Аттестат зрелости - Сергей Борисович Рюмин

Мишка закурил.

— Как переехал-то?

— Нормально! — осклабился я. — Альбинка напротив на лестничной площадке живёт. Прикинь?

— Да ладно? — не поверил приятель.

— Точно! Уже с моей maman скорефанились, чаи гоняют. Матримональные планы строят напропалую.

— Это они могут, — кивнул Мишка. — Что хотел-то?

Я протянул ему пакет:

— Держи. Только Хляпику не показывай. Дело такое. До ментов дойдёт, сам понимаешь… А у меня с ним совсем не «вась-вась». А если он узнает, что это я тебе презентовал, стопудово вложит.

— Что это?

Я засмеялся:

— Потом посмотришь. Когда один будешь. Договор?

— Базара нет!

В свертке лежал «Плейбой», который я забрал у Гены-фарцовщика в первый день нашего знакомства. Впоследствии Мишка поведал, что журнал увидел Андрюха и… всё. Журнал уже больше никто не видел.

Ключи я занес. Начальник ЖЭКа выдал мне расписку. На этом наше проживание в поселке Химик завершилось.

По пути на остановку я хотел было зайти к отцу, но передумал. Наверняка он был на работе, а с его женой у меня ничего общего и не было.

Глава 36

Привыкаем к новому месту жительства

и новому образу жизни

Каникулы пролетели как-то незаметно. Может быть, из-за того, что всего 5 дней, может, потому, что все эти дни были загружены делами с утра до вечера. Maman в четверг пошла на работу, оставив мне заботы по всяким домашним делам, начиная от разбора вещей и заканчивая пропиской.

Получив паспорта от паспортистки тети Нины, я позвонил Шишкину, прося содействия, заодно продиктовал ему свой новый телефон и адрес.

— Переехал что ли? — дежурно удивился Вень Венич.

— Мать квартиру получила.

— Понятно.

Через 15 минут он мне перезвонил и сообщил, куда ехать и к кому зайти.

— Купи там бутылку коньяка что ли, — посоветовал мне капитан. — Спасибо скажешь. Потом пригодится.

Ошибка выяснилась сразу, как я появился в кабинете начальника паспортного стола Советского РОВД. Хмурый, тощий как вобла, майор посмотрел на мой паспорт, на паспорт maman и процедил:

— Тебе надо было идти к своей паспортистке, а не сюда!

Он вздохнул, поморщился, протянул мне два бланка:

— Ладно, заполняй! Да здесь заполняй! — пресек он мою попытку выйти в коридор. — Нефиг светиться!

Пока я переписывал в бланки данные себя и maman, он поднял трубку, набрал номер:

— Валентина Ивановна! Майор Глухов звонит. У меня тут Ковалевы с вашего седьмого дома прописываются. Потом к ним сходи как-нибудь, в домовую книгу впиши их. Квартира у них 17.

Он положил трубку.

— Слышал? — спросил у меня. — Паспортистка ваша Валентина Ивановна Сухарева вечером к вам зайдет с домовой книгой, покажешь ей паспорта с пропиской.

— Ага, — я вытащил из «дипломата» бутылку «Белого аиста», протянул майору. — Шишкин передал!

— Как же! — осклабился майор. — Шишкин передаст! Дождёшься от него.

Он вытащил из ящика стола квадратную печать, шлепнул сначала в мой паспорт, потом в паспорт maman, расписался. Протянул мне, вложив по листочку бумаги в паспорта.

— Чтоб не испачкалось, пока чернила сохнут, — пояснил он и махнул рукой, вали, мол, отсюда.

— Спасибо!

Я свалил. Как всё просто делается, когда есть хорошие знакомые и всякие полезные связи!

* * *

Постепенно жизнь стабилизировалась. Я приучился выходить из дома в 7.20, минут 30–40 трястись в холодном салоне «Икаруса» от своей остановки до Химика. И так же добираться до дома.

Ленке Крутиковой, которая Жазиль, приходилось хуже. Её родители получили квартиру в «Храповке» (микрорайон Храпово, по названию бывшей здесь раньше деревни), а это плюс еще одна пересадка. Иногда утром я с ней пересекался в «пятёрке». По дороге она мне даже как-то призналась, что если бы предполагала бы про эти транспортные «приключения», перевелась бы сразу в местную школу, а не осталась доучиваться в Химике. А сейчас, за полгода до выпускных экзаменов, уже поздно переводиться. На почве совместных поездок мы даже немного стали ближе. Не любовники, не близкие друзья, но уже приятели.

В школе тоже жизнь «устаканилась». Вторая учебная четверть на события оказалась не очень богатой.

После каникул появилась Елена Витальевна, но уже через неделю снова исчезла. На этот раз навсегда. Карабалак сказал, что физичка перевелась куда-то в городскую школу и даже вроде не только на предметника, но и на должность завуча.

Неделя пребывания в школе для Серединой явно была не сахар. Стоило ей пройти по коридору, как за спиной кто-то изображал характерный звук избавления организма от газов. Сначала Елена Витальевна реагировала на эти дразнилки в своём духе: разворачивалась, возвращалась с грозным видом, подходила к предполагаемым виновникам, пытаясь угадать, кто это посмел. Но тут же с другой стороны уже другие школьники «выпускали газы».

После пятой или десятой такой выходки Елена Витальевна сдалась и перестала обращать на это внимание.

Малевская Людмила Николаевна, как и говорил Карабалак, стала парторгом школы и «куратором» деятельности комитета комсомола. Мои ожидания, что с ее приходом на «кураторство» станет полегче, совсем не оправдались.

Теперь каждое утро я с Мишкой, как ответственные за радиоузел, начинали день в кабинете директора, где находился школьный радиоузел.

— Внимание! Говорит школьный радиоузел, — произносил я в микрофон каждое утро. После чего начиналась десятиминутная радиопередача.

По понедельникам я читал политинформацию, вторники и четверга были посвящены новостям науки и техники, по средам — в мире животных, по пятницам — «пионерские вести», а в субботу — про спорт.

Хорошо, что я готовил только передачу по понедельникам. В остальные дни передачи готовили другие учащиеся, назначенные Малевской. Иначе бы я точно спёкся!

Теперь на каждый первый урок мы с Мишкой на вполне законных основаниях опаздывали минут на 10, а то и больше. А если из учителей кто-то начинал возмущаться, ссылались на директора. Дескать, все вопросы к нему.

Существенно возросла и учебная нагрузка. По десяти предметам — русский, литература, алгебра, геометрия, химия, физика, биология, иностранный язык, история, обществоведение — стали больше задавать домашних заданий. А после новогодних каникул, со слов учителей-предметников, нас ожидает разбор экзаменационных билетов (на примере прошлогодних), примеров и задач.

Одно радовало — нас, как выпускной класс, почти полностью освободили от общественных нагрузок, включая подготовку к школьному новогоднему концерту и всяким сборам макулатуры, металлолома, а также от