Линии судьбы. Том 2. - Артём Федоренко

профиль, подчеркивая чистые линии скул и подбородка. В этом освещении она казалась одновременно и моложе, и древнее, словно воплощение своей школы, балансирующей между светом и тенью.

Она присела рядом с ним на ступеньку крыльца, их тела почти соприкасались. Ночной ветер доносил тонкий аромат трав от её одежды - сложный букет, в котором Михаил различал жасмин, мяту и что-то еще, пряное и неуловимое.

- Твоя школа верит в гармонию с естественным течением, моя - в использование скрытых течений реальности, - задумчиво произнесла она. - Разные пути…

- …К одной цели, - закончил Михаил. - Да ты уже говорила это сегодня.

Тан Сяо повернулась к нему.

- Мой брат говорил, что скверна не просто искажение, а вторжение иного измерения в наше. Что существует мир, где все наоборот, где искажения - это норма. Он называл его миром Обратной Вероятности.

Михаил вздрогнул. Название отозвалось глубоко внутри, словно задев давно забытую струну памяти.

- Мир Обратной Вероятности, - повторил он медленно, пробуя имя на вкус. - Место, где реальность противоположна нашей.

- Да. По его теории, скверна не болезнь, а попытка одного мира прорваться в другой, изменив его законы, - её голос стал тише. - Он считал, что затмения создают особые условия, когда барьер между мирами истончается.

Ночь вокруг них, казалось, стала еще темнее и холоднее. Слова повисли в воздухе, наполненные весом истины, которую они оба чувствовали.

- Вероятно, твой дар как-то связан с сопротивлением этому вторжению, - продолжила Тан Сяо. - А моя способность управлять тенями - с умением нащупать уязвимые места в нем.

- Время и тень, - прошептал Михаил. - Странное сочетание, но сейчас они работают вместе.

Тан Сяо неожиданно потянулась к своим волосам и одним движением вытащила заколки. Тёмные пряди рассыпались по плечам, сразу сделав её моложе и уязвимее.

- В тени я забываю, каково это, просто быть собой, - призналась она тихо. - Наша школа учит отделять себя от собственных желаний, видеть эмоции как слабость. Столько лет я следовала этому пути…

Ветер усилился, принося с собой прохладу и запах прошедшего дождя. Вдалеке вспыхнула молния, на мгновение осветив лес, призрачные стволы деревьев, качающиеся ветви.

- А кто ты, когда не скрываешься в тени? - спросил Михаил.

Прохлада ночи постепенно проникала под одежду, заставив их вернуться в хижину. Огонь в очаге почти погас, оставив лишь тлеющие угли, и Михаил подбросил несколько поленьев, оживляя пламя.

Тан Сяо стояла у окна, вглядываясь в темноту. Распущенные волосы падали на спину, придавая ей совсем иной вид, более земной.

- В школе Теневого Шёпота учат отделяться от своего тела, - произнесла она, не оборачиваясь. - Видеть его как инструмент, не более. Тень не может существовать сама по себе, ей нужен свет, чтобы обрести форму.

Михаил подошел ближе.

- А в школе Текущей Воды учат сливаться с потоком, становиться единым целым с ним. Вода не стоит на месте, она всегда в движении, как и время.

Она повернулась к нему, их лица оказались так близко, что он мог различить золотистые крапинки в ее карих глазах.

- Я думала, что полностью понимаю скверну, - сказала она, - но твоё видение дополняет мое. Словно ты видишь ту часть головоломки, которая всегда была скрыта от меня.

Её пальцы осторожно коснулись шрама на его плече, видневшегося в вырезе рубашки.

- Школа Каменного Сердца? - спросила она. - Я узнаю этот след. Их лезвия оставляют характерные рваные края.

- Да, - кивнул Михаил. - Три года назад. Они проводили ритуал в горах на севере, используя кристаллы скверны для усиления своих техник. Я пытался остановить их.

- И чем все закончилось? - её пальцы скользнули по шраму, вызывая легкую дрожь.

Михаил на мгновение закрыл глаза, воспоминания нахлынули волной: крики, вспышки силы, искаженные лица людей, поддавшихся скверне.

- Большинство участников погибло, когда ритуал вышел из-под контроля. Мне удалось запечатать источник порчи, но цена была высока.

Он не стал уточнять, что тогда впервые был вынужден убить людей, не полностью пораженных скверной, - выбор между меньшим и большим злом, который до сих пор тяготил его совесть.

- Постой, - Тан Сяо отступила на шаг, пристально глядя на него. - Три года назад в северных горах… Ты говоришь о храме Пяти Столпов?

Михаил кивнул.

- Ты знаешь о нём?

- Наша школа отправила туда троих мастеров, - её голос стал напряженным. - Ни один не вернулся. Мы нашли только тела и следы сражения невероятной силы.

- Я не видел там мастеров твоей школы, - честно ответил Михаил.

- Они действовали скрытно, как всегда, - горечь промелькнула в её голосе. - Ты был там один?

- С двумя другими практиками Текущей Воды. Оба погибли.

Тан Сяо медленно кивнула.

- Значит, старые предания верны. Наши школы действительно связаны через противостояние скверне, хотя выбрали разные пути.

Её ладонь переместилась с его плеча на шею, затем на щеку.

- Мы оба потеряли многое, - тихо сказала она. - И можем потерять еще больше завтра.

Воздух между ними словно наэлектризовался, и Михаил осознал, что жизнь слишком хрупка, слишком драгоценна, чтобы тратить её на сомнения.

В свете очага её лицо казалось одновременно уязвимым и решительным. Шрам на её виске, который она обычно скрывала под прядью волос, теперь был отчетливо виден - тонкая серебристая линия, след того мира, с которым она сражалась.

Михаил медленно наклонился к ней, давая возможность отстраниться. Она не отстранилась. Их губы встретились, осторожно, вопросительно, словно путники с разных дорог, пытающиеся найти общий язык.

Ее ладонь замерла на его щеке, пальцы вплелись в пряди его волос, пока губы сливались в поцелуе, который начался нежно, но быстро вспыхнул, как сухие ветки в пламени. Тан Сяо отстранилась первая, дыхание прерывистое, губы влажные и чуть припухшие. Она шагнула назад, к ложу, бросая через плечо взгляд, от которого у Михаила перехватило дыхание.

- Нас учат отделять тело от эмоций, - прошептала она, а бедра плавно раскачивались в такт шагам. - Но с тобой я не могу этого сделать.

Он настиг её в два шага. Руки обхватили её за талию, Тан Сяо запрокинула голову, обнажая шею, которую Михаил тут же покрыл жадными поцелуями.

- Каждая школа утверждает, что их путь единственно верный, - ответил Михаил, касаясь её щеки. - Но истина, как всегда, где-то посередине.

Выскользнув из объятий,