Точка Бифуркации XIII - Дейлор Смит

знать, как будет «по-плохому». Нападёте на меня всем скопом? Примените силу? Попытаетесь убить? — меняя тон, уже низким, жёстким голосом, буравя взглядом присутствующих, перечислял князь, после чего остановил своё внимание на Романове. — Иначе для чего вы, Ваше Высочество, держите ладонь на рукояти меча?

Последняя фраза заставила многих в помещении задуматься. Особенно резко насторожились Виктория и близкие друзья Алексея, включая его дядю. В их взглядах появилась тревога и проскользнули тени сомнения. Воздух в комнате будто уплотнился, как перед грозой. Кто-то нервно сглотнул, кто-то волнительно перетоптался с ноги на ногу.

— Виктория Михайловна, ваш выход, — сдержанно, без лишних эмоций произнёс цесаревич, и вместо ответа на поставленный вопрос вытянул руку в сторону одержимого князя.

Его примеру последовали и остальные. Один за другим, с разной степенью решимости и внутренней борьбы, все присутствующие вытянули руки, концентрируя свою силу на фигуре Алексея Михайловича. К слову, тот и раньше ощущал колоссальное давление, но теперь молодого князя и вовсе попытались сковать.

Он, в свою очередь, каких-то видимых движений к сопротивлению не предпринимал. Вместо чего, покорно подчиняясь воле окруживших его одарённых, медленно опустился в заранее оказавшееся за спиной кресло, и откинул затылок на его изголовье.

Единственная, кто не участвовал в этой объединённой атаке, была Виктория. Девушка сосредоточенно наблюдала за происходящим и никак не вмешивалась в процесс.

— Итак, первый этап выполнен, — ухмыльнувшись, прокомментировал одержимый. — Я весь во внимании. Что будем делать дальше?

Княжна на этих словах, обменявшись коротким взглядом со Святогором, шагнула вперёд к центру помещения и остановилась напротив кресла, в котором находился Черногвардейцев. Лицо девушки было сосредоточенным, но не злым.

— Лёша, помоги мне…

На этих словах она внимательно оглядела брата с головы до ног, словно пытаясь через взгляд достучаться до чего-то глубинного. Затем прикрыла глаза и вытянула вперёд ладонь, мысленно погружаясь в свою стихию.

В помещении образовалась абсолютная тишина, во время которой Алексей Михайлович неспешно крутил головой вокруг себя, изучая окружающие лица, пока наконец не задержался на князе Меншикове.

— Андрей Филиппович, тебя-то как на это сподобили? — уставившись на приходящегося ему родным дедом аристократа, будто бы между прочим бросил сидевший в кресле молодой мужчина. Меншиков не ответил. Его лицо было каменным, только пальцы на подлокотнике кресла немного сильнее сжали кожу.

Не услышав какого-либо ответа, Черногвардейцев перевёл взгляд на Белорецкого.

— Дядя Женя! Рад что и ты тут. Ха-ха-ха! — неожиданно вдруг хохотнул он, но затем резко посерьёзнел. — А ведь как забавно выходит. Когда два десятка лет назад уничтожали наш род, почти как и сейчас, собралась вся знать империи. Людей, правда, было побольше, но не суть. Нынче отличие лишь в том, что в этот раз все вроде как собрались, чтобы наоборот спасти Черногвардейцевых. Дивно, дивно… Хм, пожалуй, кроме Романовых. Эти-то себе не изменяют. Да, Ваше Высочество?

Слова были сказаны с наигранной лёгкостью, но за ними чувствовался яд. Гнев и злоба, смешанные с насмешкой. Романов, так же как и другие аристократы, ответил молчанием, не отводя взгляда, но и не поддаваясь на провокацию. Его свободная рука всё так же лежала на рукояти меча, казалось, застыв в этой позе навсегда.

Атмосфера давила. Даже сам воздух будто потяжелел от огромного количества силы, сосредоточенной в одной точке. Только вот эта точка, казалось, особого дискомфорта от столь гигантского на неё давления не испытывала.

Виктория глубоко вдохнула и, не открывая глаз, под шум громко бьющегося в груди сердца и нескончаемые разговоры архидемона, наконец успешно сконцентрировалась на своём даре, направив всю его силу на тело брата. Пальцы девушки слегка подрагивали, а мимика лица выдавала колоссальное внутреннее напряжение. Все взгляды были прикованы к молодой княжне — она сейчас была единственным человеком в помещении, у которого был шанс решить этот вопрос очень быстро и, самое главное, без лишней крови.

— Выходи! — глухо, но с твёрдой решимостью в голосе вырвалось из её груди.

Демон в теле Черногвардейцева, услышав этот приказ и однозначно что-то ощутив, болезненно прищурился и кисло сморщил лицо, следом медленно покачав головой из стороны в сторону. Его губы скривились, но это была не усмешка, которая сегодня так часто играла на губах одержимого князя.

— Тут такое дело, моя хорошая, ты, конечно, молодец, и стала заметно сильнее… но увы. Со мной такие фокусы не сработают, — произнёс он, казалось, даже с некоторой досадой.

Девушка, услышав эти слова, тут же нахмурилась. Она сжала и разжала кулаки, после чего вновь сосредоточилась, выплескивая ещё больше энергии. А затем ещё и ещё… Её тело стало подрагивать от прилагаемых усилий, будто вся её сущность изо всех сил пыталась достичь поставленной цели. Но эффекта, к сожалению, от этого совершенно никакого не возникало. Демон, казалось, полностью адаптировался и сейчас даже не морщился, спокойно наблюдая за бесполезными потугами молодой аристократки.

Застывшие в напряжении одарённые буравили взглядом одержимого князя, старательно удерживая того в кресле, все как один мысленно приходя к выводу, что план «А», на который было больше всего надежд, увы, успеха не возымел.

— Вижу, что «по-хорошему» не получилось. Есть ещё какие-то идеи? — одарив присутствующих весёлой, почти детской, но пугающей своей неуместностью улыбкой, произнёс Черногвардейцев. Его голос звучал не как у пленника, попавшего в ловушку — это был самоуверенный, хищный тембр разумного, ощущающего себя никак иначе, чем хозяином положения.

На этих словах цесаревич, недолго думая, сунул руку за спину, после чего лёгким движением бросил вперёд толстые кованые наручники, покрытые рельефными узорами, отливавшими тусклым, едва заметным синим светом. Очевидно, это была зачарованная сталь, предназначенная для подавления силы у одарённых. На пол они, к слову, не упали — вместо этого зависли в воздухе перед одержимым князем.

— Во-о-от как, — кивнул он и, переводя взгляд на Викторию, продолжил свою речь. — И кто же будет надевать?

— Я, — угрюмо бросила княжна и, сделав шаг вперёд, протянула руку к металлическим браслетам. В её движении чувствовалась внутренняя борьба, но голос прозвучал решительно. — Это для твоего же блага, — добавила девушка больше для себя, чем для сидевшего в кресле демона.

— Блага? — хохотнул одержимый, склонив голову набок. — Тут уж я очень сомневаюсь. Провести обряд экзорцизма такого уровня мог только твой брат. А он сейчас малость занят, как мы все здесь уже поняли. Так что увы. Наденешь эти наручники на мои руки — и можешь считать, что Алексей труп, —