Привет магия! Пирожки. Книга первая. - Ирек Гильмутдинов

создают иллюзии, за которыми мы перестаём видеть правду. А за окном уже раздавался радостный смех Скадиса — он явно нашёл, куда вёл его волшебный компас. Он так радовался, что я сам готов был побежать к нему.

— При них можно говорить? — я бросил осторожный взгляд на слуг, застывших у стен с видом безмолвных теней.

Торгус едва заметно двинул пальцем — жест властный и привычный. Слуги склонились в почтительных поклонах и бесшумно удалились, тяжёлые двери закрылись с глухим стуком, изолируя нас от внешнего мира. Здесь он совсем другой, властный, сильный, привыкший повелевать, не то, что в замке. И это здорово.

— В общем, ситуация в городе хуже некуда, — начал я, понизив голос, хотя знал, что теперь нас никто не услышит. — Здесь всё связано одной грязной нитью. Возьмём Джилиуса...

Я сделал паузу, давая имя прозвучать с нужной интонацией презрения.

— Этот человек заправляет портом, как своим личным поместьем. Торговые гильдии платят ему за «охрану» складов — читай: чтобы их же не ограбили. Капитаны отстёгивают не только за стоянку, но и за «гарантии» безопасности судов. Даже грузчики отдают часть жалких грошей со своего и без того нищенского заработка.

— А добился он этого с помощью Каменикуса, — продолжил я, наблюдая, как у слушателей темнеют лица. — Сначала маг земли в сговоре с водником устраивал «несчастные случаи» — бурные воронки, подводные скалы «внезапно» вырастали на фарватере, днища судов таинственным образом давали течь. Корабли вынуждены были заходить в порт на ремонт... где их «по-дружески» обирали до нитки.

Я сделал выразительную паузу, давая осознать масштаб.

— Представьте, сколько судов проходит через порт ежедневно... — Маги обменялись взглядами и невольно присвистнули. Да, цифры действительно впечатляли.

— Именно, — кивнул я. — Логично, суда с сильными магами на борту они не трогали — не хотели лишних проблем. Но если маг был слаб... — Я многозначительно провёл пальцем по горлу.

— Именно тогда капитаны начали искать другие порты для сбыта мяса морских тварей, — закончил я, наблюдая, как лицо старика искажает ярость.

— Порт начал загибаться, так как алчность почти затмила магам разум. Они захотели больше золота и начали топить даже тех, кто шёл под дружественными флагами. Тогда Джулиус проявил недюжинную хитрость — договорился с ними о проценте со всего порта в обмен на то, чтобы те отступили, дав ему самому разбираться с делами.

Торгус сжал кулаки так, что костяшки побелели. Вилка в его руке вдруг размягчилась и потекла, как воск, капая расплавленным металлом на мраморную столешницу.

В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь потрескиванием дерева в камине и шипением расплавленного металла, капающего на пол. Где-то вдали, за толстыми стенами, слышался крик чаек — наивных свидетелей всей этой грязной игры. Я ждал, когда он вернёт себе самообладание, затем продолжил.

— Эти два проходимца, — произнёс я, тщательно подбирая слова, — перенесли своё внимание на город. Теперь любой, осмелившийся открыть лавку, обязан платить непомерный налог. И что самое мерзкое — все уверены, что это ваша инициатива.

Я видел, как учитель напрягся, его пальцы сжали ручку кресла так, что дерево затрещало. Он так скоро тут всё попортит. Может, не стоит ему всё рассказывать или упустить некоторые детали? Жалко же мебель и прочую утварь.

— Они всем заявляли, мол, мы и городская управа тут «не при чём». Просто пришёл приказ сверху, и они, бедняжки, вынуждены исполнять. — Мои слова повисли в воздухе, густые, как дым от сигар в пивной. — Ваша репутация в городе, мягко говоря... пострадала.

— Власиус, по сути, марионетка, — я презрительно скривил губы, — он по большей части всего лишь ширма. Писал вам то, что вы хотели видеть. Трудно сказать, двигал ли им страх или жадность... Но процент он точно получал. Может, и не такой жирный, но получал исправно. Я даже знаю, где лежат бумаги, подтверждающие это.

Торгус сидел неподвижно, но по его лицу пробежала тень — будто туча закрыла солнце.

— Вот в какое болото вы меня послали, учитель.

Старый маг медленно поднялся. Его движения были точны и выверены, как у хищника, почуявшего добычу. Без лишних слов он направился к двери.

А Рид... Рид вдруг расплылся в улыбке, будто ему принесли тот самый пирог с курятиной и сыром — золотистый, ароматный, и главное — только для него одного.

— А вам-то что так весело? — не удержался я от вопроса, ну а что, любопытно же.

— Чую, нас ждёт весёлый денёк, дружок, — потирая руки, ответил он и ловко ухватил последнюю ватрушку, обмакнув её в мёд с мастерством истинного гурмана.

«Как он умудряется?» — подумал я с досадой. Вроде как маг молнии, я должен быть быстрее, но с этим старым лисом этот номер не проходил. Ну вот вообще никак.

В своё оправдание скажу, у него двести двенадцать лет опыта в войнах за пирожки. Среди себе подобных. И это, знаете ли, о чём-то да говорит. Но ничего, я стану быстрым и ловким. Ещё посмотрим, кто будет жевать последним.

Торгус вернулся ровно через пару минут — точный, как часы. В его руках был свёрток пергаментов, а в глазах — тот самый холодный блеск, который я видел лишь перед самыми... интересными событиями.

Он разложил их на столе, начав что-то быстро писать. Закончив, вышел за дверь и передал слуге.

Учитель тяжело опустился в кресло, его пальцы нервно постукивали по мраморной столешнице, глядя мне в лицо.

— Сейчас сюда прибудут эти двое. А ты пока поведай нам, зачем убил мага.

Я медленно поднял брови:

— Какого именно?

Глаза старика сузились до опасных щёлочек:

— В смысле? Ты что, убил не одного?

— М-м-м, ну... технически да, — я небрежно пожал плечами, но под его взглядом сразу выпрямился. — Я как раз собирался об этом рассказать. Нечего так на меня смотреть. Просто хотел отложить этот рассказ до замка. Так как он не относится к местным делам, ну почти.

— КАЙ! — Тор начал постепенно выходить из себя.

— Вы только не злитесь, господин Громовержец, — я попытался смягчить удар обаятельной улыбкой, но эффект был обратным. — Архимаг тьмы сама напала. Я вообще-то отказывался идти с ней, но она пригрозила утопить весь город в крови. Пришлось выбирать меньшее из зол.

Рид подавился ватрушкой, а Торгус замер, будто превратился в статую.

— Когда