Дуэт в интерьере или Он, Она и Все Остальные - Макс Мах

«Наверняка было что-то еще…»

- Там, в этом замке, произошло что-то еще? - спросил он, решив, что не нарушает этим вопросом норм приличия. – Что-то, что подтверждает мою версию.

- Да, - просто кивнула ему Кьяра. - Замок открыл мне проход в помещения, в которые нынешний носитель титула доступа не имеет.

- Там было что-то ценное?

- Кое-что, - не стала вдаваться в подробности Кьяра, но по ее интонации Герт понял, что там было много этого «кое-чего». Разного и интересного. И ценного, разумеется, иначе зачем прятать?

«Доступ к тайнам – это серьезно, и о многом говорит!»

— Значит, этот человек не носитель титула, а всего лишь регент Рода, - объяснил Герт принцип наследования в семьях князей-основателей. – И раз ты жива, и замок тебя признал, этому человеку уже ничего не светит.

- А вот тут ты не прав, - снова тяжело вздохнула Кьяра. – Есть закон. Если наследник не объявится в течение двадцати лет, титул императорским эдиктом передается действующему регенту.

Этого Герт не знал. До юриспруденции у него пока руки не дошли. Так что, в этом вопросе он был вынужден полагаться на мнение Кьяры.

— Это относится ко всем родам? – спросил он, обдумав услышанное. – Я почему спрашиваю, мы-то, я имею в виду мой Род, пробыли в забвении больше ста лет.

- Возможно, в вашем случае просто не было претендентов, - предположила Кьяра. – Но я знаю, что по этому вопросу существует особое и довольно обширное законодательство. Регламент, правила и все такое. Но в случае князей-выборщиков в процесс, как я поняла, могут вмешаться члены Коллегии выборщиков. Их, вроде бы, осталось всего пятнадцать семей, но они есть. Я только не понимаю, откуда у них столько власти, чтобы противоречить императору?

- Оттуда же, откуда берутся души замков, - пожал плечами Герт. – Могу предположить, что за всеми официальными документами, устанавливающими властные полномочия курфюрстов, лежат тайные магические договоры. Какие-то клятвы. Наложенные с помощью ритуалов печати. Что-нибудь обязательно есть, иначе их отменили бы еще во время Большой Реформы. Этим, наверное, и определяется особый статус Коллегии выборщиков в структуре органов власти империи. Хотя, возможно, их сохраняют лишь как дань традиции. Анахронизм или что-то в этом роде. Но это вторично и не самое важное на данный момент. Объясни мне, чего ты боишься? Ты, вообще, можешь доказать, что ты – это ты?

- Да, думаю, что могу, - прикинула что-то в уме девушка, - но дело не в этом.

- А в чем?

- Я не уверена, что это будет безопасно…

«Ну, чего-то в этом роде и следовало ожидать…»

- Что ж, - сказал он вслух. – Есть вероятность, что тебя узнают те, кто знает, как ты должна выглядеть, но могут и не узнать. Во-первых, как я понял, официально ты мертва, а мертвых встретить среди живых никто не ожидает. Во-вторых, если тебя кто-то помнит, то помнят они маленькую девочку. Сколько тебе тогда было?

- Пять лет.

- А сейчас ты взрослая женщина, но, если тебе этого мало, то напомню, что ты женщина!

- Ну и что, что женщина? – не поняла его Кьяра.

«Вот, вроде бы, умная девушка, а соображает медленно!»

- Женщины иногда красят волосы, - подсказал Герт. - Пользуются косметикой… Тушь для ресниц, насколько я знаю, может изменить цвет глаз. Или это тени? Не помню, но ты, наверное, знаешь это сама. Пудра, тональный крем, помада… Можно довольно серьезно изменить черты лица.

- Неплохая идея, - согласилась Кьяра. – И все-таки…

- То есть, у тебя есть причина бояться? – спросил он тогда в лоб, но, судя по всему, Кьяра и так рассказала ему слишком много такого, чего никогда не рассказывала другим, и сейчас не знала, что делать. Продолжать или отступить. Вот только Герту вдруг расхотелось оставаться в стороне.

- Послушай, Кьяра, - сказал он, нарушая затянувшееся молчание. – Ты рассказала мне так много всего, что, если бы я был тебе врагом или просто любопытным сукиным сыном, я мог бы сам раскопать твою историю. Но я этого делать не буду, потому что умею держать слово и уважаю личное пространство других людей. В особенности, если это близкие мне люди.

При последних его словах, Кьяра подняла взгляд, которым до этого «сверлила дырки в земле», и посмотрела ему прямо в глаза.

- Я не ошибся в выборе слов, - усмехнулся ей Герт, - но полагаю, что сейчас не время и не место выяснять отношения. Поэтому скажу тебе кое-что еще. Многие забывают и ты, похоже, в их числе, что я воспитывался отнюдь не как принц. Это было решение моих родителей, а до того их родителей и так далее, но по факту, имея титулы, права, древние сокровища и деньги, они жили, как обычные представители среднего класса, да еще и провинциального. И я вырос там, среди обычных людей. И, хотя я знал, кто я на самом деле, я так и не научился смотреть на других людей с высоты своего положения. Я ничего ни от кого не требую, и ни от кого ничего не жду. Я привык всего добиваться сам. Знания, магия, деньги – я знаю, как это добыть без того, чтобы кто-то мне ворожил или помогал.

- К чему ты все это рассказываешь? – не поняла его Кьяра.

- Дослушай до конца и поймешь.

- Слушаю, - прозвучало скептически, но в данном случае важно было согласие, а не сопутствующие оттенки смыслов.

- Я не принадлежу какой-либо семье или коалиции, у меня нет разветвленных родственных и деловых связей, и никто, даже император, не может дать мне что-то, чего у меня нет. Я это к тому, что я идеальный союзник, Кья. Мой интерес в этом деле только ты, и я готов помочь. Но решаешь принимать или не принимать мою помощь, разумеется, только ты.

В принципе, все, что он ей сказал, правда. Он никак не связан с этим миром, ему все эти герцоги и бароны неважны и не сильно интересны. Поэтому, кем бы Кьяра ни оказалась, ему нет смысла открывать ее тайны кому-нибудь еще. Да и желания нет. С чего бы ему с кем-то делиться информацией? А вот Кьяра, похоже, ему небезразлична. И это не только секс.