Воплощение Похоти 4. 18+ - Игорь Некрасов

Высший лич: Его проклятия могут менять ландшафт и накладываться на целые регионы. Живое оружие массового поражения.

9. Повелитель нежити / Архилич

Повелитель нежити: Может поднимать и контролировать огромные армии без видимых усилий. Его власть над смертью почти абсолютна.

Архилич: Владеет запретными знаниями, способен накладывать проклятия на целые города, и даже страны. Воплощение тёмной магической мощи.

10. Король нежити / Король смерти

Тут информация как обычно отсутствует. Следующая ступень эволюции по всей видимости требует выполнения неизвестных условий.

Кстати, а где Сата? Я думал, пока я был с Анорой, она закончит ритуал. Надо будет навестить её как только я тут закончу. Быстрее бы она управилась — мне нужны очки власти для новой постройки.

Со скелетами мы закончили, теперь к другому типу войск.

1. Зомби

Медлительный и прочный боец. Сильнее скелета, идеален для удержания линии фронта и поглощения урона.

2. Гниющий зомби

От его тела исходит смрад, ослабляющий врагов. Также он способен отравить и заразить если его кровь попадёт на рану врага.

3. Проворный гниющий зомби

Плотная, уже разложившаяся плоть позволяет зомби двигаться быстрее, он становится идеальным воином способным внести хаос в ряды врага, ведь даже будучи убит он начнёт еще сильнее источать болезни. Идеальный диверсант.

4. Ядовитый зомби.

Более опасный чем предыдущий. Вокруг зомби появляется ядовитая аура. После смерти его тело взрывается, отравляя всех вокруг.

5. Мутирующий зомби

Его форма нестабильна. Постоянно мутирует, случайным образом приобретая новые свойства, при этом сохраняя предыдущие (дополнительные конечности, кислотную кровь). Ненадёжен, но потенциально силён.

6. Смердящий / Взрывающийся / Растущий зомби (непредсказуемая мутация)

Шестой этап развития полностью случайный. Результат может быть как мощным, так и бесполезным. Поэтому лучше направить эволюцию с пятого этапа в сторону гулей.

*6. Низший гул.

Быстрый, проворный и умный. Питается плотью, чтобы исцеляться. Опасный охотник.

7. Развитый гуль

Когти и клыки удлиняются, а скорость становится пугающей. Может карабкаться по стенам и нападать из засад.

8. Мутирующий гуль

Тело гуля начинает меняться, подстраиваясь под стиль боя. Могут отрастать костяные пластины или появляться перепонки для планирования.

9. Гуль-воин / Гуль-налётчик

Гуль-воин: Сфокусирован на прямой атаке. Силён, живуч, и быстр, так же обладает несколькими боевыми навыками и способностями к временному поднятию нежити, и самовосстановлению.

Гуль-налётчик: Мастер скрытных атак и быстрых убийств. Способен маскироваться и самое главное летать. Он чуть слабее гуля воина, но гораздо проворнее, и также обладает похожими способностями к поднятию нежити и самовосстановлению.

10. Высший гуль.

Информация отсутствует. Ну, тут ничего удивительного.

Хм, ну, на эволюции крыс я не буду заострять внимание, там все зависит от построек.

Я откинулся на спинку трона, размышляя. Скелеты — это надёжный костяк армии, зомби — пушечное мясо, а вот вампиры…

Да, с ними мороки много, но их качество может перевесить количество. Можно взглянуть и на развитие кровосись, но, так как у меня их не осталось, наверное лучше схожу к Сате. Посмотрим чем она занимается. И этот выбор между некромантом и личём… определённо, нужно с ней советоваться.

Город Наарком.

Глубоко под городом, в сырых катакомбах, пахнущих плесенью, сыростью и тлением веков, царила давящая тишина, нарушаемая лишь шарканьем шагов да потрескиванием факелов.

— Господин инквизитор, вам не к лицу бродить по этим нечистотам, — произнёс один из стражников, мужчина с усталым и честным лицом, его голос прозвучал глухо, эхом под сводами. — Тоннели известны нам, мы можем сами всё осмотреть и доложить.

Старик обернулся к нему. Всполохи огня скользили по его лицу, делая улыбку то мягкой, то зловещей.

— Не пекись о моих сапогах, друг мой, — его голос был спокоен и почти ласков. — Я не из тех, кто боится запачкаться. Кстати… — он остановился, будто что-то вспомнив. — Думаю, мы отошли достаточно далеко.

Старик повернулся к группе, и его улыбка вмиг исчезла, сменившись ледяной маской безразличия. Его рука описала в воздухе короткий, резкий жест.

— Высша-пара-лич…

Слова прозвучали не как заклинание, а как приговор. Невидимая волна магии, холодная и неумолимая, ударила в спутников. Факелы с глухим стуком упали на каменный пол, их свет затрепетал, готовый угаснуть. Трое стражников и двое слуг рухнули наземь, как подкошенные.

Их тела сковала неведомая сила, оставив им лишь способность дышать и смотреть — смотреть полными ужаса глазами на старика медленно подошедшего к ближайшему стражнику. Тот лежал, не в силах пошевелить пальцем, и лишь его широко раскрытые зрачки кричали о животном страхе.

Старик наклонился, и прошептал почти утешительно:

— Тише, тише, темнота придёт очень скоро.

Он возложил ладонь на лоб солдата и начал нашептывать. Слова были древними, извращёнными, они не несли смысла, но были наполнены самой сутью распада и подчинения. Это была не магия жизни или смерти — это было искривление самой души, разрыв её воли и соткание на её месте новой, преданной и покорной.

Глаза стражника закатились, свет сознания в них погас, поглощённый чёрной пустотой. И так с каждым, поочерёдно, каждый с ужасом наблюдал как другого извращают, убивая в нём всё человеческое.

Вскоре паралич отступил, но свободы не принёс. Один за другим бывшие людьми нынче чем-то другим поднялись с холодного камня. Их движения были чуть более механическими, взгляды — стеклянными и пустыми. Они опустились на колена перед своим творцом, и тихий, безжизненный хор проскрипел под сводами:

— Повелитель…

Вскоре после этого они ведомые стариком покинули катакомбы и вышли на улицы города. С виду ничего не изменилось: просто старик в дорожном плаще в сопровождении свиты. Никто и не мог предположить, что под личиной живых скрываются идеальные слуги, лишённые воли и страха.

Мимо них, смеясь и спотыкаясь, пробежала маленькая девочка. Из её потрёпанной сумочки выпала затертая тряпичная кукла. Старик с почти отеческой мягкостью наклонился и поднял её.

— Держи, дитя, — сказал он, и его голос снова звучал добротой.

Он разглядел её поближе: худое, грязное личико, платье, перешитое много раз, и странная, тяжёлая слабость в её ауре — признак хронического недоедания и, возможно, начинающейся болезни.

К ним уже подбегала испуганная мать, с лицом, измождённым тяжёлой работой.

— Простите, господин, она не осторожна!

— Пустяки, — улыбнулся старик, протягивая куклу девочке. Затем он достал из кармана серебряную монету. — Возьми, купи себе что-нибудь