Ее глаза потемнели:

— Я не могу сказать вам об этом.

— Так ты мне не доверяешь?

— Конечно доверяю, если пришла сюда!

— Извини меня!

Она была очень мила. Танкред старался не смотреть на нее, чтобы не смущать, но сердце его сладко ныло. Ее светлые волосы струились по плечам, и было видно, что Молли старательно расчесала их и вынула все иголки и сучки. Ее носик был прекрасной формы, а громадные глаза смотрели с мольбой. Уголки губ были опущены вниз, и девушка выглядела несчастным испуганным ребенком.

— Ну, так как? — мягко спросил Танкред.

— Да, мы сбежали вчера вечером и спрятались в конюшне в Аскинге, но мне пришлось вернуться за деньгами. А когда я вернулась… когда я вернулась, ее нигде не было. Она исчезла без следа. Утром мне пришлось покинуть замок. Я решила, что она убежала в лес, и принялась ее разыскивать. Но я ее не нашла.

— Зато нашла меня, — улыбнулся Танкред.

— Да, господин, — мягко ответила Молли. — И со вчерашнего дня я все время ее искала. Я старалась быть неподалеку от Нового Аскинге, потому что надеялось ее найти там. Я ничего не понимаю!

— Нет, в Аскинге ее нет. Я был там сегодня. Я хотел узнать о тебе побольше.

— И что же вы узнали, господин?

— Ничего особенного. Но не могла бы ты говорить мне «ты»? Меня зовут Танкред. — Она смущенно кивнула. — Вот и хорошо! — довольно сказал Танкред. — Что ты хочешь делать?

— Я не знаю. Я ничего не знаю!

Танкред помолчал.

— А ты не хочешь ничего мне рассказать?

Она вздрогнула:

— Нет!

Он еще подождал.

— Мне кажется, они ее схватили, Танкред, — наконец прошептала Молли.

— Что?

— Они ее схватили. Мне так кажется.

— Что ты имеешь в виду? Ведь она живет в Аскинге! Как они могли ее схватить?

Молли расплакалась.

— Именно поэтому мы и сбежали. Потому что она боялась, что… кто-нибудь… может причинить ей зло.

Танкред обнял плачущую девушку.

— Я видела следы борьбы в конюшне, когда вернулась, — с ужасом прошептала Молли.

— О, Господи, — ответил Танкред, — а как долго ты отсутствовала?

— Я искала деньги. Меня не было не так уж и долго.

— Тогда ответь, почему они ее схватили и кто вообще эти «они»?

— Мы не знаем, кто они. Может, это только один человек, может, их несколько.

— Расскажи мне!

Она помолчала, а потом проговорила:

— Она… нет, я не могу ничего рассказывать. Не мог бы ты подождать немного?

— Ты все усложняешь, но… Хорошо, я подожду.

— Спасибо! Мне не хочется тебя обманывать, Танкред, но у меня есть причины для молчания.

— Ты испугалась вчера, когда я назвал свое имя.

— Да, графиня Урсула Хорн дружит с Хольценштернами.

Танкред рассмеялся:

— Просто она решила женить меня на Стелле.

— О Господи. Во имя всего святого, не связывайся с этой семьей! У них в жилах течет проклятая кровь…

— Мне говорила об этом и тетя Урсула… Но тогда и в жилах Джессики тоже течет та же кровь?

— Нет. Эта наследственность в Хольценштернах от матери Стеллы, а Джессика в родстве с ними по другой линии. Ее бабка была сестрой матери отца Стеллы.

— Так ты хочешь сказать, что у Стеллы тоже дурная наследственность?

— Может быть. Особенно, если учесть, что и у Хольценштернов есть свои слабости.

— Например?

— Нет, я не могу ничего сказать. Я обещала Джессике ничего не рассказывать о ее родственниках. А тебе… понравилась Стелла?

Танкреду показалось, что в ее голосе прозвучали испуганные нотки. Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

— Нет, — тихо ответил он.

Она опустила голову, но Танкред успел заметить на ее лице улыбку.

— А что говорил обо мне граф? — наконец прошептала девушка.

— Ничего хорошего. Он просто глупый и ограниченный человек.

— Нет, скажи!

Танкред помедлил.

— Ну, он называл тебе несносной девчонкой и дьяволицей.

Она хмыкнула:

— Очень некрасиво с его стороны.

— Но он ни слова не сказал о том, что их отношения с Джессикой так испорчены… Почему бы им не уехать обратно к себе в Гольштинию, в свой замок?

Она быстро повернулась к Танкреду:

— В какой замок?

— В роскошный замок графини Хольценштерн.

— Что? У нее ничего нет! Ее сестра действительно вышла замуж за герцога, но он очень быстро выставил ее за порог. А сам граф Хольценштерн давным-давно промотал собственное поместье, да оно никогда и не было большим. Просьба умирающих родителей Джессики просто спасла их от бедности и нищеты.

— Ой-ой, — медленно проговорил Танкред, — но кажется, они хорошо следят за владениями Джессики.

— Во всяком случае, на первый взгляд.

Танкред еще помолчал, а потом воскликнул:

— А что он говорил такое о совершеннолетии Джессики? Что после него они тут же уедут обратно… Когда она станет совершеннолетней?

— В следующем месяце.

Танкред стукнул себя по коленке.

— Естественно! Тогда им придется отсюда убираться. Но если Джессики не будет, то…

— Вот именно.

— Так вот почему вы все время убегали?

— Нет, — тихо ответила Молли. — Мы и подумать не могли о таких злодеяниях.

— Тогда… почему?

— У нас было несколько причин. Но я не могу о них говорить. Это слишком неприятно… и слишком лично…

— Мне очень неприятно, что ты мне не доверяешь.

— Нет, доверяю! — с мольбой в голосе воскликнула Молли — Ты единственный, на кого я могу положиться. Но я должна молчать, даже кое-что скрывать от тебя, но не потому, что не доверяю. У меня есть на то причины. Помни об этом, если когда-нибудь обидишься на меня.

— Хорошо, — ответил Танкред, который уже успел обидеться.

Они посидели в молчании. Юноша по-прежнему обнимал Молли, и она не спешила высвободиться. Танкред почувствовал, как ее голова склоняется ему на грудь. Бедняжка, наверное, ей не удалось поспать за последние сутки. Как же она замерзла! И проголодалась! Какой он глупый! Он осторожно встал с софы и уложил на нее девушку, принес плед и укрыл Молли.

— Но я не могу здесь спать, — пробормотала она в полусне.

— Конечно, можешь! Не беспокойся, я пойду в другую комнату.

Никогда еще Танкред не чувствовал такого умиления и радости. Он осторожно пробрался на кухню и принес поднос с едой, который оставил на столике рядом с софой. После этого он вышел из комнаты.