Новые Боги. Пересмешник - Алексей Прилепский

– двойник понимал меня с полумысли. Чёртов кухонный нож, незнамо, где взятый, оказался отброшен. В руках моего оппонента сверкнул тёмной сталью полутораручный бастард, некогда принадлежавший коротышке Маркусу. Ненадолго тренировочная схватка обрела второе дыхание, а затем всё, наконец, завершилось. Обессиленный и обезвоженный, измотанный до предела физических и моральных возможностей организма, я рухнул на пол, обливаясь едким солёным потом.

– Зуккери. Мастер Зуккери из Школы Болотной Лилии, – прохрипело пересохшее горло, прежде чем эта мысль успела растаять, уносясь вслед фантомам давно завершившейся битвы. Мастер счёл меня достойным знать его имя, вот что это было. Решение, некогда принятое скорее просто по наитию, снова подтверждало свою правильность, а избранный путь – перспективность. Со стоном поднявшись, я отхлебнул коньяка, не почувствовав вкуса дорогущего алкоголя. Крупиц оставшихся сил едва хватало на выполнение простых механических действий: еда, душ, полотенце, постель...

Одна только мысль крутилась, заблудившись в лабиринте воспалённого разума. Я видел перед собой эталон боевого мастерства, и следовать ему считал заведомо более эффективной стратегией, чем попытки поймать чёрную кошку в чёрной комнате. На что, готов спорить, будет похоже развитие большинства игроков, с трудом представляющих себе не то что конечный, а хотя бы промежуточный результат сделанных выборов. В конце концов, для игрока не существовало ничего невозможного. Пусть не повторить стиль Мастера Зуккери от и до, но подобрать верное сочетание параметров, навыков и практических умений следовало хотя бы попробовать.

Последний «удар» нанёс Тень. Прежде чем раствориться, истратив почти весь суточный лимит воплощения, Заступник склонилось в низком церемониальном поклоне. Что это вообще было? – подумал я. Насмешка? Или, таким образом, чересчур своевольный навык Системы признавал моё старшинство в нашем попахивающем шизофренией тандеме? А может, для него это было в порядке вещей, вроде того, как в Японии принято кланяться оловянным болванчиком по любому поводу?

Так и не дав однозначной оценки увиденному, я решил, что всё же не против. Это, быть может, после первой тысячи лет начинаешь смотреть на жизнь проще, вспомнил я слова Покровителя. А с высоты моих трёх десятков ничто человеческое было не чуждо. И тщеславие в том числе.

Глава 16 «Белая смерть»

Новости с пометкой молния:

«Церковь Пентанитов получила статус международной неправительственной организации. Все обвинения сняты! На базе ООН ведутся многосторонние переговоры с эмиссарами так называемых Новых Богов!»

«Магия Пентанитов – не выдумки! Пятеро и их последователи – реальная сила, интересы которой придётся учитывать, – выступил постпред России при ООН Марк Захаров».

«Напряжённость в Азиатском регионе растёт! Вооружённые столкновения на индийско-китайской границе! Предложения третьих стран о мирном урегулировании были отвергнуты обеими сторонами назревающего конфликта. Мир на пороге большой войны?»

Времени до следующей миссии: 46 часов.

Футболка промокла от пота, лёгкие горели огнём, судорожными толчками прокачивая холодный мартовский воздух. Ноги то и дело грозили выписать зигзаг в сторону кювета и припарковаться на оттаявшей травке. Последний раз я занимался бегом примерно никогда, а точнее, лет двадцать назад. Поэтому столь естественная для человека активность давалась с заметным трудом. А ещё с болью, потом и немилосердной одышкой. В колонии из физических упражнений на свежем воздухе оставалась лишь работа метлой и лопатой, сообразно времени года. Упражнения же с собственным весом не могли дать достаточной кардионагрузки, за что теперь и приходилось расплачиваться.

Но, чёрт возьми, я откровенно подсел на Систему. Карты, девочки, алкоголь, даже деньги как таковые – всё это разом отошло на второй план. Система манила обещанием личной силы, стоящей над богатством и славой, над связями и положением. Тем, что недалёкие люди с неуместной иронией называют могуществом. Признаться, она купила меня с потрохами. От кончиков пальцев до самых потаённых уголков души я проникся ею и сдавать позиции был не намерен. Той мотивации, что плескалась во мне высокооктановым топливом, хватило бы на десяток самых заряженных на успех интернет-коучей. А потому пробегу-ка я ещё кружок, из последних сил.

А мир тем временем вовсю лихорадило. «Пентаниты», как с лёгкой руки жёлтой прессы повелось называть игроков, независимо от их покровителя или отсутствия такового, не сходили с первых полос новостных сводок. На Востоке гремели оружием. А Новые Боги, с двух ног залетевшие в кормушку старых элит, занимались тем, что активно интриговали где-то на уровне международной политики, уверенно расшатывая окно Овертона.

Первые изменения явили себя достаточно быстро. Так, уже на четвёртый день статус террористов, от широты душевной огульно присвоенный всем игрокам без разбора, был снят. Ему на смену пришла другая крайность – настойчивые призывы к «новому атеизму» и добровольному возмездному служению на благо отечества. Помогало слабо, и количество подтверждённых безбожников стремилось к уровню статистической погрешности. Новые институты только формировались, а потому отношение к ним народных масс сохранялось скептическое.

Тем временем, пока мы тут, внизу пищевой пирамиды, копошились в своей уютной грязи, на Лаккону – из этого никто не делал секрета – что не день отправлялось свежее мясо. Последняя волна была пятой, по количеству Новых Земных Богов. Я говорю «Земных» потому что Неизвестный, как не посмотри, выпадает из общей схемы, чему имелось более чем достаточное количество подтверждений. Впрочем, Бог или Дьявол, покуда наши цели совпадают, а средства не вызывают сомнений, мне всё равно.

Однако что-то я всё не о том. Так вот, Новые Боги продолжали клепать игроков, как на конвейере, увеличивая тем самым своё влияние на все сферы человеческой жизни и постепенно подрывая скрепы старого миропорядка. Церковь Пентанитов была признана всеми, кроме, разве что, Ватикана, успела обзавестись официальным статусом и даже эмблемой – золотым кругом с пятью засечками в виде лучей. Становилось всё более очевидно, что не мытьём, так катаньем боги вырвут свой кусок пирога, пусть даже вместе с руками мёртвой хваткой вцепившихся в свою власть консерваторов. Но это уже как полагается: лес рубят – щепки летят.

Для меня же сложившееся положение вещей оставалось простым и сложным одновременно. Я мог бы жить под личиной «гражданского», колесить по стране, меняя лица, словно перчатки. Или забиться в какой-нибудь подвал и мимикрировать под бомжа. Мог, но не хотел. Не хотел прятаться от мира под покрывалом лжи. Не хотел оправдывать трусость осторожностью, а слабость необходимостью. Не хотел проживать чужие жизни.