Тайна доктора Авроры - Александра Федулаева

Я кивнула, чувствуя, как снова сжалось сердце.

Теперь, когда он стал виконтом и старшим в доме, будущее начинало меняться. И, быть может, в этом доме действительно наступит порядок.

* * *

Позже, когда мужчины отдохнули и привели себя в порядок, в кабинет лорда Рэдклиффа — теперь уже Генри — собрались трое. Леди Агата стояла у окна, сжимая в пальцах тонкий кружевной платок, хотя её лицо, как всегда, оставалось собранным и спокойным. Генри сидел за столом, уперев локти в столешницу и сцепив руки, словно пытался сдержать внутренний шторм. Лорд Сеймур, расположившись в кресле, смотрел перед собой, как человек, привыкший тщательно обдумывать свои слова перед тем, как их произнести.

— Я должна вам кое-что сообщить, — начала леди Агата, и голос её был твёрд, но сдержанный. — Это касается… Авроры.

Генри резко выпрямился:

— Что с ней?

— Произошло три дня назад, — спокойно, но с нарастающим напряжением проговорила Агата. — Лорд Эштон воспользовался моментом, когда она осталась одна в библиотеке. Он сделал ей предложение. А когда Аврора отказала, он... попытался силой склонить её к близости.

В кабинете повисла гробовая тишина. Генри побледнел и резко поднялся, отодвинув стул.

— Он, ЧТО сделал?

— Ударил её, — ровно продолжила Агата. — Порвал платье. Он действовал уверенно, как будто знал, что ему всё сойдёт с рук. Но её кот оказался рядом. Марстен бросился на него и разодрал лицо. Эштон начал бить животное, но на крики сбежались слуги. Я... я тоже прибежала. И, увы, застала достаточно, чтобы не сомневаться в происходящем.

— Этот мерзавец, — прошипел Генри. — Я вызову его на дуэль! Он ответит передо мной как мужчина!

— Генри, — спокойно, но твёрдо сказал лорд Сеймур. — Нет.

— Нет?! — Генри шагнул к нему. — Вы хотите, чтобы я молчал? Этот человек напал на мою сестру, словно на служанку! Он бросил вызов не только ей, но и всему нашему дому. Я не позволю ему уйти безнаказанным.

— Я и не предлагаю опускать руки, — спокойно продолжал Сеймур. — Но дуэль — это то, чего он ждёт. Шум, кровь, скандал. Он может использовать её в свою пользу. Разнесёт слух, будто всё было иначе и произошло по согласию — вы знаете, как быстро аристократия захлёбывается сплетнями.

Он выдержал паузу, затем заговорил весомо:

— Мы поступим иначе. После разговора с Авророй, если она будет согласна. Всё-таки это касается её репутации.

— Я не понимаю, как мы позволили этому человеку вообще переступить наш порог, — резко проговорил Генри, сжимая кулаки. — Он попытался обесчестить мою сестру. И ушёл... просто ушёл, как будто всё ему сошло с рук.

— Ушёл он только потому, что понял: ему здесь не рады, Аврора была на грани и достала ружьё из сейфа — холодно сказала леди Агата. — Он чудом избежал позора при всех, или того хуже — смерти. Я уверена, что он был в сговоре с Мэриэн. Это отдельный разговор. Но ты прав, Генри, мы не можем оставить это без последствий.

— Дуэль, — бросил Генри. — Я всё ещё готов…

— Нет, — тихо, но твёрдо возразил Сеймур. — Повторю ещё раз — это не тот путь. Дуэль выставит вас агрессором. Он будет врать, что это вы очернили его честь. А вы — виконт, Генри. Вы теперь — не просто брат, вы глава дома. И придётся действовать умно.

Он сделал паузу, посмотрел на молодого виконта прямо.

— Нужно поступить иначе. Поедем к нему. Я поеду с вами. Мы встретимся с ним в его поместье и скажем прямо: либо он уезжает из столицы и больше не осмеливается приближаться к Авроре, либо мы подаём жалобу в Столичную полицию. Подробную, со свидетельствами, с подписями. У нас есть и вы, и леди Агата, и слуги.

— Этого недостаточно, — буркнул Генри. — Он изворотлив. Он может перевести всё в недоразумение, сказать, что Аврора его соблазняла. Его второй и третий брак — уже грязная история, но никто не говорит об этом вслух…

— Именно, — кивнул Сеймур. — Поэтому мы не ограничимся угрозой суда. Мы поднимем этот вопрос в обществе через прессу. Я лично займусь этим, если потребуется, и отправлю письма влиятельным друзьям. Мы расскажем, кто такой Гарольд Эштон. Пусть все узнают, на что он способен. Мы не сможем посадить его в тюрьму — он выкрутится. Но мы сделаем так, что от него отвернутся все.

— Вы имеете в виду... бойкот? — медленно произнёс Генри.

— Да, — кивнул Сеймур. — Мы предупредим уважаемые семьи: держите своих дочерей подальше. Не пускайте его в салоны. Не приглашайте на приёмы. Не заключайте браков с домом Эштона. Он должен почувствовать, что его репутация умерла — как умер его последний брак.

— Но это потребует времени, — заметила леди Агата.

— Мы всё сделаем быстро, — твёрдо сказал Генри. — Завтра же мы выезжаем к нему. А затем — поднимем вопрос о публичном порицании. Пусть посмотрит, во что обернётся нападение на леди из хорошего дома. Пусть благодарит судьбу, что не получил пулю в грудь.

Глава 30

Когда Бетси постучала в дверь и передала, что лорд Арлингтон желает видеть меня в кабинете, у меня на миг сжалось сердце. Я только-только немного пришла в себя после событий последних дней, и Марс, уютно свернувшийся у камина, мурлыкал так спокойно, что казалось, всё уже позади. Но внутренний голос подсказывал: впереди ещё не один трудный разговор.

Я поправила платье, провела ладонью по волосам и направилась вниз. Проходя мимо зеркала, поймала в отражении собственный взгляд — уставший, взрослый.

В кабинете за столом сидели трое: Генри, теперь уже лорд Рэдклифф, лорд Николас Сеймур и леди Агата. Когда я вошла, все замолчали. Генри поднялся и подошёл ко мне с напряжённым лицом.

— Аврора, прости, что потревожили. Но мы сочли, что ты имеешь право знать всё, что касается происходящего. Присаживайся, пожалуйста.

Я кивнула, опускаясь в кресло у окна. Лорд Сеймур слегка наклонил голову, и, как всегда, посмотрел на меня взглядом, в котором не было ни тени осуждения — только спокойная мудрость.

— Мы говорили о лорде Эштоне, — начал Генри, сдержано, но чувствовалось, как в нём кипит гнев. — Матушка всё мне рассказала. Я... не нахожу слов. Он покинул дом тем же вечером, но это ничего не значит. За подобное поведение он должен ответить.

— Я с этим согласна, — ответила я, с трудом сохранив спокойствие. — Я не хочу, чтобы он причинил боль кому-то ещё. Ни мне, ни