Нулевой маг. Тень рода - Райст Лин

Огненный клинок Екатерины рассекал воздух, плавя лед, но Лена была слишком быстра и ловка. Она уклонялась от огня, словно тень, нанося контратаки, пропитанные ледяной магией. Вокруг них образовалось поле битвы, где сталкивались две стихии, создавая бушующий вихрь льда и пламени.

Лена, устав от бесплодных атак, решила сменить тактику. Она отпрыгнула назад, высвобождая поток ледяного ветра, который замораживал все на своем пути. Екатерина отреагировала мгновенно, воздвигнув перед собой стену пламени, но холод был слишком силен. Огонь потрескивал и гас, уступая место льду. Лена ухмыльнулась, видя, как отчаяние отражается в глазах сестры. Победа была близка.

Заметив опасность, угрожающую Екатерине, я бросился на помощь, повинуясь какому-то глубинному, почти бессознательному порыву. Словно не я действовал, а само желание спасти ее, словно оно продиктовало этот выверенный до мелочей импульс, и антимагия сработала безупречно.

В моей руке вспыхнул сгусток тьмы, небольшой, но насыщенный энергией, и я, не раздумывая, метнул его в сестру Кати. Ледяная хватка, сковывающая пространство, ослабла под растерянным взглядом Лены, но этих драгоценных секунд было достаточно, чтобы ещё противник отреагировал.

Однако и мой противник не дремал. Понимая, что в открытом противостоянии ему не выстоять, он предпринял отчаянную попытку напасть со спины.

Я едва успел уклониться, почувствовав спиной обжигающее дыхание смерти. Клинок Игоря просвистел в миллиметре от моего лица, оставив на щеке тонкую полоску крови. Адреналин хлынул в кровь, обостряя реакцию до предела. Прыжок назад, кувырок, и я снова стою лицом к лицу со зверочеловеком. В его глазах бушует ярость и отчаяние. Он понимает, что проигрывает, и готов на все, лишь бы переломить ход битвы.

Он взревел и ринулся в атаку, вкладывая всю свою ярость в каждый удар. Его клинок плясал в воздухе, словно змея, выплевывая фиолетовые искры. Я блокировал удары, парировал, уклонялся, словно тень. Антимагия бурлила во мне, питая мой клинок и гася его магические выпады. Я чувствовал, как усталость подступает, но не позволял ей овладеть мной.

С каждым нашим столкновением искры сыпались градом, а воздух наполнялся звоном стали. Я видел, как он выдыхается, как движения становятся более размашистыми, менее точными. В его глазах плескалось отчаяние, смешанное с первобытной злобой. Он бросался на меня, как раненый зверь, надеясь одним ударом сокрушить меня, но я был неумолим. Моя сталь, закаленная антимагией, проникала сквозь его оборону, оставляя всё более глубокие раны.

Внезапно Игорь отступил, и я почувствовал, как в воздухе сгущается тьма. Тьма сгустилась вокруг него, формируя кокон, из которого начали вырываться щупальца, черные, как сама бездна. Они яростно хлестали вокруг, с треском ломая деревья, словно спички, и оставляя в израненной земле зияющие кратеры.

В это же время Екатерина, воспользовавшись моей атакой, ринулась в бой с Леной. Пламя в ее руках вспыхнуло с новой силой, разгоняя мрак, окутывающий поле битвы. Огненный клинок затанцевал в ее руках, рассекая воздух и обжигая лед. Лена, ослабевшая после моего вмешательства, не успевала парировать все удары. Ее ледяные щиты трещали под напором огня, а ледяные иглы таяли, не долетая до цели. Екатерина чувствовала, как сестра слабеет, но не могла позволить себе проявить милосердие. Слишком много жизней было поставлено на карту, чтобы дать Лене шанс на спасение.

И когда Лена, казалось, была уже не в силах сопротивляться, и клинок Екатерины, несся к ней, предвещая неминуемую гибель, моя туша, подброшенная щупальцами, врезалась в Екатерину. Мы, переплетясь в смертельном клубке, кубарем покатились с поляны, пока спиной не ощутили кору первого попавшегося дерева.

Блять! Да что ж за тварь! Кажется, у меня сломано пара рёбер. Мне-то еще повезло, по сравнению с Катькой, лежавшей подо мной. Багровая струйка крови, извиваясь, стекала по ее лбу, намекая на серьезную травму головы.

— Слышишь меня? — прохрипел я, поднимаясь с нее. — Встать сможешь?

Екатерина застонала, пытаясь сфокусировать взгляд. Ее глаза, обычно полные огня, сейчас были затуманены болью и растерянностью. Я помог ей сесть, прислонив к стволу дерева. Она попыталась встать, но тут же села обратно, схватившись за голову. "Удар был сильным," - подумал я, осматривая ее рану. Кровь продолжала сочиться, но, кажется, ничего жизненно важного задето не было. Главное - сотрясение.

Бросив взгляд на поляну, я увидел, что Лена исчезла. Игорь, окруженный щупальцами тьмы, продолжал бушевать, но его атаки стали более хаотичными и непредсказуемыми. Он явно терял контроль над ситуацией. Фанатики, оставшиеся в живых, в панике разбегались, не обращая внимания на приказы своего лидера. На поле боя воцарился хаос.

В этом хаосе я не обратил внимание, что стало с рыцарями, привязанными к столбам. Одна часть, которая находилась дальше от Игоря, была нетронута, но которые были ближе, превратились в месиво.

Твою мать! Ведь мог же я освободить их сразу! Возможно, тогда они были бы живы, сражались плечом к плечу… Какая же непростительная глупость! Злоба и раздражение захлестнули меня, и антимагия отреагировала мгновенно. Я снова ощутил тошнотворное дежавю, как в той проклятой таверне, когда, опьянённый властью, с садистским смехом кромсал людей на куски.

Я перестал чувствовать боль в рёбрах. На её место пришла эйфория. Как и тогда, я снова почувствовал огромную силу. Антимагия пульсировала во мне, словно второе сердце, разгоняя по венам жар, нестерпимый, но приятный. Я поднялся на ноги, ощущая, как каждая клетка моего тела наполняется тёмной энергией.

В глазах потемнело, и мир на мгновение окрасился в багряные тона. Звуки приглушились, а ярость, словно зверь, вырвалась на свободу, пожирая остатки разума. Игорь, с его жалкими щупальцами, теперь казался мне смешным и ничтожным. Его тьма не могла сравниться с той бездной, что разверзлась внутри меня.

— Да пошёл ты в сраку, гнида! Думал, своими соплями меня напугаешь? — заорал я, сплевывая кровь. Плевать на Катьку, плевать на рыцарей, сейчас передо мной только эта ублюдочная куча щупалец и злобы. Тьма бурлящая во мне заликовала от осознания что сейчас будет жрать ману этой мерзкой твари. В глазах полыхнуло, и тьма окончательно окутала мои руки, превратив их в подобие когтистых лап, сотканных из самой бездны.

Я рванул с места, словно торпеда, оставляя за собой след из выжженной травы. Щупальца этого говнюка хлестали вокруг, но я уклонялся от них с легкостью, которой сам удивился бы минуту назад. Антимагия давала о себе знать, ускоряя, усиливая, делая меня машиной смерти. "Получай, падла!" - заорал я, вырывая с корнем здоровенный обломок дерева. Взмах - и эта