Три желания - Майя Марук

звали Елена. И ничего в жизни этой женщины не было бы необычного, если бы не бурное прошлое ее матери. Она была внебрачной дочерью некого Мустафы аль Сулеймани. Человека с очень плохой репутацией, большими связями, и склонностями к кровной мести. Он не любил любовницу, но обожал дочь.

С самого детства девочка ни в чем не нуждалась, но на родине своего отцовства Мустафа не афишировал. Прилетал к ребенку два три раза в год, баловал подарками, внимательно следил за тем, как девочка растет. Когда дочь вышла замуж, подарил квартиру и машину. А после того, как беременная Лена пропала, пытался ее найти. Не нашел. Пять лет искал, но даже подумать не мог, что искать нужно рядом.

Утром самолет Сулеймани должен был приземлиться в Каире. Такое удачное стечение обстоятельств.

Якуб

— Третья жена ничего не изменит, — говорил Рашид сыну. — Одной больше, одной меньше. А вот семье этот союз пойдет на пользу.

— Ну да, теперь будет кому разнимать Амину с Зулейкой, — скривился Якуб, отмахиваясь от странного чувства, что этот разговор в его жизни уже был.

— Только ты виноват в том, что не можешь справиться со своими женщинами, — осадил сына Рашид.

Якуб промолчал. Хотя был уверен, что мог сопротивляться отцу, но почему-то это не делал.

— Кто она? — спросил мужчина, зная, что сопротивляться решению отца не станет, хоть это и было неправильно.

— Познакомишься с ее отцом на свадьбе. Она религиозная, из хорошей семьи. Слова лишнего тебе не скажет.

— А Фатих?

— Он будет только рад такому союзу.

Из коридора послышался какой-то шум. Якуб поднялся, подошел к двери и резко ее открыл. Прозвучал глухой удар и вскрик. На ковре лежала перепуганная Амина, из носа девушки текла кровь. В трех шагах от нее стояла бледная Зулейка. Якуб задумчиво посмотрел на жен и понял, что даже злости по отношению к этим женщинам не чувствовал.

Михаэль

Инга не отходила от него ни на шаг. Взять больничный женщина отказывалась, утверждала, что все в порядке и нога у нее совсем не болит. Михаэля ее навязчивость раздражала. Он понимал, что приведя Ингу на свою территорию, нарушил субординацию и дал ей повод рассчитывать на что-то большее. Вот только сам мужчина не мог вспомнить, как это произошло и что его вообще заставило так поступить.

— Вы сегодня странный, мистер Бейлис, — заметил Петр, оторвавшись от находок. — Неужели, красотка Инга так на вас подействовала?

— Ты разобрался в этом хламе?

Ответил Михаэль резче, чем собирался. Обычно скабрезные шуточки его никогда не задевали, но в этот раз он почувствовал себя оскорбленным. Как будто его обвинили в чем-то ужасном.

— Этот хлам увековечит наши имена в истории, — Петр не заметил, или сделал вид, что не заметил, тона Бейлиса.

— Мы даже не знаем что это, — Михаэль взял в руки бирюзовую лампу с потрескавшейся эмалью.

Это была не самая интересная находка, но почему-то именно она его манила. Как будто что-то значила. Как будто с ней было что-то связано. Что-то важное для него.

Мустафа аль Сулеймани

Отель «Четыре сезона» считался одним из лучших в Каире: вышколенный персонал, внимание к деталям, конфиденциальность. Последнее Мустафа ценил особенно высоко, и даже готов был ради этого терпеть некоторые неудобства. Или верил в то, что был готов терпеть эти неудобства.

Перелет получился не самым приятным. Жены сегодня встали не с той ноги, постоянно переругивались друг с другом, невестки никак не могли справиться с внуками, а его сыновья только и делали, что пялились на молоденьких стюардесс, игнорируя собственных детей. Таким поведением наследников Мустафа был настолько возмущен, что еще в полете уволил весь персонал, кроме пилотов. Хорошие пилоты в наше время были на вес золота. А вот стаканы подносить могут и стюарты.

С сыновьями он тоже планировал разобраться. Но не сейчас. Сейчас единственное, чего ему хотелось — подняться в номер и отдохнуть. Сердце тревожно билось, в предвкушении чего-то неприятного. Впрочем, в этот день чувство тревоги было его привычным спутником. Именно в этот день, много лет назад, он узнал о пропаже своей единственной дочери — Елены.

Воспоминания сгустились над мужчиной. Голоса жен, крики маленьких внуков, превратились в фон для воспоминаний. Мустафа вспомнил лицо дочери. Ее мать была всего лишь увлечением на ночь. Продажной женщиной, которую привели ему на ночь. Но так получилось, что именно в ту ночь что-то пошло не так и женщина забеременела.

О ребенке она ему сообщила. Надеялась получить деньги от богатого клиента, грозилась сообщить его отцу. Мустафа, тогда пообещал, что когда родится ребенок, и он убедится, что тот от него, тогда и будет вести переговоры. Вот только, когда впервые увидел дочь, понял, что никакого теста на отцовство делать не будет. Малышка была точной копией его любимой сестры. Сестры, которую убил собственный муж.

Мустафа тогда еще был мальчиком и корил себя за то, что не смог ее спасти. Он молил Аллаха, чтобы тот дал ему возможность еще хотя бы раз увидеть покойную Бахиру. И вот, он смотрел на ее маленькую копию.

Забрать к себе Елену Мустафа не мог. Тогда он боялся скандала, да и считал, что с родной матерью ей будет лучше, чем с ним. Боялся, что дочь повторит судьбу своей тетки. С какой-то точки зрения он был прав. Мать Елены после рождения дочери ушла из профессии, окружила малышку теплом и заботой. Мустафа позаботился об их финансовом благополучии. И не только о нем. Все шло прекрасно.

Лена вышла замуж за чудесного мужчину, забеременела. И вот, кошмар повторился спустя двадцать пять лет. О том, что дочь пропала, ему сообщил зять. Он смог дозвониться до него только через трое суток после исчезновения. Умолял вернуть жену и ребенка. Почему он решил, что Мустафа похитил дочь, зять объяснить не мог.

Самое страшное было то, что годы шли, а боль не стихала. Рану не могли излечить ни сыновья, ни внуки, которых старик любил, но все равно не находил утешения. Сегодня эта рана болела особенно остро.

— Отец! Отец! — второй раз окрикнул его старший сын. — Все в порядке?

Мустафа поднял на мужчину тяжелый взгляд, тот слегка побледнел.

— Проследи, чтобы все устроились. Потом соберешь братьев и зайдешь ко мне.

После этих слов Мустафа заложил руки за спину и пошел за служащим в сторону лифта. Остальные, в том числе и помощник, знали, что идти вслед за старшим не стоит. Он хочет побыть один.

Всю дорогу от лифта до номера, Мустафа думал о том,