Демоны в моей Кровати (ЛП) - Бритт Эндрюс

— Вау, я польщена. Держала твоё внимание целых… что, полтора часа? Удачи, дружок, но, как ты слышал, я на рынке не числюсь.

В его глазах промелькнуло что-то тёмное, хищное, будто под маской сидела настоящая сущность, рвущаяся наружу.

И тут над динамиками раздалось:

— А в шестом ринге у нас новый боец… против самого чемпиона — Роудса!

Я ухмыльнулась масочнику, пока тот злобно сверлил меня взглядом.

— Это мой выход. Бывай. Хорошей ночи.

И я сорвалась с места, ощущая его взгляд на своей спине до последней секунды.

Этот тип был не из той категории «жутковатых, но секси». Он был из тех, которые вызывают у тебя желание спать со светом.

Я подбежала к рингу, но тут меня перехватили — буквально подняли за талию — взбешённые лапы Миши.

— Где, к чёрту, ты была?

— Поставь меня, Миша, — зарычала я, дёргаясь. Слабенькая попытка, но всё же.

— И ты собираешься драться с ним? — Он звучал так, будто впервые видит меня настоящую: дикую, непредсказуемую, неконтролируемую.

— Ага. — Я вытащила телефон из лифчика и сунула ему в лицо. — Подержи. Пока я его жопу выебу, окей?

Это был идеальный момент… чтобы услышать своё имя, прокричанное так, будто началась эвакуация перед землетрясением.

— Кролик, ты что, суицидница?! — орал Талон, прорубаясь ко мне через толпу.

Феликс и Эш были рядом — все трое выглядели так, будто собираются меня отшлёпать, привязать и посадить в угол думать о своём поведении.

— А ты! — рявкнул Эш, указывая пальцем на Роудса, который разминался в ринге. — Из всех возможных соперников?!

— Она сама виновата, не я. Так что отвалите, — прошипел Роудс, бросив в мою сторону такой взгляд, будто готов был застрелить меня из снайперки.

— Я бы предпочёл любого другого оппонента, поверьте.

— Послушай, детка, если уж тебе так приспичило драться, мы можем подобрать кого-то равного тебе, — начал Феликс.

Я вскинула палец перед его лицом.

— Просто. Замолчите. ВСЕ. Сели на жопы и тихо.

Глаза Эшланда сверкнули «ты за это заплатишь, крошка», особенно при свидетелях, но мне было плевать.

Я ненавидела быть слабой. Ненавидела, что когда-то не смогла спасти свою семью. Ненавидела, что память о голосах родителей — тихих, любящих — исчезала, а вот их крики той ночи становились всё громче.

Быть слабой — значит потерять всё. Быть слабой — значит умереть.

А я жила.

И была опасной.

И заслуживала, чтоб это признали.

Все четверо уселись, хотя Миша остался стоять. Наклонился ко мне:

— Я говорил тебе не исчезать, куколка.

Я вздрогнула от его голоса.

— И я уже предвкушаю момент, когда буду заставлять тебя слушаться.

Я нервно сглотнула.

Да, он явно собирался учить меня… своим способом.

— Мы дерёмся или нет? Мне скучно, — донёсся голос Роудса.

Я покрутила шею, наслаждаясь хрустом.

— Погнали, Монокль!

— Перестань так меня называть! У меня даже нет этого мерзкого аксессуара!

Я запрыгнула в ринг.

— Аха. Конечно. Ты вообще видишь без него?

Я знала, что дразнить его — ошибка. Если он дерётся лучше, когда злится, то я сама себе вырываю яму.

Но иногда можно было довести соперника так, что он выпадал из своей игры.

Я только надеялась, что сейчас — именно такой случай.

Глава 17

Я сжал кулаки, пытаясь хоть как-то остыть к хренам. Но был всё равно яростный, как демон, которого держат на цепи.

После того как Палмер раскидала ту бабу, я увидел, что она болтает с Роудсом, — и решил воспользоваться моментом, чтобы провести разведку.

Мне сложно оставаться незамеченным, но то, что я почти не разговариваю, заставляет людей расслабляться в моём присутствии. Думают, что если я молчу — значит, меня нет.

Идиоты.

Я не глухой. И не немой.

Просто не вижу смысла разговаривать с большинством тех тупорылых существ, которые населяют миры.

Мне повезло: неподалёку начали гундеть несколько малолеток из банды Скорпио — обсуждали ребят, которые пару ночей назад выехали куда-то и так и не вернулись.

Я вжал себя в стену, в угол, где освещение ковром ложилось на моё тело, закрывая его тенью.

В таком положении мной никто бы не заинтересовался. Особенно тут, где кругом сраная полуголая толпа…

Мысленно отметил: уведу Палмер отсюда, пока всё не скатилось в очередную массовую оргию.

Что, конечно, случалось всегда. Каждый раз. А может, ей понравится и она останется? Поиграть?

Как только эта мысль мелькнула, я представил чужие взгляды на её теле, пока я трахаю её до забытья — и рык сорвался из груди сам.

Чёрт, какая же она была ахуенно сексуальная сегодня утром, когда я был в ней по самую кость. Так сжимать меня… это надо уметь.

— «Не знаю, они точно что-то мутят. Поставки — не обычный товар.»

Фраза старшекурильщика вытащила меня из удовольствия и вернула в реальность. Я резко посмотрел на говорящего — мальчишка, лет шестнадцать. Типичный новенький: язык работает быстрее мозга.

Я вышел из своей тени, и пацан увидел меня. Глаза — блюдца.

Правильно.

Мне и говорить ничего не надо было. Я просто чуть двинул пальцами по рукоятям ножей на бёдрах.

— Блядь… — прошептал он, белея.

Его дружки тоже чуть не обмочились. Не удивлён. Бывали случаи и хуже.

Я запомнил его лицо. Позже ночью найду — когда начнётся хаос. Он решит, что в толпе в безопасности... и навернётся на меня сам. Я улыбнулся — слишком демонически, чтобы это могло быть человеческим выражением — и пошёл прямо на них. Пацан пискнул, и в последний момент я шагнул в сторону, обойдя его так близко, будто намеревался раздавить.

По их вздохам я понял — они реально думали, что я его убью.

Славно. Иногда всё слишком легко.

Я вернулся к бару — и увидел, что Палмер исчезла. А Роудс, сука, бухал вискарь так, будто это могло нас напоить.

Я подошёл к нему стремительным шагом, осматривая толпу, пытаясь выхватить взглядом мою маленькую куклу.

— Где она? — рявкнул я и ткнул его в рёбра.

— Ай, какого хрена?! — Он посмотрел на меня странным взглядом. — Сумасшедшая ведьма куда-то свалила. Я не нянька, мать твою.

У меня кровь мгновенно закипела.

— Что ты сейчас сказал? — рык сорвался прежде, чем я успел его удержать.

— Она сумасшедшая, Миша. Я ей и раньше не доверял, но она реально поехавшая. Она сегодня дерётся. Ты вообще в курсе?

Я нахмурился.

Роудс усмехнулся зло:

— Ага. И угадай, против кого?

Он залпом допил стакан.

— Только через мой труп! —