Кромешник. Том 2 - Dominik Wismurt

— Всё получится, просто сосредоточься.

Ещё один заход в туман, и мы оказались на окраине большого поля, усеянного мертвой, покрытой пеплом пшеницы. Воздух пах гарью и затхлостью… тленом.

С трудом сдержал рвотный порыв.

В небе над полем, словно безликие тени летали Навьи — фигуры, словно сотканные из тумана: некоторые почти прозрачные, другие — более плотные, кажущиеся не вполне материальными, но это впечатление было обманчивым.

Если бы находящаяся здесь нежить захотела причинить реальный вред, то сделала это не напрягаясь.

На мгновение стало не по себе.

Эти духи — бестелесные, рассерженные, обиженные, отчаявшиеся, оголодавшие, могли уничтожить меня за несколько минут. Я, конечно бы, побрыкался, но вряд ли сумел уйти от них живым, и самое поганое, что их здесь было не меньше сотни.

— Что будем делать? — поинтересовался у Каркуши, которая прищемив хвост, нервно оглядывалась, и склонив голову на бок, боялась открыть клюв, и тем самым привлечь к нам внимание нежити.

Уже хотел уйти не солоно-хлебавши, как увидел, что на другом конце поля заклубилась мгла, забурлила, словно дикий водоворот и понеслась смерчем в мою сторону, раскидывая на пути Навий, как тряпичных кукол.

— Это ещё что такое? — проворчал себе под нос, делая шаг назад, под кроны ссохшихся деревьев и гниющей листвы.

— Кар! — испуганно прозвучал голос Каркуши, — Кар! Кар! Кар!

Вместо того, чтобы сорваться с места и бежать, я застыл, чувствуя, как ноги приросли к земле. Разум охватил первобытный ужас, а тело обдало могильным холодом, несмотря на то — что пару минут назад здесь было относительно тепло.

Правда страх, поселившийся в моей душе, очень быстро сошёл на нет, ему на смену начала приходить злость, но и она испарилась без следа, заменившись удивлением. Я не знал, как бороться с клубящейся мглой, но готов был стоять до последнего. Не пришлось.

Буквально в паре метров от меня, чёрная хмарь остановила свой бег, уплотниласьь, сжимаясь до немыслимых пределов и принимая практически человеческий облик.

Туманна фигура, сотканная из тьмы, обретла женские черты, становясь с каждой секундой всё более четкой и реалистичной.

Я с интересом наблюдал за происходящей метаморфозой.

Представшая передо мной женщина с горящими глазами, напоминающими синеву искрящегося на солнце снега, поражала воображение. Её нельзя было назвать красивой в общепринятом смысле слова, но и уродливой она тоже не была. Стройная фигура, длинные, ноги, вокруг которых обвивался подол состоящего из тьмы платья, длинные волосы, утончённые черты лица — всё это делало её эталоном изящества, но не это привлекло моё внимание. На фоне вышеупомянутой тьмы резко констатировала белизна кожи. Словно передо мной был не живой человек, а покойник.

Впрочем, откуда на кромке взяться живому?

— Забавный смертный, — прошелестел голос незнакомки.

Он словно обволакивал меня со всех сторон, проникая в разум и заставляя прислушиваться.

Стоящая передо мной сущность не открывала рот, но каждое слово отчётливо отдавалось у меня в голове.

— С кем имею честь разговаривать? — поинтересовался я, уже догадываясь, что передо мной воплощение одной из славянских Богинь.

Почему я так решил? Да потому — что сила исходящая от незнакомки, чем-то напоминала Чура. Точно такое же ощущение я испытал, когда тот заговорил со мной в первый раз, но при этом сила эта очень разнилась.

Если от Бога защитника несло основательностью, жгучим теплом, огнем домашнего очага, то от незнакомки пахло смертью, сырой землей и полынью, а ещё… за версту несло холодом.

Исходя из этих выводов, несложно было догадаться, кто именно почтил меня своим вниманием.

Видимо Богиня прочла всё на моем лице.

— Вижу, догадался.

— Морана, — кивнул согласно, — Что ты тут делаешь? И что тебе от меня нужно?

— Мне? — насмешливо произнесла женщина, — По-моему — это тебе необходима помощь.

— Да вроде не нуждался, — произнес с лёгкостью, хотя внутри всё свернулось в тугой комок напряжения.

Я до сих пор не мог понять, когда именно моя жизнь сошла с устоявшихся рельсов и превратилась в сплошной сюрреалистический бред.

Домовые, коргоруши, полянницы, вурдалаки, берендеи, Хозяйка Медной горы, Чур, а теперь вот — Морана — Богиня Смерти.

Я не знал, чем мне грозит встреча с ней, но пасовать не собирался.

Вряд ли Морана собиралась меня убить, будь это так, то не стала бы заговаривать.

Ей явно что-то было нужно.

Богиня бросила мимолётный взгляд на посох, зажатый у меня в руке, и черты её лица приобрели хищное выражение.

— Я могу помочь тебе с посохом… — произнесла женщина вкрадчиво.

— И… — продолжил я.

— И… ничего.

— Ты не попросишь ничего взамен? Не верю.

— Правильно делаешь, что не веришь, но, видишь ли, мне нужна сущая ерунда, всего лишь, чтобы ты выполнил свою работу.

— Какую? — спросил прямо, не скрывая интереса.

— Они все… — Богиня совершила неопределённый жест рукой, — Отправь их ко мне в Навь.

— Кхм-м, — поперхнулся от неожиданности.

— Кар! — возмутилась Каркуша, но стоило Богине перевести на неё свой взгляд, как ворона резко вспорхнула вверх и взлетела на самую высокую ветку дерева.

Ага, наивная.

Если бы Морана хотела её развоплотить, сделала бы это не утруждаясь.

— Не много ли ты хочешь? — обдумывая прозвучавшее предложение, произнес спокойно, не показывая, насколько взволнован.

— Не много, — резко отрезала Богиня.

— А почему ты сама их не заберёшь?

Темная фигура промолчала, а я понял, что она просто не может это сделать. Власть Богини действовала лишь в Нави, не распространяясь на Кромку, не говоря уже про мир живых.

Почувствовал, как от Мораны после моих слов повеяло жутью.

— Не тебе ставить мне условия, смертный, или соглашайся, или…

— Убьёшь меня?

— Вполне может быть. Если ты окажешься бесполезным, то нет смысла оставлять тебя в живых.

— И тем самый себя ослабишь ещё больше? — произнёс, прищурившись, — Пускай я не так давно стал Кромешником, но вот дураком никогда не был. Те души, что я уже отправил в Навь, дают тебе силу. Пусть немного, но всё же… Неужели ты готова перекрыть этот ручеёк. Ведь прекрасно понимаешь, что чем больше пройдёт времени, тем мощнее он станет.

Морана молчала около минуты, обдумывая мои слова.

— Что ты предлагаешь, Кромешник?

— Мне нужно десять душ, которые добровольно согласятся некоторое время быть запертыми в