Часовой: Курсант - Дейлор Смит

и новые обстоятельства. Теперь вот в кутузку загремел. Надеюсь, долго меня тут мариновать не станут. Я тоскливо оглядел каменный мешок, в который меня запихнули. Размером два на два метра холодная и темная камера. Вместо освещения зарешеченное окошко под потолком, откуда едва просачивался дневной свет, из убранства деревянный топчан, да охапка соломы вместо одеяла. Негусто.

Меня провели через городские ворота, позволив оценить немалую толщину стен, толкнули в ответвление справа, провели по пристроенным к стене казематам, заставили в привратницкой избавиться от доспехов, обыскали. А затем, как и был, в одном грязном нательном белье, потного и вонючего, засунули в эту расчудесную камеру. Размышлять над смыслом жизни и над ошибками предков, как мне любезно посоветовал комендант стражи Врангель. Так же он сердечно добавил, что обязательно доложит о моей скромной персоне куда следует. И все.

Я сидел в своем новом пристанище уже битых два часа, а по мою душу так никто и не торопился явиться. Я заподозрил, что Врангель, человек несомненно занятой и деловой, совсем не будет спешить с докладом. С этого приятеля покойного Фляйшера станется держать тут меня до посинения. Без еды и воды. Что ж, судя по всему, они с мастер-сержантом Часовых были одного поля ягодки. Не зря дружили. Я поёжился. После теплого летнего солнышка здесь было как в погребе.

По счастью ждать мне пришлось не долго. Относительно. Когда я, сидя на топчане, уже начал от безделья клевать носом, а проникающий в окошко свет становиться все тусклее, с той стороны надёжной железной двери загрохотал плохо смазанный засов. С нещадным скрипом дверь отворилась и в камере сразу стало еще теснее. Не говоря ни слова в мою конуру зашел один из стражников и поставил посередине грубо сколоченный табурет. Так же молча вышел, и вместо него внутрь протиснулся человек, при виде которого я инстинктивно подобрался.

От него за милю веяло силой и властностью. Сразу было видно, что он не только привык отдавать приказы, но и не допускает того, чтобы их не выполняли. Средних лет, с военной выправкой, в простом камзоле мышиного цвета, гладко выбритый, с волевым подбородком. На его груди был приколот бронзовый значок в виде циферблата часов. Единственная, выполненная в форме меча стрелка указывала на цифру «7». Больше никаких регалий, ничего. Видно, одной этой бляхи было более чем достаточно.

Он опустился на табурет, закинул ногу на ногу, выставляя на обозрение надраенный до блеска кожаный сапог, и негромко сказал:

— Бригадир кромлехского Корпуса Часовых Седьмой Стражи капитан Ставрогин. Я командую всеми приписанными к городу Часовыми. Поэтому формально ты должен подчиняться только мне и никому другому. Запомни это на будущее, курсант.

— То есть, я имел полное право послать коменданта в задницу? — насмешливо буркнул я. Тем не менее на первый взгляд это мужественный волевой человек мне понравился. Настоящий командир. За таким не зазорно идти.

Ставрогин вопреки моему опасению рассмеялся.

— Ох уж этот ваш академический юмор… Ну, зная вспыльчивость старины Врангеля, я бы не советовал так поступать. Это тоже на будущее. Но в принципе, верно. Ты имел полное право стоять на своем и затребовать для разбирательств кого-нибудь из командного состава Часовых.

— A вы довольно быстро пришли, — я решил замять обсуждение обстоятельств моего задержания.

Бригадир покосился на закрытую железную дверь и усмехнулся.

— Да вот случайно ко мне попала весточка, что при попытке пройти через городские ворота был пойман очень подозрительный юнец в боевой броне мастер-сержанта Фляйшера. Не будешь так добр что-то добавить к тому, что я уже знаю?

Вроде бы этот человек ко мне неплохо расположен. Почему бы и нет? Вот я и рассказал ему почти все о своих злоключениях, с того момента как приступил к сдаче экзамена на профпригодность в рядах Часовых. Почти все. Не упомянул лишь о том странном светящемся цилиндре, что я обнаружил в болотном краю, да о разговоре по душам с Болотным Царем. Нутром сочувствовал, что об этом знать никому не нужно. Но и то, что рассказал, явно произвело впечатление на капитана. Он слушал внимательно, не перебивая. Когда я иссяк, он некоторое время молчал, сцепив на колене переплетённые пальцы рук. Я обратил внимание, что Ставрогин явился ко мне безоружным. Даже элементарного кинжала не было на его армейском ремне. Так уверен в себе или же в том, что я безобиден?

— В общем, все понятно. Проверить твои слова не составит труда. Я уже обратился к Велимиру отправить по тебе запрос в Академию через магическую почту. К утру получим ответ. Ну а до той поры…

Я понимающе вздохнул и сказал:

— Да здесь не так уж и плохо. Всяко лучше, чем было в болоте. Если бы ещё поесть что принесли.

— А ты молодец, не унываешь, — сверкнул серыми глазами Ставрогин. — Да и твой рассказ заслуживает уважения. Я вижу, когда мне врут, парень. Но тебе верю. И то, что ты умудрился выбраться из этой передряги, о многом говорит. Считай, ты сдал еще один экзамен. И если возникнут трудности с присвоением тебе звания Часового в виду известных нам обоим обстоятельств, я похлопочу, не сомневайся.

Недоверчиво прищурившись, я сказал:

— Уж простите, господин капитан, но я несколько не понимаю. Как-то я не замечал к себе особой любви от высших чинов. Учитывая известные нам обоим обстоятельства, конечно.

Бригадир Часовых чуть наклонился ко мне и негромко произнес:

— Мне плевать, что думают о тебе другие, парень. Я знал твоего отца и этого мне достаточно.

Я поражённо уставился на него.

Глава 17

Не скажу, что меня слова Ставрогина прямо-таки повергли в ступор и лишили всяческого дара речи. Но определённой неожиданностью все же стали. Я осторожно уточнил:

— Моего отца? Вы вместе служили?

Бригадир Часовых невесело рассмеялся и покачал головой.

— Вместе служить нам не довелось. Слишком уж разные у нас по расположению подответственные зоны. Да ты и сам это должен знать не хуже прочих. Мы вместе учились. И пусть потом наши дороги разошлись, но я сохранил об Александре самые лучшие воспоминания. И, глядя на тебя, могу сказать, что ты очень похож на него.

— Так вы подружились в Академии?

Ставрогин снова кивнул, будто погрузившись в воспоминания.

— Мой род не такой древний как ваш. Куда там Ставрогиным до Бестужевых или других Великих родов! Я был направлен на обучение от Дома графа Перумова. В итоге, как видишь, я стал обычным бригадиром корпуса Часовых в Кромлехе. А твой отец, командуя