Инферно: Осквернитель - Владимир Поляков

об этих крылатых и порочных красавицах. Узнать так много, чтобы их не недооценивать, а напротив, использовать хотя бы вполовину от того, как сумел это сделать его нынешний сюзерен. — Вернёмся к нашей кукольнице, Миер-Валлтэ.

— Тенгиз-аль-Баграм торгуется с марионеткой. И хочет столько, что малышке Миер-Валтэ так сложно удерживаться от смеха, что ещё сложнее не выпустить иглы наружу. Но она справляется. Представляешь, этот сын ишака и потасканной шлюхи-гоблинши хочет сохранить за собой пост коменданта, а для коменданта нынешнего и своего брата Мамая — положение помощников или, представляя как большую уступку, «смотрителей за степными лагерями», которые у этих убогих вместо наших фортов и малых городов.

— Дурак, — только и мог сказать Флаэртус. — Мучительница ему сказала через Бадри, что если внешняя стена была взята за пару суток, то и внутренней долго не продержаться? Что подойдут подкрепления из Адской Колыбели, которые ещё больше усугубят их положение?

Керрит расхохоталась, от чего её груди чуть было не выскочили из частично расстёгнутого корсета. Впрочем, если бы такое случилось, суккубу этим не смутить. Разве что роящиеся в отдалении бесы сильно б обрадовались.

— Сказала. И донесла обещание, что особо упорных могут выволочь прямо за яйца, после чего охолостить прямо на городской площади, после чего обрить наголо, завернуть в баранью шкуру и гнать плетьми до границы с Талас Бахайрат, этим их «столичным» доменом, где притаился сам хан. И холостить будет не кто-то из Первых людей, даже не демоны или тёмные темплары из внушающих страх, а вот эти затейники,-жест в сторону роящейся бесятины. — И что им в таком случае будут розданы наложницы их гаремов в пусть не вечное, но длительное пользование.

— Ширдик хотеть наложница! — будучи лёгок на помине, нарисовался буквально из ниоткуда бес. — И готовить большой острый ножница, чтобы холостить… Всех, кого можна и нужна. А если две наложница, то жертвовать кружавчатые перекладки во славу Культы. Палавина их! Очення-очення кружавчатые. Ценныя, во!

— Кыш, — лениво отмахнулась суккуба, добавив к жесту волевое усилие, от чего беса унесло куда подальше направленным телекинезом. — Они уже жертвовать готовы «на нужды Культы». Цивилизуются, паразиты! А если узнают, что официальное провозглашение этого безумия случится как раз в том, что пока ещё Хугул Алшиин — тогда вообще рехнутся от счастья и порнографических мечтаний. Они у них такие, что некоторые мои сёстры удивляются глубине фантазий.

— Требования дураков…

— Конечно. Угроза их напугала. Не словами этого ханёнка, а тем, что город штурмовали мы. Князьям Инферно плевать на глупые желания любителей лошадей и баранов. Тенгиз-аль-Баграм скукожился, урезав пожелания. Теперь он готов сдать замок и Источник, но уйти со всеми воинами, при этом принеся тайную присягу Бадри-аль-Баграму. Такую, которую не смогут обнаружить. Хочет жопой на двух креслах усидеть. Она у него большая, раскормленная, есть… основания надеяться. Ложные, конечно!

Говоря последние слова, Керрит смотрела куда-то вдаль так, что Флаэртусу сразу пришла на ум картина, где суккуба поджаривает эту самую жирную каганатскую задницу на медленном огне, чтобы скормить не то свиньям, не то церберам… если псинки не побрезгуют таким яством. Утончённые и ставящие красоту основой своего образа жизни, суккубы одновременно могли многим дать фору в изощрённой жестокости. В целом, их только мучители могли в ней превзойти. Просто об этом часто забывали, обманываясь лишь одной частью натуры крылатых красавиц… равно как и красавцев, если вспомнить то, как многие женщины относились уже к инкубам, этой мужской версии данного демонического вида.

— Князь Хельги может и согласиться, — малость подумав, высказал своё видение ситуации Флаэртус. — Он считает, что всё равно достанет и хана, и его родственников с приближёнными. Но настоящие ценности вывезти отсюда не даст. И «скотину двуногую», как её называют в Каганате, тоже. Принципы.

— Туда же гаремных жён и наложниц добавить, — дополнила Керрит. — Уйдут только те, кто этого сам захочет. Каждому по делам его и по стремлениям души. Желающий оставаться рабом им и останется. Другим предоставят шанс. Кому-то здесь, иным в других местах. Гильдия пусть старается за малую денежку. В той же Конфедерации Четырёх Стихий принимают почти всех крестьян и мастеровых. А князь у нас жалостливый… к тем, кого не готов разорвать телекинезом на части, так, чтобы потроха во все стороны полетели.

Флаэртус с трудом удержался от гримасы, что вот-вот могла исказить лицо.Хельги Провозвестник и правды сочетал в себе глубины человечности, укреплённые непоколебимыми принципами, и примерно такие же глубины свойственной именно демонам жестокости. Только не горячей, а холодной, расчётливой, каковой среди детей Инферно могли похвастаться далеко не все. И понимание того, что сюзерен в охотку зальёт кровью домены рода аль-Баграм, оно никуда не исчезало, даже не бледнело. Просто для некоторой части степняков выбор стоял между смертью немедленно и гибелью отсроченной. Ведь можно откусывать один домен за другим, вынуждая оставшихся после первых натисков, зажатых в угол кочевников отступать. И лишь потом, когда бежать будет особо и некуда — прихлопнуть оставшихся одним махом, приложив к тому серьёзные, но сжатые по времени усилия.

— Интересно, последней будет столица или Тембо Мкубва, домен «чёрной ветви» ханских владений?

— Как решит князь, — пожала плечами суккуба. — Зато уверена, что только эту «мкубву» получит ханёнок. Провозвестник обещал бросить ему косточку, пусть пёсик её и поглодает… для вида. И притянет остатки тех, кого нужно. Потом все получат своё!

С таким заявлением стоило согласиться. Если что и отдавать — то, что жалко меньше прочего. Тут Флаэртус понимал ход мысли что Керрит, что их общего сюзерена. Равно как и то, что времени до прибытия сюда Хельги оставалось совсем немного. Как раз хватит на завершение предварительного учёта трофеев и встречу начальства. Тем более, ему было что сказать и не только касающееся дел в этом домене. А Керрит… Суккубы словно чуяли приближение князя, никогда не оставаясь в стороне от подобного. Предупреждать их — совершено лишние хлопоты.

* * *

Хорошо полетали! Поездка на приручённом крикуне — явление своеобразное, но однозначно запоминающееся. А поскольку прибывать ночью либо ранним утром не было особого смысла, учитывая, как оказалось, успешно ведущееся дожимание засевших в замке степняков, то и спешка казалась излишней.

Что из этого следовало? Вылетев из Адской Колыбели, куда мы с Огнёвкой переместились без лишних промедлений, удалось и кое-какие местные дела уладить, связанные с нехорошо оживившимся соседями. Проще говоря, был отдан приказ малость шугануть засранцев