Проклятие низвергнутого бога - Гарри Тертлдав

В душный летний день, три недели спустя после свадьбы Ланиуса, он в очередной раз размышлял об этом. Корона давила на голову, а мантия – на плечи. Что произойдет, если он будет сидеть на алмазном троне с непокрытой головой и в легкой льняной рубахе и штанах? Вдруг это настроит народ против него скорее, чем самая жестокая тирания?

Впрочем, у него было достаточно причин для беспокойства, кроме собственных нарядов. Вошедший слуга объявил:

– Зангрулф, посол короля Дагиперта из Фервингии.

Сопровождаемый небольшой свитой, фервинг приблизился к трону. Он отвесил Грасу безупречный поклон. Затем негромко, сквозь зубы произнес:

– Ну что, ваше величество, ты достиг положения, о котором не смел мечтать, когда мы виделись последний раз?

– Да, – ответил Грас. – Я удивлен, что ты помнишь меня с тех пор, как я переправлял тебя через Туолу.

– Ты был слишком хорошим офицером, чтобы не заметить этого даже в спешке. И ты доказал это снова, когда король Дагиперт решил захватить Аворнис – Зангрулф выпрямился и заговорил громче, так что его голос разнесся по всему тронному залу: – Выслушай послание моего господина, могущественного короля Дагиперта. – Всем своим видом и голосом он выражал высокомерие. Помня о том, что фервинги недавно сделали с Аворнисом, он имел на это право. – Мой господин требует, чтобы ты немедленно объявил женитьбу Ланиуса на твоей дочери незаконной, так как Ланиус давно помолвлен с его дочерью, принцессой Ромилдой.

– Нет, – ответил Грас. – Твой господин знает, что помолвка была недействительной. Он принудил архипастыря Букко заключить ее, но мать короля Ланиуса, королева Серфия, расторгла ее, как только узнала.

Зангрулф закашлялся:

– Странно слышать, что ты согласен с королевой Серфией.

Это заставило Граса также поперхнуться. В конце концов, он сослал мать Ланиуса в Лабиринт. Он женил принца на Сосии так же, как Дагиперт прежде пытался заставить его жениться на Ромилде. В чем, собственно, была разница между ним и Дагипертом? «Очень просто: я – аворниец, а Дагиперт – нет».

Дагиперт жаждал подчинить Аворнис Фервингии и править двумя странами. Его план провалился. И Грас прямо сказал об этом послу:

– Короля Дагиперта не касается то, что происходит в Аворнисе.

– Легко говорить кому-то, касается это его или нет, – ответил Зангрулф. – Но если этот кто-то обладает силой, а ты – слаб, глупо позволять себе такую смелость. Так считает мой господин. – Он снова заговорил громче: – Расторгни брак Ланиуса и твоей дочери и признай помолвку Ланиуса и принцессы Ромилды, или мой господин вторгнется в Аворнис и накажет тебя за неповиновение. Исполни его приказ или быть войне.

Его слова эхом отразились в высоких сводах. Придворные шепотом повторяли их, разнося по всем углам зала. Зангрулф, надменный и жестокий, стоял как олицетворение этих ужасных, пугающих слов. Аворнийцы еще не забыли, что фервинги сделали с королевством всего год назад.

Грас вздохнул. Он не ожидал, что Зангрулф принесет такие печальные вести.

– Единственное, что я могу ответить твоему господину, – нет. Он может поступать, как хочет, но это не заставит меня изменить мое решение. Передай ему мои слова, и его право решать, что делать дальше.

Зангрулф поклонился:

– Ты пожалеешь о своей дерзости.

– Мы будем сражаться, – сказал Грас. – Вам придется несладко. Передай и это королю Дагиперту.

Еще раз, поклонившись, всем своим видом напоминая рассерженного кота, Зангрулф вышел из тронного зала. Придворные испуганно перешептывались, покидая тронный зал вслед за послом. Грас с мрачным видом наблюдал за ними, но ничего не мог поделать.

– Ты поступил правильно, – обратился к нему Лептурус.

Только командир королевской гвардии, казалось, не потерял присутствия духа, за что Грас был ему благодарен.

– Дагиперт может снова разорить наши земли, как сделал это прежде. – Король Грас покачал головой. – Что он может сделать еще? Мы снова отразим штурм, ему наскучит сражаться, и жизнь пойдет как прежде.

– Согласен с тобой, – ответил Лептурус.

Старый гвардеец все больше нравился Грасу. «Если бы я захотел избавиться от Ланиуса, он нашел бы способ заставить меня заплатить за смерть мальчишки, – думал Грас. – Я не сделал этого, и он смирился со мной. Думаю, мы найдем общий язык. Он – тоже хороший солдат».

Вдвоем они остались в тронном зале, размышляя, как им справиться с королем Дагипертом. Несколько моряков Граса тоже задержались, чтобы убедиться, что Лептурус не замышляет ничего плохого против их командира. Вдруг двери зала распахнулись, и на пороге появился гонец:

– Ваше величество! Ваше величество!

– Мне не нравится такое начало, – заметил Грас Лептурусу. Он кивнул гонцу: – Какое несчастье случилось на этот раз? Надеюсь, Зангрулф ни при чем? Он только что вышел отсюда.

– Нет, ваше величество. Граф Корвус провозгласил себя королем.

Ланиуса известие о предательстве Корвуса расстроило гораздо меньше, чем Граса. Юноша даже нашел это забавным.

– Он поступил так по отношению к тебе, как ты поступил со мной.

Но Грас покачал головой.

– Если он победит, я умру. Причинил я тебе какой-либо вред? Я отдал тебе свою дочь – свою кровь и плоть, вот что я сделал. И что случится с тобой, если он придет к власти?

Ланиус хотел сказать: «Никто не сможет управлять Аворнисом без меня». Но он не был уверен, что это действительно так, и не хотел сердить Граса еще больше. Очень осторожно, тихим голосом он спросил:

– Что ты собираешься делать?

– Что делать? – эхом откликнулся Грас. Ланиус опасался, что гнев бывшего командора вспыхнет с новой силой, но вместо этого он увидел ледяное спокойствие. – Я собираюсь расправиться с этим негодяем. Я собираюсь уничтожить его. И после того как я это сделаю, ни один высокородный мерзавец не посмеет посягнуть на престол короля Аворниса следующие пятьсот лет.

До этой минуты Ланиус не принимал узурпатора слишком серьезно. Но Грас, охваченный холодной и расчетливой яростью, не мог не вызвать страха. А вдруг он разгневает своего тестя, и эта ярость обрушится на него?

Следующие несколько дней он, то проводил в обществе своей молодой жены (могла ли Сосия служить ему защитой от Граса?), то погружался с головой в книги, то ухаживал за котозьянами. Кстати, необычные животные также очаровали Сосию и постепенно привыкли к ней, так что Ланиус даже почувствовал укол ревности. В конце концов, Ярополк подарил Чугуна и Бронзу ему. Впрочем, для ревности нужны причины намного более серьезные, чем привязанность его любимцев.

Паук и Хваталка росли не по дням, а по часам. Пауку, казалось, не суждено было умереть своей смертью. Ничто не могло испугать или остановить его. Прежде Ланиус не думал, что животные обладают чувством юмора, но, глядя на Паука, он готов был поверить в это. Котозьян мог вскарабкаться на один и тот же выступ и свалиться вниз несколько раз подряд. Иногда, казалось, он падал нарочно, просто ради веселья.