Хозяин теней 6 - Екатерина Насута

— И теперь я ясно осознаю, что, даже убрав Дмитрия из города, я бы не защитил его… скорее наоборот. Вы ведь изучали и этих… молодых людей?

А ведь шагает себе, треплется и даже не запыхался.

Зар-р-раза! Нет, я тоже держусь, но вот так, чтобы почти рысью идти и болтать, считай, не затыкаясь ни на секунду, это… это надо и здоровье иметь, и выносливость.

— Они снижаются, отец, — Дмитрий глядел на небо.

Лучше бы под ноги, потому что трава тут росла кочками, между которыми и ямины встречались. В общем, далеко не газон.

— Само собой. Поэтому и идём… далеко ещё?

Тьма вела по следу. Запах нашего мира манил её, и теперь я ощущал его яснее. Столь же по-летнему прохладный, но разбавленный толикой дымных ароматов и тем же металлом.

— Запах сильнее, но как далеко… не знаю.

Надеюсь близко.

Где-то там, вдалеке, громыхнуло, и белесое небо распорола молния, тоже белая. Вспышка её на мгновенье ослепила, и не только нас. Тени бросились врассыпную, и только протяжный возмущённый вопль донёсся с небес.

— Бегом… Татьяна Ивановна?

— О себе беспокойтесь, — моя сестрица не собиралась его прощать. Но на бег перешла. И знаю, что продержится. Она вообще у меня сильная.

А вот Николя здоровым образом жизни явно не злоупотреблял.

Нет, он пытался поддерживать темп, но дышал громко и сипло. А значит, надолго его не хватит.

— Вперёд, — я мысленно подтолкнул Тьму. — Ищи.

Надо и вправду понять, где выход. Если это вообще выход. И Тьма послушно скользнула вперёд. Травы, травы… трава стала выше и жёстче. Я ощущал, как плотные стебли скребутся о шкуру Тьмы, как хрустят, подламываясь, под её тяжестью.

Первая пролысина. И сухое искорёженное дерево. Дальше — второе, закрученное штопором, чтобы выкинуть пару ветвей в пустое небо. В то самое, которое стремительно наполнялось тучами и тенями. И вторые прятались среди первых, становясь почти неразличимыми.

— Вверх, — это уже Призраку. И тот с радостью расправляет крылья, отталкивается от земли. Он описывает круг над нами, и это зрелище заставляет Орлова задрать голову.

— Не зевать! — Шувалов-старший успевает подхватить за шиворот Никиту, который, споткнувшись, начинает падать в траву. — Вперёд…

Деревьев больше. А трава сменяется мхом. Но бежать не легче. Мох ноздреватый, хрупкий и ломкий. Ноги в него проваливаются, порой так, что выдёргивать приходится с усилием. И даже Шувалов-старший, наконец, затыкается.

Справедливости ради, я видел, что он мог бы двигаться куда быстрее.

Но нет. Он подстроился под темп Николя.

И Татьяны. И успевал подгонять гимназистов, причём как-то… не обидно, что ли.

— Шаг, — он и отдал команду, когда мы добрались до деревьев. — Не останавливаемся, но и не бежим. Выравниваем дыхание. Надо сохранять силы.

Тьма была впереди. С ней я видел, что этот уродливый, словно выпитый кем-то лес, невелик. Он протягивается куда-то туда, на запад, где и расширяется. А мы задеваем его по краюшку. Нам дальше. Туда, где мох снова сменяется травой, но низкой, какой-то неприятной даже с виду. И вместе с нею начинается подъем.

Вижу камни.

Они вырастают из земли, тоже какие-то напрочь неправильные. Я даже сперва не понимаю, в чём неправильность. А потом…

— Там… за лесом… гора. Подъём.

И ступени из отёсанных камней, потому что душу готов на кон поставить, что это ни хрена ни природное явление. И пройти по ним придётся, потому что теперь и я ощущаю близость прорыва. Там… где-то там. Очень и очень близко. Но настолько ли, чтобы успеть до грозы?

[1] Реальное объявление

[2] В нашей истории племянник Александра II Освободителя, Николай Константинович был обвинен в краже бриллиантов, которые кто-то вытащил из оклада венчальной иконы и отнёс в ломбард. Следствие установило, что камни сдавал адъютант Николая, а тот заявил, что сделал это по приказу самого Николая. Вырученные деньги пошли на выплату карточного долга Фанни Лир, американской танцовщицы. Интересно, что изначально Николай поклялся на Библии, что не брал камни, но затем изменил показания. Третье отделение, которое до этого не замечало дурного влияния Фанни Лир, резко очнулось и выдворило танцовщицу из страны. В целом это дело вызывает много вопросов. Николай имел свободный доступ к большому количеству ценных вещей, которые можно было продать, не говоря уже о том, что он нашел, у кого бы одолжить нужную сумму. Пропажа же этих камней была замечена сразу. Преступление раскрыто в кратчайшие сроки. Итогом должна была стать отставка отца Николая, Константина, брата императора и главного идеолога реформ. Отец преступника не имел права оставаться близ государя. Однако вместо этого Николая объявили душевнобольным и приговорили к пожизненной изоляции.

Глава 17

…и многие слухи ходят в народе о некромантах. О том, дескать, что способны оборачиваться они, то волком, но непременно отчего-то хромым, то собакою, жабой или вот филином либо сорокою, коль речь идёт о женщине. Также уверены люди, что истинные некроманты имеют на теле отметку в виде перевёрнутого креста, а ещё хвост. Причём у молодых он голый, а с возрастом покрывается шерстью. И чем больше зла за жизнь свою некромант сотворил, тем гуще и глаже эта шерсть. Иные уверены, что в хвосте этом вся сила некромантическая и сокрыта. А потому, коль хвост отрубить, то и некромант этой силы лишится. Только сделать это можно лишь во сне, ибо тогда хвост становится виден, в прочее же время некроманты его прячут.

О людских суевериях. [1]

— И-извините, — просипел Николя, останавливаясь. — Я… понимаю… извините… просто…

Его лицо покраснело, и дышал он сипло, натужно.

— Вы… идите… дальше… а я…

Голос его утонул в раскате далёкого грома. Порыв ветра поднял мелкую труху, закружил, завьюжил и бросил в лицо.

— Никто никуда не пойдёт, — жёстко произнёс Шувалов-старший. — Переведите дыхание. Касается всех.

— Я… задерживаю. Сейчас… я попробую… силу внутрь… простимулировать… никогда не делал раньше, но… сугубо теоретически это не сложно. И… всплеска силы не будет. Не должно, — Николя опёрся на белое дерево и одёрнул руку. — Жжётся…

— Точно жжётся! — Орлов немедленно повторил опыт и повернул ко мне растопыренную ладонь. — Что за оно?

— А мне откуда знать? — я вот трогать непонятные деревья не стал. — Тут чего только не растёт, а я и близко не ботаник.

— Это мертвородник, — Татьяна явно с трудом сдерживалась, чтобы не подхватить жениха под руку. И на Шувалова глядела мрачно, словно он был виноват, что Николя не тренировался.