Буран, Тайга и Асмодей. Выход - Денис Чистяков

Я невольно бросил взгляд на Элидрис ожидая увидеть на нем удивление, но похоже Андрей рассказал ей действительно все, даже о бессмертии Всадников!

– И у меня есть право ответить ей тем же! – злобно прошипев, закончил Пиксель.

На этих словах, он направился к выходу, бросив через плечо:

– Я не намерен отпускать ей грехи!

Несмотря на историю Дарлиса и Андрея я до сих пор не подозревал, насколько тяжело Пиксель пережил предательство в Разломе, что впрочем не удивительно: Андрей уже обрел здесь свое счастье, а Дарлис надеялся обрести его с Санрайз, им обоим было чем унять обиду, а вот Сереге…

Мне показалось, что в этот раз он твердо намерен придушить Веронику. Похоже, также решил и Дарлис, поднявшись следом и взглянув на меня:

– Чую, его лучше не оставлять без присмотра, иначе от Вероники мало что останется.

Андрей со вздохом кивнул и Игорь, учтиво кивнув Элидрис, направился за Серегой. Оставшись в компании одних лишь правителей, я решил, что Элидрис воспользуется случаем и захочет получше узнать загадочного милорда Рейнара. У меня не было ни желания, ни сил в очередной раз вспоминать свою липовую биографию и я торопливо поднялся из-за стола, отвесив небрежный поклон Владычице.

По одному взгляду, которым она смотрела на Андрея, я догадался, что ее сейчас куда больше занимала нависшая угроза его возвращения домой и легким кивком она меня отпустила. Лишь на миг встретившись взглядом с Меркристом, я поспешил к двери. Я мысленно посочувствовал Андрюхе, предвидя, что ему придется пережить семейный скандал, но, похоже, только благодаря волнениям Элидрис мне удалось избежать весьма сложного разговора о моей личности, удивительно осведомленной о делах Всадников.

Оказавшись за дверью, я столкнулся с Дарлисом и Пикселем. Вероятно, Игорь только успел окликнуть Серегу, который нехотя оглянулся на нас. За его спиной замерли прислуживавшие у стола эльфийки, вероятно те самые, которые должны были сопроводить нас по комнатам, а теперь скромно притворялись предметами интерьера. Вероники видно не было.

После спора с ней Серега все еще дулся на меня, а теперь еще получил повод докопаться до Игоря:

– Черт, Драник, будь на месте этой суки Джеймс, ты бы простил его?! Только не пи…ди!

Серега впился в Игоря взглядом, в котором смешались злость и обида.

Дарлис поджал губы, рассеянно окинув коридор взглядом:

– Я не знаю, Серега…

Он взглянул на меня и вздохнул:

– Но если от него зависит возвращение домой, я бы повременил с местью.

– Знаешь, что я думаю? – возбудился Серега, – Пускай оба отдадут нам медальоны! Это будет справедливо! Только тогда я их прощу!

Дарлис словно за помощью, снова посмотрел на меня, но мне нечего было возразить и я, к удивлению Сереги, согласился:

– Да, это будет справедливо, но тогда тебе придется присматривать за ними обоими и защищать их, потому что, если только игроки могут открыть дверь в наш мир, они не должны погибнуть.

Пиксель завис, будто воображал себя защитником Вероники и покачал головой:

– Ты этого не знаешь наверняка!

– Не знаю, – подтвердил я, – Но и проверять не хочу.

На самом деле я бы мог рискнуть, ведь меня не пугала перспектива остаться здесь, но Пиксель дольше всех моих друзей цеплялся за возможность выбраться из этого мира и едва ли мог так просто от нее отказаться.

– А, черт с вами! – выдержав паузу, отмахнулся Серега, – Я не собираюсь делать вид, будто ничего не случилось!

С этими словами он развернулся и сурово грохоча сапогами удалился, свернув за угол. Я в опасениях за Веронику было рванул за ним, но Дарлис меня остановил:

– Он к себе ушел.

– Ты уверен?

Игорь кивнул:

– Хотя едва ли он откажется от идеи придушить Веронику. Может, стоит ему позволить разок и он остынет?

Я посмотрел вслед Сереге, взглянул мельком на явно напуганных эльфиек и покачал головой:

– Едва ли это восстановит доверие между ними. А у Сереги всего одна жизнь и чтобы он сейчас обо мне не думал, я не хочу, чтобы Вероника отняла ее.

– Но на самом деле он ведь прав, – с вопросительной интонацией вздохнул Дарлис, – Да, у Вероники и Джеймса могла быть сотня причин предать нас в Разломе, но самого факта предательства это не меняет.

– И что ты предлагаешь? – устало вздохнул я.

Спор сперва с Вероникой, а после с Пикселем окончательно утомили меня и продолжать эту тему мне совсем не хотелось. К счастью или нет, у Игоря ответа не нашлось.

– Если бы мог что-то предложить, уже бы предложил. Но ничего тупее банальных извинений на ум не приходит. Хотя Вероника, если не соврала о своем прошлом, могла бы компенсировать Пикселю неприятные ощущения смерти приятными…

Игорь криво улыбнулся, взглянув на меня, но я его скабрезную шутку не оценил, тем более не был уверен, что это шутка.

– Если она не соврала про свое прошлое, то скорее убьет Пикселя еще раз, нежели удовлетворит его.

– Да, наверно, – вздохнул Дарлис.

– Как по мне у нас хватает других забот и я намерен хорошенько отдохнуть, прежде чем они снова о себе напомнят.

Простившись с Игорем, я следом за весьма очаровательной эльфийкой с необычными пепельными волосами, направился в свою комнату. Я жутко выдохся и следовал за своей провожатой почти на автопилоте, отвечая на какие-то разъяснения невнятными междометиями. От нее я узнал, что мне отвели место в Эльсинер-Тирене – обители для почетных гостей, всего на ярус ниже королевских покоев. Она состояла из нескольких массивных веток Великого древа, в которых поместились искусно вырезанные покои. В соседних ответвлениях обосновались остальные и даже Вероника удостоилась чести пожить в местной комнате люкс возможно только потому, что Элидрис не хотела упускать ее из виду. Найти коридор в ее комнату было не сложно, этому способствовали два сурового вида стражника, стоявшие у входа. Встретившись с ними глазами, я мысленно оценил шансы Пикселя против них, если вдруг он решит вломиться к Веронике и прибить ее. Расклад казался не в его пользу. Впрочем, может быть они ему и не станут препятствовать… Вздохнув, я пожалел о том, что вообще ввязался в их конфликт и постарался выбросить мысли о Веронике из головы, сосредоточившись на местной обстановке.

Каждый метр коридора, вырезанного в стволе гигантского древа, был испещрен витиеватой, невероятно искусной резьбой. Развеивающие