Доктор Крюк 2 - Виктор Гросов

Голос Вежи отозвался в голове:

«Рекомендую навык „Основы фехтования“. Базовый уровень — 5 000 очков влияния. Доступны улучшения: второй ранг — 7 000, третий — 10 000. Активация после сна».

Я задумался. 5 000 за базу — это уже половина того, что у меня есть, а третий ранг вообще сожрет почти все. Но дуэль — не шутка, а я, хоть и врач, а не фехтовальщик, понимал: без подготовки меня заколют, как свинью на вертеле. Да я крюком управлялся только за счет усильной реакции тела.

— Давай третий ранг сразу, — решился я. — 10 000 очков влияния, так?

«Подтвердите списание», — сухо уточнила Вежа.

— Подтверждаю, — буркнул я, чувствуя, как внутри екнуло. Баланс мигнул и обнулился до жалких 1 794 «ов». — И когда это заработает?

Вежа молчала, а я, выдохнув, поднялся с койки и потушил свечу.

Утро в Портобелло встретило жарой и гомоном порта. Я стоял на палубе «Принцессы Карибов», щурясь от солнца, которое било прямо в глаза и пытался собрать мысли в кучу. Ночь прошла беспокойно: сон приходил урывками, а в голове крутились то остроглазый священник, то испанский губернатор с подозрительным взглядом.

Я чувствовал себя как перед штормом — вроде тихо, а воздух уже тяжелый, давит. Дуэль с этим дворянчиком маячила. Не то чтобы я боялся — за последние месяцы я столько раз смотрел смерти в лицо, что она мне уже приелась, — но помирать от шпаги какого-то напыщенного хлыща не хотелось.

Система загрузила навыки фехтования. А проверить на себе это мне пока не удалось. Я больше удивлялся тому, как в голове всплывают «воспоминания» о том, как надо уворачиваться от колющих ударов, как надо перемещаться во время ведения боя, как держать оружие. Это было очень увлекательно.

Я спустился в каюту, захлопнул дверь и плюхнулся на стул. Руки сами потянулись к абордажному крюку, который лежал на столе, — привычка, выработанная еще на «Грозе Морей». Пальцы прошлись по холодному металлу. Нет, учиться на крюке бессмысленно. Нужно раздобыть рапиру или шпагу. У большинства моих пиратов были ножи и сабли.

Наверное, придется посетить местную оружейную лавку. Хотя, нет. У Моргана есть шпага. Одолжу у него. Но выйдя на палубу, я не обнаружил своего квартирмейстера.

Я выругался про себя. До полудня оставалось часов пять, а Генри пропал.

Я вернулся в каюту и откинулся на стуле, потирая виски. Тело, благодаря той же Веже, было молодым, крепким — ни следа от семидесяти лет. Мышцы гудели от силы, а волосы опять стали густыми, как в молодости. Но голова все еще ныла, как у старика, который слишком долго просидел за бумагами.

Если Вежа не хочет помогать мне с добычей информации о священнике, то может просто срезать путь? Спросить о конечной точке маршрута? В глубине души я знал ответ системы, потому и не обращался к ней с такими вопросами.

— Вежа, — позвал я ее, — а что скажешь про третий кусок карты Дрейка? Где его искать?

Пауза. А потом ее холодный произнес:

«Информация о местонахождении третьего фрагмента карты Дрейка доступна за 100 000 очков влияния. Точная цена зависит от дополнительных параметров запроса».

Я аж присвистнул. 100 000? А ничего не слипнется, а?

Это ж сколько пиратов мне надо вылечить, сколько кораблей потопить, чтобы такое набрать?

— Ты серьезно? — проворчал я. — Я так и думал, что ты меня грабанешь.

«Цена отражает сложность и ценность данных», — бесстрастно ответила Вежа. — «У вас недостаточно очков для сделки».

— Да уж заметил, — огрызнулся я и отключил интерфейс. Голубые линии растворились, оставив меня в полумраке каюты. 100 000 очков! Это было как насмешка. Ясно, что про карту пока можно забыть — ни священник, ни Вежа не собирались мне помогать. Оставалась дуэль.

Я встал и взял крюк — надо было хоть немного размять руки. Вышел на палубу, где солнце уже пекло нещадно, и начал махать крюком. Движения выходили неуклюжие, тяжелые — сказывалось, что фехтование крюком для меня было так же естественно, как танцы для акулы.

Но потом я просто откинул крюк в сторону и фехтовал воображаемой шпагой.

Через два часа я вернулся в каюту, рухнул на койку и закрыл глаза. Нервишки пошаливали. Сон пришел быстро. Мне снились шпаги, кровь и чей-то крик, но я не успел разобрать чей. Когда открыл глаза, солнце уже было высоко.

Впереди была дуэль. Я встал, потянулся — тело казалось легким, пальцы сами сжались, будто знали, как держать саблю. Вежа не подвела. Теперь бы Морган не подвел.

Сон с меня резко сдуло. За бортом шумел Портобелло: крики чаек, плеск волн, далекий гомон порта. Тело отзывается новыми ощущениями — легкостью, точностью движений. Третий ранг «Основ фехтования» вшился в меня. В полдень дуэль и теперь я хотя бы не буду махать саблей, как пьяный матрос топором.

Я встал, накинул куртку и вышел на палубу. Солнце слепило глаза. Команда «Принцессы» лениво шевелилась: Пит Шустрый теребил канаты у мачты, Гарри Киль дымил трубкой, а Стива с Сэмом не было видно — видно, еще спали после вчерашнего. Я окликнул Пита:

— Морган где? Не появлялся?

Пит выпрямился, вытер пот с лица рукавом и покачал головой:

— С утра ушел, капитан. Сказал, что по делам, и пропал.

— По делам, — буркнул я.

Морган и его «дела» — это явная головная боль. После вчерашнего разговора в таверне, где он так легко согласился не трогать священника, я ждал подвоха. Но доказательств не было, только липкое предчувствие.

Я спустился к пирсу, прошел вдоль берега, щурясь от солнца. Порт жил своей жизнью: матросы таскали ящики с рыбой, торговцы орали, зазывая купить ром или фрукты, а где-то вдали звенели колокола — может, в той самой церкви, где меня выставили за дверь. Думать о священнике не хотелось, но он лез в голову — его постное лицо, сжатые губы, резкое «уйди». Что он скрывал? И куда, черт возьми, делся Морган? Я плюнул в пыль и пошел дальше, разминая руки. Надо было сосредоточиться, а не бегать за этим пиратом, как за сбежавшей собакой.

День тянулся медленно. Я вернулся на корабль, велел Питу принести воды и сел у борта, глядя на море. Волны лениво плескались о корпус, а я крутил в руках абордажный крюк, думая о бое. Навык фехтования — это хорошо, но опыта у меня мало, а дворянин тот, поди, всю жизнь шпагой махал. Надо было бы потренироваться, но жара выжимала силы,