Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

***

Мне показалось, что сегодняшний вечер отличался от вечера первого дня. Чувствовалась какая-то общая усталость.

Хотя всё было шикарно и слуги, одетые в цвета герцогского дома, стояли с кувшинами за спинами гостей, не забывая подливать в кубки, остальные бегали по залу, подносили блюдо за блюдом, сегодня в основном была птица, пересевший за наш с Лизбет стол герцог Кентерберийский весьма остроумно шутил, помогая мне сориентироваться среди разнообразия жареных голубей, куропаток и запечённых уток.

— Попробуйте эту птичку, — говорил он, подкладывал мне небольшой кусок, ловко разрубая запечённую тушку довольно большим кинжалом, — она достойна этого, потому что её не сразу удалось поймать, я сам видел, как за ней гонялось несколько человек.

После того, как трапеза закончилась, наступило время для сюрприза, обещанного герцогиней.

К некоторым дамам и лордам подошли слуги и вручили искусно сделанные маски. По маске получили и мы с герцогом Кентерберийским.

Нас всех развели в разные стороны, меня и ещё одну даму, герцога с ещё один лордом, и ещё нескольких гостей.

Мы с дамой, которая заметно нервничала, получили инструкцию. Нам было сказано, что мы принцессы, похищенные драконом, и наша задача «убиваться» от горя, что на рассвете мы погибнем.

Я поняла, что все получили разные вводные. К тому времени, как мы вернулись в зал, столы уже были убраны, и все гости стояли по кругу, оставив место для представления, звучала незатейливая музыка.

Сначала вошла первая пара, на одной леди была маска принцессы, на лорде маска злобного колдуна, и ещё один лорд явно изображал доблестного короля, спасающего прекрасную леди.

Все сценки были коротенькими, «артисты» не повторялись, и это тоже придавало изящности задумке, и эти сценки воспринимались гостями очень радостно, по всей видимости люди не были избалованы и понятия театра в этом времени ещё не существовало.

Каждый герой, спасший «прекрасную даму», мог потребовать награду. Все «доблестные короли» и «благородные рыцари» в основном просили шарф, платок, или ленту.

А я подумала: «Сколько же идей, для деятельной попаданки, если бы не тратилось так много времени просто на то, чтобы выжить».

В перерывах между сценками снова бегали слуги с кувшинами, продолжая подогревать и так уже активно разогретую публику.

Стоя в ожидании своей очереди, я обратила внимание, как герцог Кентерберийский, который только что принимал участие в спасении прекрасной девы от жестокого разбойника, прекрасную деву изображала сама герцогиня Норфолк, снимает маску с лорда, под маской оказался сын леди Норфолк, пузатый Эллрой. Поймала себя на мысли, что продолжаю искать изъяны в герцоге и подумала, что герцогу, видимо, понравилось, получать награды от дам, которых он «спасает».

Настал и мой черёд выходить в центр зала и только тогда я поняла, что задумал герцог, маска, которую он отобрал у Эллроя была той маской, которая принимала участие в нашей сценке про двух принцесс, дракона и рыцаря.

В общем, я не знаю, как бы справился Эллрой и какие у него были инструкции, но в сценарии герцога, никто не остался обделённым, дракону досталась вторая леди, а меня «спас» доблестный рыцарь.

И в качестве награды затребовал… поцелуй прекрасной дамы, в благодарность за спасение.

Глава 27

Я не стала отказываться и торжественно подарила герцогу поцелуй в его высокий лоб. Рассмеялась, увидев по-детски обиженное выражение лица.

— Всегда знал, что с умными женщинами надо быть осторожным, — сказал герцог, провожая меня из центра зала после того, как наша сценка подошла к концу, а я поймала недовольный взгляд герцогини Норфолк, планы которой снова смешались.

Вскоре начались танцы, и, как и в предыдущий вечер, павана снова открывала бал. Герцог Кентерберийский, в белоснежной рубахе, снова умудрился нарушить этикет, потому как вместо герцогини пригласил на первый танец меня. Соответственно, я стала соучастницей. И разумеется, мы снова разговаривали, и герцог ни разу не дал мне поменяться парой.

— Я много слышал о вас от своего брата, — сказал герцог, — он восхищён вашим умом и энергией. Он мне рассказал, что обсуждал наш с вами брак.

Я подумала, что его брат скорее восхищён серебряным рудником на моих землях, но вслух сказала:

— Вы правы, архиепископ Кентерберийский действительно предлагал мне вас в качестве супруга. Но знаете, что я не понимаю? Вы взрослый, самодостаточный, красивый мужчина. И вдруг разговоры о вашей женитьбе ведёт ваш брат.

— И вы поэтому отказались? — прямо спросил герцог Кентерберийский.

— Нет, — просто ответила я, —не поэтому, хотя именно это оставило определённый осадок.

— Я слышал, что вы пока не планируете выходить замуж, — продолжил он, — слышал про ваш обет, но у меня есть информация, что это уже не проблема.

— Интересная у вас информация, — заметила я.

— Да, просто, — усмехнулся герцог, — иногда хорошо иметь в братьях самого архиепископа.

И эта открытость, мне понравилась больше, чем если бы он стал отнекиваться и притворяться, будто ничего не знает.

Танец закончился, но я и не заметила, как за разговорами и пикировкой мы с герцогом прошли в сторону террасы и герцог предложил выйти на неё.

— Вы же были сегодня в саду? — спросил он, — что вы заметили?

— Да, конечно, утром мы все прогулялись по салу, — ответила я, — но я не могу сказать, что сад выглядит ухоженным.

— Хотите посмотреть, что он в действительности их себя представляет? — предложил герцог.

Разум мне подсказывал, что с таким напористым мужчиной лучше не уединяться, поэтому я отказалась, но герцог не привык к отказам, и схватив меня за руку, просто-на просто потащил к выходу на террасу.

— Ну же, леди Маргарет, не кусаюсь. И уже тем более не делаю ничего, если леди не хочет, — попытался успокоить меня этот «Дон Жуан».

Привлекать к себе внимание, вырываясь, мне тоже не хотелось, и я строго сказала герцогу:

— Отпустите меня, я выйду на террасу

Герцог сразу же отпустил меня, и сделал шаг, намереваясь взять меня под руку и открыть дверь террасы, но я ловко увернувшись сказала:

—Не надо меня больше трогать, лорд Кентерберийский.

— Вы обиделись, — сказал герцог

— Да, — ответила я, — вы мне всё настроение испортили

И тогда этот шут