50 вариантов яичницы или Спорим, дракон? - Полина Лашина

class="p1">Издав невнятный звук, айн отвернулся и, поманив небрежным жестом за собой, быстро последовал внутрь дома, на ходу раздавая, буквально разбрасывая задания. Люда поспешила следом, ловя каждое слово.

Оказалось, что на второй этаж ей вход категорически запрещен. Не очень-то и хотелось!

На первом она может делать что угодно, но тщательно убирать за собой, поддерживая общую чистоту, особенно на кухне. Слово "тщательно" ей повторили несколько раз, будто для глуховатой. А "что угодно" – то есть можно даже в боулинг играть в этих пустых, гулких от безлюдья коридорах? Однако вслух уточнять не стала.

Еды на кухне, вернее, в подвале под ней, оказалось полно, можно брать по необходимости. Туда айн показал дорогу через скрытую дверцу.

– Да на этом можно год прожить, не выходя из дома! – не сдержавшись, воскликнула Люда, оглядывая длинные ряды забитых стеллажей, ледников, секций под мешки, бочонки, пузатые бутыли, полные ящики овощей и так далее. Судя по едва видимой голубоватой дымке над некоторыми полками и ящиками – это тот самый неведомый магический стазис?

– Что удобно... для тебя, человечка. Поскольку как раз ближайший год ты из моего дома... за ворота не выйдешь, – быстро пресек ее восхищение вредный айн.

– Но как же?! У нас в договоре написано, что мне положен один выходной каждый месяц!

Сколько сил ей тогда стоило выбить хотя бы один! Правда, теперь оказывается, что всего один раз в целых сорок дней, а не в тридцать.

– А также там написано, что без моего разрешения покидать усадьбу ты не можешь. Предупреждаю сразу: покидать без меня усадьбу тебе запрещено.

То есть он все равно нашел, к чему прицепиться даже при вроде бы подробно расписанном договоре? И вряд ли она уговорит своего высокомерного босса сопровождать ее по магазинам.

– Но мне нужно будет покупать личные вещи... женские. Бумагу для записей. Молоко свежее, – оглядевшись, поняла, что еще не видит поблизости. – Яйца...

Кажется, или у блондина глаз дернулся?

– Раз в месяц из ближайшей деревни по договоренности в дом привозят некоторые продукты, – тем не менее соизволил отреагировать новый работодатель. – Можешь передать мне список нужных тебе вещей, закажу. Все, кроме еды, оплачиваешь сама.

Кто бы сомневался! Но спасибо и на этом.

– А там что? – спросила Люда, видя, что вдалеке коридор заканчивается крепкой дверью.

Айн проследил за ее взглядом.

– Тебе туда вход запрещен.

– Почему?

А вдруг он там прячет сокровища? Или... трупы предыдущих слуг? Этакая Синяя Борода? То есть Светлая Коса, но со своими ужасными тайнами?

Раздраженно раздув ноздрями, нелюдь тем не менее ответил:

– Там винный погреб и камеры с пыточными. Хочешь посетить последние?

– Благодарю, как-нибудь в другой раз, – покачала головой девушка, почувствовав на спине холодок оттого, что почти угадала.

Или в подвале просто холодно? Как бы ее тут не оставили...

Насчет работы тоже выходило странно. Она могла убираться на третьем и верхнем, мансардном, этаже дома. На первом, как выяснилось в итоге, чистота поддерживалась какими-то артефактами, что ли. Айн в подробности не вдавался, но бросил через губу, что никчёмные людишки все равно не в состоянии поддерживать "достаточно нормальную" чистоту в доме.

Вчера она думала, что рада его существованию в своей новой жизни? Это была ошибка!

Хотя, нет! На самом деле нужно радоваться! Кобыла с воза... тьфу, то есть айн со своими снобскими высокородными замашками вычеркивает из ее списка обязанностей первый и второй этаж немалого такого дома? "Ура" много раз подряд! Ей же меньше работы!

Что насчет двора, то стоило Люде направиться бодрым шагом по песчаной дорожке в сторону одних из кустов, за которыми должен был быть сарай с садовым инвентарем, как внезапно, спустя всего несколько метров, ее резко дернули назад.

Испуганно ойкнув, девушка поторопилась отстраниться от столь странного айна, когда тот, вроде бы даже смутившись, добавил:

– Забыл, что по некоторым дорожкам тебе тоже не стоит ходить... не зная, как правильно.

Что?!

– В смысле? – сглотнув, уточнила Люда. – Здесь не только растения, но и дорожки могут быть опасны?

– Конечно, – снисходительно фыркнул айн, сам отходя от нее в сторону. – Я очень не люблю гостей.

"Просто прекрасно!" – скрутился неприятный узел предчувствия в животе у попаданки. А доживет ли она хотя бы до конца первого месяца в таких условиях, не говоря уже о конце года?

Но айн, подумав, в итоге решил, что человечка, так и быть, может подметать только центральную аллею до ворот и крыльцо. И для собственной же безопасности – "если у нее хватит на это мозгов", это дословная цитата – пусть лучше не суется на другие дорожки.

Как и на задний двор. Туда, как и в сад, расположенный где-то за домой, ей тоже проход категорически запрещен. "Категорически" специально для нее тоже пару-тройку раз повторили, внимательно глядя в лицо.

С одной стороны, вроде меньше работы, ей же лучше. С другой – почему будто воображаемая петля на ее шее с каждой новой фразой айна затягивалась туже?

Получается, что она может находиться лишь в доме, кроме второго этажа, да ограниченно перед домом. Целый год?! За ворота без айна не выйти, а он вряд ли захочет выгуливать ее.

Но, с другой стороны, во-первых, в ее мире всякие удаленщики или люди с какими-нибудь фобиями могли годами из своих квартир не выходить. Причем из каких-нибудь крошечных однушек или даже комнат, а у нее здесь целый огромный дом с террасой. Так что такие условия вполне даже комфортны, она переживет. Всего лишь один год контракта. Во-вторых, если айн настолько не любит гостей, то и ее здесь никто не достанет? Ни родня, ни женишок, ни всякие драконы?

Ладно, главное сейчас, чтобы он отпустил ее завтра на дрохгар, а с остальным она потом разберется.

У нее целый год впереди, чтобы поладить... разобраться... или хотя бы просто выжить рядом с таким вот... нелюдем-человекофобом.

***

Лайнфаэр сидел в плетеном кресле на просторной террасе позади дома и отрешенно смотрел на то, как подкрадывающаяся ночь медленно окутывала тенями его владения.

Он так и не понял, как оказалось, что сегодня он привел в свой дом, вернее, на свою землю, одну из презренных людишек. Он не собирался обзаводиться человеком-слугой, когда составлял тот идиотский договор займа. Хотел просто унизить человечку, уже тогда видя в ней аристократическое происхождение, указав на место, выше которого,