Сын мага: заговор во дворце - Константин Мартов

какое наказание им назначит эмир. Все сходились в том что на кол не посадят, ведь идёт война и бойцы нужны как эмиру, так и его иностранным друзьям. При слове «друзья» кто-то отпустил двусмысленную шутку. На него тут же зашикали, заставили замолчать. Один воин высказал мысль, что скорее всего их всех отправят штурмовать ущелье Габет, где засели шайки разбойников. Все приуныли. Ущелье слыло гиблым местом.

Один из сидящих в яме заметно отличался от остальных — он сидел молча и вокруг него было с пол-шага свободного пространства, несмотря на скученность. Шпион прислушался внимательнее. Из разговоров он понял, что этот узник — единственный, кто сидел в яме ещё до начала бунта. Это разбойник, причём довольно известный, на него смотрели со смесью страха и уважения. Он, в свою очередь, ни на кого не смотрел.

— Попить бы — просипел кто-то, и ему вторили несколько голосов.

— Эй, стража, вода вернулась?

— Да, чужестранцы вернули, — ответили сверху.

— Так дайте попить, вы ж такие же как мы! — взмолились узники.

— Обойдётесь, — отрезал стражник. Он стоял у самого края ямы. Один из узников резко подпрыгнул и ухватил стражника за лодыжку, остальные одобрительно заревели. Стражник ткнул копьём по руке узника. Тот зарычал от боли, отпустил ногу обидчика и свалился назад. На шум прибежали ещё несколько стражников, для острастки несколько раз ткнули копьями в яму, и узники успокоились. Стражники приволокли клетку из брусьев, с кряхтеньем подняли и накрыли ей яму, после чего удалились, рассудив, что бежать пленникам всё равно некуда, пустыня кругом.

Шпион немного напрягся и материализовал у себя во рту немного воды. Глотнул. Ещё раз и ещё. Надо пить потихоньку, чтобы никто не заметил, но и восстановить силы необходимо. Завтра придётся что-то придумывать, ещё одну ночь в яме он проводить не собирается. Вернувшуюся было мысль о сдаче в плен он отбросил. Это лёгкий выход, но такой поступок поставит крест на карьере, а жить беззаботной жизнью, подобно большинству выходцев из благородных семей всё равно не получится. Отец рано или поздно покинет этот мир, к этому времени надо быть готовым к самостоятельной жизни.

Его взгляд вновь упал на разбойника. Тот едва заметно облизнул потрескавшиеся губы. Тоже страдает от жажды. С этих варваров станется не дать пленнику воды. Они вперёд своих коней напоят, потом напьются сами, наполнят бурдюки, а с остальными как получится. Шпион создал каплю воды на языке разбойника. Тот поперхнулся от неожиданности, закашлялся, завертел головой. Шпион открыл глаза и поймал блуждающий взгляд разбойника, подмигнул ему и отправил ещё немного воды. Разбойник проглотил, благодарно кивнул. Пожевал губами, встал, подошел и сел рядом.

— Усыпить всех можешь, колдун? — тихо спросил он у шпиона.

Тот помотал головой.

— Тогда задержи дыхание, — с этими словами он сунул руку в штаны. Сморщился, вытащил ладонь — на ней лежала горстка серебристо поблескивающего в лунном свете мелкого порошка. Он дунул на ладонь и облачко пыли накрыло узников. Те, кто не спал, тут же заклевали носами, улеглись поудобнее и провалились в сон. Разбойник вернулся на своё место. Несколькими быстрыми движениями он выкопал ямку в песке, достал оттуда верёвку с закрепленным на конце камнем, раскрутил её и запустил промеж брусьев решётки, накрывающей яму. Подтянулся, ухватился за брусья, они скрипнули, но выдержали. Он ужом проскользнул между брусьями, пролез к краю ямы, свесил оттуда голову и вопросительно посмотрел на шпиона. Тот повторил за разбойником его манипуляции и вскоре они вдвоём оказались на окраине лагеря.

— Так ты умеешь воду колдовать? — спросил разбойник у шпиона.

— Сам всё видел, — коротко ответил тот.

— Значит, пустыню пересечь сможем минуя колодцы и оазисы. Это хорошо. Моё имя Дилмурод.

— Павел, — представился шпион и пополз к выходу из лагеря следом за своим новым другом.

Глава 2

Род Плечеевых, восходящий к Рарогу Объединителю по прямой мужской линии, относится к самой верхушке иерархии аристократических родов Империи. Лишь Император и Его Августейшее Семейство превосходят их благородством происхождения. Как и положено столь родовитому и влиятельному семейству — а богатство Плечеевых не сильно уступало знатности происхождения — они имели множество усадеб и имений по всей Империи. Вторым из них по роскоши был особняк, расположенный в Александровской Слободе. Он уступал родовому гнезду семейства, однако, именно здесь, в непосредственной близости от официальной резиденции Его Величества, постоянно проживал глава семьи — Пётр Павлович Плечеев, доверенный советник Императора и глава Его Величества особой тайной службы, занимавшейся соблюдением интересов короны как в пределах Империи, так и вне оных. Сюда и прибыл с докладом о результатах своей экспедиции к южным рубежам государства его сын — Павел Плечеев.

Сегодня утром он прибыл в Александровскую Слободу, заехал в гостиницу, где немного привёл себя в порядок, и теперь стоял у ворот особняка, держа за уздечку породистого скакуна южных кровей.

— Добро пожаловать домой! — рыжебородый здоровяк граф Домидов на правах друга семьи расположился завтракать прямо в саду особняка, — Мой друг, прошу к столу! С дороги просто необходимо подкрепиться!

Павел на собственном опыте знал, что отказ совместно отобедать нешуточно обидит Домидова, но всё равно ответил:

— Прошу простить, но мне надо к отцу.

Домидов жестом попросил сесть рядом:

— Понимаю, ты задержался в пути. Я наслышан о твоих приключениях. И тем не менее — не стоит торопиться. У него посетитель. Как и всегда, дело невероятно деликатное и совершенно секретное. Я потому и пришёл. Хотел поболтать со старым другом, пока он ожидает приёма у отца.

— Ты просто хочешь быть первым, надеешься разузнать у меня что-нибудь, старый лис.

— И вовсе я не старый, — буркнул Домидов, намазывая икру на тост. Он сунул его в рот целиком, прожевал и оценивающе посмотрел на коня, которого держал под уздцы Дилмурод.

— Красивая скотинка.

— Грешно было пробыть так долго на юге и не прикупить хорошего коня.

— Такие не продаются, не выдумывай.

— Да, я слукавил. Интересная история с конем вышла, расскажу как-нибудь потом.

— Ловлю на слове, — ответил Домидов и сменил тему, — Ведь подумать только, тысячелетиями выводят породу, скрещивают кобыл с жеребцами. Отбирают лучших из лучших, и вот результат. У меня на конезаводе такие мастера работают, лучше нет во всей Империи, ездят по городам и весям, выискивают и скупают лучших из лучших, но до скакунов, подобных твоему, моим лошадёнкам не дотянуться. Даже рядом не стояли.

— Островитяне справились с выведением своей породы чуть больше, чем за полстолетия, — заметил Павел.

— Это потому что они вывезли к себе на остров