Нарратив Аллокатора - Павел Сергеевич Иевлев

— Кто? — растерялась Би.

— Ну, опёздол! Пастор говорит, это типа те, кто ходят за Избранным, записывают его мудрые речи, готовят ему жрать, защищают и всё такое…

— Апостолы? — догадался я, едва сдерживаясь, чтобы не заржать от абсурдности происходящего.

— Ну, а я что сказал? Слышь, выползень, а можно мы со Стейси будем твоим опёздолами?

— А ты что, писать умеешь? — скептически спросила Би.

— Не, ну, так, не очень… — признался Макс. — А это обязательно?

— А как ты собрался записывать мудрые речи Избранного?

— Так он пока ничего мудрого и не сказал. Так, фигню всякую. А если начнёт, так Стейси вон грамотная.

— Да, папка учит, — кивнула девчонка, не сводя с меня глаз. — Только ручку надо где-то спереть, а то у меня только карандаш. Слушай, Изя, а что нам будет за то, что мы станем твоими опёздолами?

— Ничего, — покачал я головой строго. — И не называй меня Изя.

— Не, Изя, так не пойдёт, — укоризненно уставилась на меня Стейси, — это же хлопот сколько! Ходи за тобой, слушай всякую чушь, да ещё и записывай. Одной бумаги сколько уйдёт! Этак ты никогда себе опёздолов не наберёшь!

— А мне оно надо?

— Во ты даёшь! Пастор сказал, у каждого Избранного будут опёздолы. Ты — Избранный. Значит, придётся тебе искать, выбирать, терять время. Да ещё и выберешь дурачков каких-нибудь или пьяниц. А мы уже есть, вот они. И будем опёздолить вовсю, не сомневайся.

— У меня теперь воздушка есть! — похвастался Макс. — Буду тебя охранять. И Гром Небесный! — он показал облезлый пластмассовый бластер. — Но это уже на крайний случай. Пиу-Пиу!

— Так что, Изя, берёшь нас в опёздолы? — деловито уточнила Стейси. — По десять… ладно, по пять монет, — наткнувшись на возмущённый взгляд Би, девчонка быстро скорректировала хотелки.

— Держи, но с одним условием, — сказал я.

— Каким?

— Не называй меня Изя.

— Ладно, Изя. Гони монеты.

Я протянул вперёд руки, с левой ладони пять монет схватила Стейси, с правой Макс.

— Ты не прогадал, Изя, — сказала девочка, — мы будем лучшими на свете опёздолами. Пойду, сопру ручку. Макс, сопри где-нибудь блокнот. Мы скоро!

Дети ломанулись вдоль по улице, поднимая пыль растоптанными старыми башмаками.

— Нафиг они тебе сдались? — спросила Би.

— Вообще не нужны. Но десять монет фигня, а они смешные.

— О, кстати!

— Что?

— Ещё раз назовёшь меня Кулебякой, буду звать тебя Изей!

LOG ENTRY #015 — ATTACK.narrative.log

— Проф, тебя там ждут, — сказала Мамаша Труди, показав на угловой столик. — Ведут себя вроде прилично, но, если что — только мигни, дробовик у меня всегда заряжен.

— Спасибо, — кивнул я.

— Обращайся. За нашего Избранного мы всегда впряжёмся.

— Надеюсь, не понадобится. Сделай пока нам с Сиби по стейку, ладно?

— Сейчас кину на плиту, минут через десять будет готово.

Мы с Би направились к столику: девушка — напряжённо держась за ружьё, а я спокойно, потому что, кажется, догадываюсь, кто пожаловал.

Представительный седой мужчина лет пятидесяти в полном комплекте «боевой брони», только без шлема. Одна из «тяжёлых» версий, требует прокачки в силу. Рядом очень яркая фигуристая молодая негритянка необычной внешности — полные губы, косички, тёмная кожа и при этом неожиданно светлые голубые глаза. Обоих я уже видел — на экране своего терминала по ту сторону реальности. Внешность слегка приглажена редактором создания персонажа, но легко узнаваема — меня посетила верхушка новой администрации игры.

— Самвэл Марбас, — сказал мужчина, протягивая руку, — а это моя помощница и супруга Лилит Лерайе.

— Очень приятно, — соврал я, испытывая на самом деле неловкость.

Странное ощущение, когда реальности вот так пересекаются. Странное и, пожалуй, дискомфортное. Понимаю заядлых геймеров: в их среде любое напоминание, что вокруг игра, считается одним из самых тяжких грехов. В геймдеве периодически делают попытки «ломать четвёртую стену», но мало кому нравятся пересечения игры с реалом. Не надо отнимать у нас скромные радости эскапизма.

— Это Крутая Би, моя подруга.

— Крутая Би? Какая прелесть! Очаровательная дикарка! Это ваша реальная внешность? — ещё один категорически бестактный вопрос.

Этот Самвэл что, вообще не игрок? Нафига ему тогда игровая компания?

— В историческом смысле — да.

— В историческом? — удивился он.

— Он имеет в виду, что это реальная внешность, но не сегодняшняя, — пояснила Лилит.

— Ну, это я и сам догадался, — кивнул Марбас, разглядывая моего персонажа. — В молодости вы неплохо смотрелись. Тут у вас ничего, миленько, — он оглядел салун, — а почему эта женщина за стойкой так странно на меня косится?

— Прикидывает, не снести ли вам голову из дробовика.

— Зачем?

— Если вы вдруг захотите меня обидеть.

— Ничего себе! — захохотал Самвэл. — Это так трогательно! Лилечка, нам определённо стоит заходить иногда в игру, тут забавно!

— Вы зачем-то хотели со мной встретиться, — напомнил я.

— А, да, — успокоился он, — простите, столько впечатлений! Я, вы удивитесь, впервые вошёл в игру сам.

Я удивился.

— Да-да, я не игрок, и моя компания не имеет отношения к геймдеву. Не имела, — поправился он. — Но у нас и сейчас заинтересованность не столько игровая, сколько…

Тут Мамаша Труди принесла стейки. И нам с Би, и Самвэлу с Лилит, видимо, они тоже заказывали.

— Ещё стаканов или будете что-то другое? — она кивнула на уже стоящую на столе бутылку местного виски.

— Налить вам? — спросил меня Марбас. — Прекрасный напиток, на удивление.

Ну да, ему наверняка знакомы вкусы лучших сортов. Что-то есть в нём такое, жизнеуспешное, даже сквозь персонажа заметно.

— Не откажусь.

— Тогда за встречу! — Труди принесла нам стаканы, мы разлили и чокнулись.

Несколько минут все сосредоточенно кромсали и ели стейки. Би недовольно сопит и косится на эту парочку, они ей явно не нравятся, но молчит.

— Какое прекрасное мясо! — с удовольствием комментирует Самвэл, доев. — Начинаю понимать, что люди находят в игре.

—