Запятнанный Кубок - Роберт Джексон Беннетт

— Калиста, если бы тебя отравили на приеме, мы бы уже знали! — сказала Нусис.

— Ты хочешь сказать, что я уже была бы мертва! — сказала Калиста.

— Ну, да, очевидно!

— Но мы не знаем, как это работает! — взвизгнула Калиста. Она так сильно сжала свою глиняную трубку, что та треснула пополам. — Мы не знаем, почему... почему у других инженеров это заняло так много времени! И, о Святилище, я инженер! Они, наверное, пытались сделать то же самое и со мной, так?

Глаза Ухада задрожали. Он бездумно поднял свою пустую чашку из-под чая трясущейся рукой и попытался отпить из нее.

— Я припоминаю... припоминаю, что папоротниковая бумага не испачкалась в это время… Пара, конечно, не было вообще...

— Мне не хватает воздуха! — крикнула Калиста.

— Калиста! — рявкнула Нусис. — Ты будешь слушать?

— Я чувствую... стеснение в легких, у меня лично, я...

Ана встала и дважды хлопнула в ладоши, очень сильно. Все замолчали.

Затем она обвела их взглядом, поворачиваясь к каждому из них лицом, несмотря на то, что у нее были завязаны глаза.

— Итак, — сказала она. — Я так понимаю, в залах Хаза в восьмую ночь перед прорывом было какое-то мероприятие. Прием. Да?

Они все кивнули.

Я прочистил горло и сказал:

— Они кивнули, мэм.

— Понятно, — сказала Ана. — И... и вы все трое присутствовали на этом приеме? Я правильно поняла?

Калиста была так взволнована, что перешла на отчаянное бормотание. Но Ухад вздохнул и неохотно сказал:

— Верно. Да. Хотя бы на мгновение...

— Но мы не видели там никого из этих инженеров! — быстро сказала Нусис. — Если бы мы видели, то, очевидно, упомянули бы об этом!

— Правильно, — сказал Ухад. — На мероприятии у Хаза присутствовали многие выдающиеся члены иялетов, не только мы. И это не редкость. Джентри проводят много мероприятий. Офицеры могут отказаться от некоторых, но не от всех — и особенно от тех, которые проводят Хаза.

— Конкретнее! — рявкнула Ана. — Сколько человек пришло на этот прием? И на какое время?

— Сто человек или больше, — уточнила Калиста. — И прием продолжался несколько часов.

— И все же, я уверен, эти инженеры там не присутствовали, — сказал Ухад.

— Почему вы так уверены? — спросила Ана.

— Мы изучали жизнь этих людей в течение последних дней! — сказал Ухад, фыркнув. — Я бы знал, если бы они были там!

— Но знаете ли вы, Ухад, — прогремела она, — как выглядели погибшие инженеры?

— Я... я помню имена! — оскорбленно воскликнул Ухад. — И я всегда стараюсь их получить, учитывая мою роль.

— А если они представились вымышленными именами? — спросила Ана. — Что тогда?

— Что за тон у вас такой, Ана? — спросил Ухад. — Вы же не думаете, что мы убили тех инженеров на этом приеме?

— Я понятия не имею, что и думать! — сказала Ана. — Но разве вы не осознаете, что все вы являетесь свидетелями не только отравления и убийства десяти инженеров, но и подстрекательского акта, который вызвал величайшее бедствие последней имперской эры? Разве вы не понимаете, что это значит?

Снова долгое, зловещее молчание.

— По крайней мере, — устало сказала Ана, — это означает, что теперь мы должны привлечь к делу непосредственно коммандера-префекто Вашту.

Все были шокированы, включая меня. Мы еще не сталкивались с чем-то настолько серьезным, чтобы оторвать ее от обязанностей сенешаля кантона.

— Почему? — спросил Ухад.

— Потому что, как я уже сказала, вы свидетели! — сказала Ана. — Вы не можете расследовать сами себя! И вы не можете допрашивать себя! Особенно, если все вы, как известно, в хороших отношениях с владельцами дома, где первоначально были отравлены эти люди! — Она оглянулась через плечо. — Мильджин!

— Да, мэм? — сказал он.

— Пойди с юным Строви и передай Ваште, что у нас срочные новости. Нам понадобится ее присутствие, чтобы решить, как действовать дальше. И поторопитесь! Мы должны составить план действий как можно быстрее.

ГЛАВА 24

| | |

КОММАНДЕР-ПРЕФЕКТО ВАШТА сидела на своем стуле в передней части судебной палаты Юдекса, ее волосы с проседью поблескивали в свете лампы. Я не видел ее с той первой ночи в Даретане, но она выглядела почти такой же, какой я ее запомнил: высокая серьезная женщина, облаченная в черное одеяние Легиона и пристально наблюдающая за нами, как письмо-ястреб за мышью.

Но потом Ана заговорила. И продолжала говорить. И пока она это делала, Вашта, казалось, старела на моих глазах, так сильно, что ее спина согнулась, а лицо, казалось, покрылось морщинами.

Наконец Ана закончила. Молчание затянулось.

— Я понимаю, — тихо сказала Вашта. — Спасибо за ваш доклад, иммунис.

Никто не произнес ни слова. Коммандер-префекто просто сидела на своем стуле, моргая, пытаясь переварить все это.

— Это... — глаза Вашты обшарили сиденья, затем уставились в окна, словно надеясь найти кого-то, кто мог бы помочь. — Это... это не что иное, как гребаная катастрофа, — провозгласила она.

Ее слова эхом отразились от фретвайновых стен и сидений, обшитых деревянными панелями, в то время как Ана, Мильджин и я наблюдали за происходящим. В этой комнате Юдекс кантона выносил приговоры преступникам; и, хотя мы не сделали ничего плохого, я не мог избавиться от ощущения, что все мы трое вот-вот понесем наказание.

— Четыре землетрясения, — уныло сказала Вашта. — За последнюю неделю мы зафиксировали четыре подземных толчка. Вы понимаете, о чем это говорит? Приближается левиафан. Сейчас он прокладывает себе путь через грязь и грунт морских глубин. Он нападет в ближайшие семь дней, возможно раньше.

— Кошмарно. — Голова Аны качалась вверх-вниз, как у глиняной голубки, прогуливающейся по городской площади. — Ужасно.

— Чтобы пережить сезон дождей, — продолжила Вашта, — нам нужно, чтобы инженеры работали исправно. Нам нужно, чтобы Талагрей работал исправно. Нам нужно, чтобы все эти сложные маленькие действия, необходимые для поддержания стен, бомбард и Легиона, продолжали жужжать и лязгать. И все же... и все же, вы говорите мне, что мы не только не приблизились к установлению того, кто убил тех инженеров, но и что почти