Сказания пыльных миров. Том 3. Гвард - Ярослав Кожедуб

оказалась, мягко говоря, не профессионалом. Точнее, она была довольно-таки опытной воровкой — но не более. Людей ей до этого убивать не доводилось. Но так сложилось, что глава местного криминала — некий Толстоногий Гарв — был, мягко говоря, недоволен тем, что шайку подконтрольных ему бандитов поймал какой-то зелёный пацан. И ещё больше был недоволен, что судьба направила в сегодняшнее дежурство у ворот именно Шуна — чуть ли не самого неподкупного и ревностного стражника в городе — потому как заметная часть других стражей порядка за приемлемую сумму легко бы закрыла глаза на побег означенных бандитов, причём еще до того, как на них начали оформлять бумаги. А вот Шун не только озаботился тем, чтобы бандиты не сбежали, но и умудрился тем же вечером расколоть парочку членов банды. Последние сдали нескольких весьма уважаемых в городе людей, к Шуну тут же пришли его коллеги с мягкой просьбой слегка умерить пыл, а оскорблённый в лучших чувствах стражник подтянул к себе в поддержку других, более честных коллег.

В общем, пока я принимал ванну, неторопливо ужинал и спал без задних ног — в городе происходили определённые… бурления. И заканчиваться они пока не собирались. Лишившийся сна из-за поднявшейся суматохи, Толстоногий Гарв почему-то решил, что он прямо-таки обязан физически убрать того, кто всю эту кашу заварил. Не знаю, чем это должно было ему помочь — бандиты-то уже в руках Шуна, и логичнее было скорее послать убийцу к нему… хотя, наверное, у криминала и стражей порядка должны были быть некие негласные договорённости по этому поводу. Ну или их нет, а у Гарва просто ум за разум зашёл. Кто его знает?

Что же до девушки… из-за относительно небольших размеров городка, филиала настоящей, организованной гильдии убийц тут попросту не было. Был аморфный, но более-менее организованный криминалитет, занимавшийся всем подряд — под предводительством вышеупомянутого Гарва. Были одиночки и небольшие группки, которые непосредственно под Гарвом не ходили, но долю ему, поскрипывая зубами, выплачивали. Но серьёзных бойцов среди них не было. Так, всякие мордовороты и бандиты, по большей части. А учитывая, что Гарв всё же вызнал про меня всё, что знала та шайка неудачников (пусть освободить их у него не вышло, но поговорить всё же получилось) — из полученных сведений у него сложилась картина неплохого бойца ближнего боя с некоторым количеством заклинаний за пазухой. Такого в переулке ловить и пытаться драться в лоб — бессмысленно. Либо победит, либо убежит. Другое дело — скрытное устранение. От яда в бокале и ножа во сне особо не убережёшься. Только вот специалистов скрытного и надёжного устранения у него тоже не имелось.

Зато имелась моя собеседница. С одной стороны, молодая, но талантливая воровка, которой постоянно требовались деньги, и готовая за достаточно большую сумму пойти на сделку с совестью. С другой — получившая, по слухам, в Дар некое заклинание, навык или талант, позволяющие ей бесшумно, незаметно и в обход даже магической защиты проникать в дома богатеев. Пользовалась она им нечасто, да и начала это делать совсем недавно, что и неудивительно — Дар нужно было ещё успеть развить. Но слухи уже успели пойти. И, если верить слухам, то лучшего кандидата, чтобы тихо проникнуть в мою комнату, не потревожив мой сон, попросту не имелось.

Вот Гарв и нанял эту дурёху, наобещав ей с три короба — мол, куча денег, работёнка быстрая и несложная…

— Ясно, — сухо остановил я это словоизлияние и поднялся с пола, перестав удерживать её руки. — Спасибо за рассказ, общую ситуацию я понял. Как и обещал — тебя я отпускаю. Говори адрес, кого там тебе надо было вылечить и выметайся. Зайду после завтрака. Ах да…

Я быстро прикоснулся к её руке, задействовав Восстановление. Постаравшись сконцентрировать его действие конкретно в пределах кисти, я влил в заклинание в пару раз больше маны, чем требовалось. Несмотря на такой же высокий ранг, как у Светлячка, изменчивость заклинания проявлялась пока что в гораздо меньшей мере и с гораздо большими усилиями. Если бы не навык Магии Жизни, тоже добавляющий вариативности в заклинания соответствующей стихии, то не факт, что у меня вообще получилось бы сейчас выделить такую небольшую область действия — пришлось бы ограничивать действие как минимум по всей руке целиком, от пальцев до плеча. А без усиленной концентрации и перерасхода не факт, что перелом бы вышло излечить за один каст. Пришлось бы ждать отката, чего мне откровенно не хотелось. Гостья и так, мягко говоря, задержалась.

— Вау… — тихо выдохнула убийца, осторожно покрутив кистью в разные стороны. — С одного заклинания… а ты действительно хороший маг. Приходи на улицу Скошенных Трав, она начинается у северных городских ворот. Если идти от них, то через минут пять ходьбы слева, у городской стены будет небольшой скверик. Он там один, не пропустишь. Тебе нужен дом напротив него.

— Понял. Буду, — хмуро кивнул я. — Мне убрать свет, чтобы ты могла покинуть меня так же, как пришла?

Девушка замешкалась, бросила взгляд на дверь и шагнула было к ней. Но потом замерла: поняв, как её уход обычным путём будет выглядеть, если вдруг наткнётся на кого-то из ранних постояльцев таверны, она, слегка покраснев, кивнула. Я молча щёлкнул пальцами и погасил все светляки. С моим ночным зрением и занимающейся за окнами зарёй для меня освещение в комнате было всё ещё более чем комфортным. Но теперь по полу и стенам пролегли заметные тени — а значит, незваная гостья теперь могла меня покинуть.

— Ну? — я изогнул бровь, видя, что девушка продолжает мешкать, как-то смущённо на меня поглядывая.

Она кашлянула и тихо сказала:

— Меня зовут Энигма.

— Не сказал бы, что приятно познакомиться. Ситуация не располагает, сама понимаешь.

— Я понимаю, что ты на меня злишься…

— Да ладно? С чего бы? Ты всего лишь хотела меня убить, мелочи какие! — раздражение из меня так и пёрло наружу.

— … но я всё же хотела бы оправдаться. Прости. Я не такой плохой человек, как ты думаешь… просто…

— Да-да, не мы такие, жизнь такая, — вновь перебил я её, подкармливая разгорающуюся внутри злость. — Тяжёлое детство, деревянные игрушки, прибитые к полу, мама не любила, папа не ценил. Не оставалось никакого выхода, кроме как уйти воровать, а потом повестись на золото — и стать ещё и наемной убийцей! Я могу понять — и понимаю —