Фея-Крёстная желает замуж - Яся Белая

Рыжеволосые близнецы выскакивают, лихо пританцовывая, раскланиваются и, подбоченившись и радостно осклабившись, заявляют:

— Что угодно, что пригодно, барин-господин?

Ошарашенный таким обращением, Мурчелло хлопает глазами, пытаясь, видимо, усвоить услышанное. Только, мне кажется, что в голове у него вот-вот заискрит, а из ушей повалит дым. Наконец мяв-кун соображает: пора удалить со сцены раздражающий фактор, и гаркает вполне себе командирским тоном:

— Марш обратно!

Двое-из-ларца, по-прежнему улыбаясь до ушей, кувыркаются через голову, в полёте уменьшаясь в размерах, и ныряют в своё обиталище. Мурчелло захлопывает крышку, да так громко, будто раздаётся выстрел, ставит ларец на стол и говорит:

— А вот теперь я жду объяснений. И без них никуда не уйду, мяв!

Сам же плюхается в кресло, складывает лапы на груди и грозно смотрит на Хмуруса.

Я тоже всё это время жду ответа.

Но Хмурус не торопится. Он бегает взглядом от меня к мяв-куну, жуёт губу, мнётся и комкает край одежды. Прямо девица на первом свидании.

— Хорошо, — наконец снисходит к нашему любопытству, — вы действительно вправе знать. Кудесник — моя вторая сущность. Моё оружие, чтобы защитить академию. Конечно, Айсель, вы не могли его разбудить. Он же — лишь оболочка. Всё равно, что вдыхать жизнь в пиджак и ждать, когда тот обретёт разум и начнёт действовать.

Хмыкаю и злюсь. Интересно, сколько он собирался наблюдать за моими попытками вылечить возлюбленного? Но куда гаже то, что он играл чувствами. Ведь он же знал, что я влюблена в кудесника! И значит всё, что происходило между нами, на самом деле…

О, нет!

Прикрываю рот рукой и с тихим всхлипом оседаю на пол.

Так нельзя! Это всё равно, что вывернуть душу и порыться в её сокровенных тайнах, а потом — осмеять.

Унизительно и больно.

Лицо Хмуруса искажается, в глазах — всплескивает и тут же оседает боль.

Он кидается ко мне, помогает встать. Его руки немного подрагивают. Он усаживает меня на кушетку, протягивает стакан воды.

Мои зубы выбивают дробь.

— Вы играли со мной!..

— Нет, всё было по-честному. Я просто прятался под маской. Но чувства — были искренними.

— Зачем? — вскидываю глаза, он же наоборот — отводит взгляд.

— Только так я мог быть рядом с вами. Что-то вроде того заклинания красоты. Только надёжнее.

— Ах-ах, какая лирика! — Мурчелло пренебрежительно фыркает. — Лучше скажи, друг мявой Чариус, как у тебя оказался твой же скелет?

— Ну так скелет чьим угодно окажется, если полить его зельем иллюзий. Оно же показывает то, что ты хочешь видеть, а не то, что есть на самом деле.

— Как иллюзий? Каких иллюзий? Мяяаавв!

Мяв-кун вскакивает, побегает к столу, вертит только что использованный пузырёк, обнюхивает его.

— Ты когда на этикетки будешь смотреть? — ехидно интересуется Хмурус.

— А ты когда будешь писать не на этой абракадарбре? — в тон ему отвечает Мурчелло.

— Это — благородная латынь, а ты — неуч лабораторный.

А между тем с нашего костлявого знакомца слезает «шкура», рассеивается зеленоватым туманом и на нас снова пялятся чёрные просветы глазниц.

Хмурус отряхивает скелет и деловито убирает его в шкаф, бормоча:

— Он мне нужен. Для отвода глаз.

Вот поэтому кукла и маршировала по коридорам. То был не Хмурус, подвластный воле кудесника, а лишь копия, иллюзия, морок. Отлично сделанная, кстати, если я, фея, не распознала.

Скелет немного отвлекает от грустных мыслей, что некто бесцеремонно надругался над моей первой любовью.

И хорошо, что не пошла в Злобнолес за радужной слезой. А то не пойми, чем бы всё закончилось.

Погрузиться в пучину отчаяния мешает внезапно взвывающая пожарная сирена, которую перекрывает вопль гоблина-управделами:

— Горим! Пожар! Спасайся, кто может!

И мы втроём выбегаем в коридор. А здесь по полу стелется густой и ароматный дым. Так пахнет не пожар, а шашлык. Вон и Мурчелло прямо-таки завис в воздухе, морду тянет, лапки передние умильно складывает, глаза блаженно прикрывает.

— Мур-мясо! — выдаёт он наконец и плывёт в сторону окна.

Хмурус злится:

— Что за олухи вздумали устроить пикник, когда у нас на носу война?

А на дворе, похоже, веселье. Шум, гам, суета.

Оставляя Мурчелло наслаждаться ароматами и мурчать о мясе, мы с Хмурусом направляемся на разведку. Вернее, отправляется Хмурус, а я просто устремляюсь следом и не даю ему возможности избавиться от моего общества.

Теперь я всё время буду в центре событий. Устала разгребать проблемы постфактум. Устала от тайн.

Взгляд Хмуруса выражает полное смирение — понял, что я не отстану.

Говорят, зверь сам выбегает на ловца, вот и нас выруливают те, кто вполне может объяснить творящийся во дворе бедлам, а именно Мерлин, Маб и Моргана — наше магическое МММ.

— Чариус, мальчик мой! — пожилой волшебник едва ли не целоваться лезет, из-за чего Хмурус отскакивает к стене и предпринимает отчаянные попытки слиться с нею. — Прости, — продолжает любвеобильный маг, — мы тут разбили эвакуационный лагерь прямо на территории твоей академии. Она оказалась самым защищённым местом во всей Сказочной стране. Надеюсь, ты не возражаешь?