Чужой среди своих - Кирилл Архангельский

как воевать против булыжнико-образных недомерков внутри их гор, находясь под огромными толщами камня, у человеческий правителей не было ни малейшего представления. Это даже без учёта магии, которая по сохранившимся трактатам мало чем уступала людской!

Всё это обостряло отношения между и без того не сильно любящими друг друга расами.

……………………………….

Путник неторопливо скакал по дороге, размышляя о том, что же ждёт его на месте назначения. Когда в десятке метром перед ним на дорогу выскочило четверо бандитов с небольшими кинжалами и щитами в руках.

- Стоять! – громко крикнул один из них, выводя путника из задумчивости.

Он остановил свою лошадь и с любопытством начал осматривать решившихся напасть на него людей. Судя по простой, местами рваной одежде, почти полным отсутствием какой-то брони, отвратительного качества щитам и кинжалам – перед ним местные крестьяне. Которые, может, из-за жестокости и самодурства местного барина, может, из-за проблем с урожаем, а, может, из-за простой тупости и жажды быстрой наживы, решили промышлять грабежом.

В паре метров от коня в землю, свистя, вонзилась стрела, демонстрируя серьёзность намерений нападающих, а также то, что их может быть значительно больше, чем те, что вышли на дорогу.

Путник приметил для себя сторону, откуда прилетела стрела. Какая бы она не была паршивая, стрела есть стрела, а на нём не одета его броня.

Он наклонил голову и, вздохнув, начал вспоминать слова:

- Чего хотеть? – спросил он, подняв густую бровь, на сильно ломаном мекальтском языке.

Господин заставил его несколько месяцев учить этот язык, который он искренне презирал, под предлогом того, что ему придется работать в этих землях и знание языка необходимо. Что, естественно, не нравилось путнику: он был воином и искренне считал, что провёл бы с куда большей пользой это время тренируясь с мечом, а для общения с местными можно было и послать с ним переводчика.

“Проклятый скряга” – подумал он.

- Отдавай всё! – прокричал тот же бандит, что говорил в первый раз, пытаясь грозно помахать в воздухе кинжалом.

“Очевидно, их вожак”

- Слишком дорого для тебя! – искренне сказал путник и покачал головой.

Ему было наплевать на стоящих перед ним людей, но и тратить своё время и силы, чтобы их убить, он тоже не собирался без крайней необходимости.

- Отдавай всё! – ещё раз прокричал вожак, и рядом стоящие с ним люди, встали в “боевые” стойки, от вида которых всадник был готов рассмеяться.

А вот бандитам было не смешно: они уже больше месяца шарятся по лесу вдоль дороги, и из-за близости эльфийских земель не было никакой добычи, что была бы им по зубам. Большинство караванов ехали с охраной, хотя бы из одного-двух хорошо вооружённых людей, нападать на которых они боялись. А каждый день, проведённый в лесу, это день, непроведённый за работой в поле. Поэтому, видя одинокого, но хорошо одетого всадника, бандиты были убеждены, что им, наконец, улыбнулась удача и просто так упускать добычу они были не намерены.

- Ты не продать! – сказал ещё раз путник, закрыв свои карие глаза.

В отличие от стоящих перед ним крестьян, он прекрасно понимал, что в таком захолустье, как это, у этих дураков не получится продать его вещи, даже если он их отдаст им сам.

- Слишком дорогой, не продать, - показал он, открывая глаза, пальцем на коня.

Мало того, что сам по себе конь это очень дорогое животное, стоящий столько, что на него можно купить приличный участок земли, так ещё у него был весьма непростой конь, хорошей сальдарской породы, выданный путнику его господином. Наличие такого животного у простого крестьянина закончится для последнего, в лучшем случае, отрубанием рук за воровство, а скорее всего, когда его сдадут его подельники, а они обязательно сдадут, поскольку для противостояния пыткам у них нет ни желания, ни соответствующих навыков и опыта, он будет благополучно повешен за разбой.

- Оружие – слишком дорогой, - палец указал на висящую на поясе саблю.

Оружие и броня, что были у него с собой, также стоили очень больших денег. Может, по качеству и цене им было далеко до того, что носили благородные господа, но, опять же, для местных земель они были слишком дорогими, привлекающе внимание дорогими. Не говоря уже про знаки нальмирских мастеров, которые те наносили на своё оружие и доспехи, чтобы выделиться среди конкурентов. Снаряжение, которому не место в руках обычного крестьянина из какого-нибудь села Нижние Загогульки, а, значит, ещё один повод для повешенья.

- Одежда – слишком дорогой, - пальцами путник ухватился за ворот рубахи, показывая, что он имеет в виду.

Как в случае со всем остальным, слишком качественно, слишком дорогие материалы, слишком редкие материалы.

Наверное, эту ситуацию можно было бы назвать злой шуткой судьбы. Только перед этими грабителями появилась добыча, которую, как им казалось, они могли одолеть, но она, по сути, оказалась для них бесполезна, так как ничего из добытого они не смогли бы продать, а только обрекли бы себя на наказание.

К несчастью для бандитов, они были слишком глупы и невежественны, чтобы понять то, что им пытался объяснить этот странный всадник. Им казалось, что он просто пытается им заговорить зубы, попутно над ними издеваясь. Стоящие на дороге люди начали расходиться полукругом, чтобы окружить всадника.

Этих людей спасало то, что у путника была крайне хорошее и расслабленное настроение, поскольку в предыдущем постоялом дворе на его пути, была на удивление среднего качества выпивка (по сравнению с остальной мочой, что встречалась ему ранее), а также крайне миловидная и старательная служанка, в компании которой он провёл очень хорошую и приятную ночь.

- Вот, держи и уходи! – вздохнул путник и, достав из мешочка на поясе золотую монету, ловким движением большого пальца кинул её в сторону вожака бандитов. Это был последний шанс уйти, который он давал этим людям.

Со свойственной крестьянину грацией картошки, вожак монету не поймал, и та упала на землю у него между ног, но он, не теряясь, быстренько её поднял и отряхнул от земли.

На монете гордо красовался герб королевства Мекальт. На одну такую монету сам бандит и его дружки могли бы жить около месяца, включая их семьи. Это были хорошие откупные, особенно, если учесть, что всадник начинал им внушать чувство опасности и страха: уж слишком он был спокоен и уверен в себе.

К сожалению, как часто это бывает, жест доброты и милосердия воспринимается, как слабость,