Привет магия! Пирожки. Книга первая. - Ирек Гильмутдинов

мы с ней и магистром-лекарем оказались в тёмном переулке, за нами увязалась банда головорезов. Кстати, — я сделал многозначительную паузу, — эти самые бандиты работали на мага земли, грабя караваны и убивая других магов.

С каждым моим словом глаза Тора и Рида расширялись, грозя вот-вот выкатиться из орбит. Милена так вообще перестала дышать. Стараясь сделать вид, будто её тут нет.

— Я, между прочим, нашёл целый склад, — продолжал я, наслаждаясь эффектом. — Магические кольца, артефакты, редкие компоненты из морских тварей...

— Какой архимаг тьмы?! Какие бандиты?! — Торгус побагровел, вены на шее налились кровью. — Какой, к тучам, склад с кольцами?!

— Может, я начну сначала? — осторожно предложил я.

— Будь так любезен, — прошипел старик, хватаясь за сердце.

— Может, сначала ромашковый отвар? — Я кивнул на его трясущиеся руки. — Вид у вас... нездоровый.

— Твой вид станет куда менее здоровым, если не перестанешь ухмыляться, — прорычал он.

— Я вообще-то архимага тьмы уложил, — не удержался я от колкости. — Не страшно вам со мной связываться?

Торгус медленно поднялся, и я вдруг осознал всю глупость своей бравады.

— Ранг — ещё не всё, ученик, — его голос звучал опасно тихо. — Контроль источника и концентрация решают куда больше. Но не волнуйся, по возвращении у нас будет... основательный спарринг. Раз уж мой ученик стал таким матёрым бойцом.

Я нервно сглотнул. Зачем я развязал этот длинный язык? Надо бы срочно сходить в Чёрный бор за успокоительными травами — глядишь, и сердце у старика не прихватит... А мне не придётся лежать в кровати, собирая себя по кусочкам. Может, сбежать? Эх, ладно, сам дел наворотил, самому и исправлять. Будет мне уроком.

Пришлось изложить всё подробно, с начала до конца. Единственное, что я «случайно» упустил — это точное количество «найденного» золота, точнее, я вообще про него не стал говорить. Упомянул только о выданных монетах — мол, потратил на подкуп, чтобы выведать информацию.

Они попеняли на мою расточительность, якобы можно было и меньше платить, но особо не усердствовали.

И тут меня осенило: если для них сотня золотых — незначительная сумма... Сколько же у них сокровищ спрятано в подвалах? Опасная мысль, надо её гнать, как и прикрыть свой рот, а то мой язык до добра меня не доведёт.

Где-то в коридоре уже раздавались торопливые шаги — приближались те самые «двое». Я незаметно улыбнулся. Потому как был уверен в том, что говорил. Обидно, конечно, если Рома меня подставил, но это вряд ли. О таком и думать не стоит. Надо быть уверенным и верить в то, что говоришь.

Двери распахнулись с тихим скрипом, впуская в столовую Каменикуса. Маг земли вошёл с привычной надменностью, но его каменное выражение лица дрогнуло. Он замер, разглядывая «возничего».

Подобно затравленному зверьку, за ним семенил Власиус Корни и, не видя, что маг остановился, врезался тому в спину. Оба влетели внутрь, но не упали. Когда же они всё-таки встали у стола, их взгляды, словно кинжалы, вонзились... конечно, в меня.

Что их потрясло больше — неожиданный вызов в поместье после недавней встречи с Торгусом или моё непринуждённое присутствие за столом? С учётом того, что они видели меня единожды и то в роле возничего. Я лишь беззаботно улыбался, наслаждаясь сочным хрустом алого яблока, чей сладкий аромат странно контрастировал с накаляющейся атмосферой.

— Садитесь, — голос Торгуса прозвучал мягко, но в этой мягкости таилась стальная опасность. — У нас к вам разговор.

Они опустились на стулья, не сводя с меня настороженных взглядов. И чего так пялятся? Это вообще-то неприлично.

— Этот юноша — мой ученик Кайлос, — Ворхельм сделал паузу, давая словам обрести нужный вес. — Он прибыл сюда с инспекцией. И то, что ему удалось раскопать за считанные дни... — Старый маг сжал кулаки, и воздух вокруг вдруг запах грозой. — Прежде чем он начнёт излагать... вам есть что сказать?

Его тон был настолько леденящим, что у меня самого возникло непреодолимое желание во всём признаться — и про золото, и про незаконное проникновение в дом водника, и про изучение запретной магии тьмы в Башне. Да ещё можно про гримуар Морвенс поведать, чтобы окончательно себя закопать.

Глава города нервно переводил взгляд между магом земли и настоящим владельцем города, его пальцы судорожно теребили край камзола. Каменикус же сохранял ледяное спокойствие.

— Не знаю, что наговорил вам этот малец, — его голос звучал, как скрежет камней, — но мне не в чем оправдываться.

— Как знаешь, — Громовержец медленно перевёл взгляд на бургомистра. — А ты? Я знаю тебя с пелёнок. Твоя покойная мать была подругой моей сестры. Тебе есть что сказать?

— Не-е-ет, — прозвучало жалкое блеяние.

— Выбор сделан. Возможность повиниться я вам предоставил. — В глазах старика вспыхнули молнии. — Кай, начинай.

Я неспешно вытер руки о салфетку и начал свой рассказ, методично, как палач, затягивающий петлю.

— Рома рассказал мне про бухгалтерские книги Джулиуса, — мой голос звучал как у робота, сухо, без эмоций. — Про ежемесячные откаты. Про сокровищницу под домом — правда, это пока лишь догадки. Думаю, это будет легко проверить.

Достал из кармана смятые бумаги, аккуратно разгладил их на столе.

— Эти записи, дающие описание краденным вещам, сделаны, возможно, рукой Каменикуса. Если почерк совпадёт...

— Чушь! — маг земли вскочил, опрокидывая стул. — Я из рода Еартхандов! Вам меня не сломить! Ваши обвинения смешны.

Торгус медленно расплылся в улыбке, от которой кровь стыла в жилах.

— Ошибаешься, дорогой. Ой как ошибаешься.

Он кивнул Власиусу:

— Посмотри внимательно. Это почерк нашего неуважаемого мага, что должен был защищать город, а не обирать его жителей и гостей до нитки?

Городской глава, дрожа как осиновый лист, взял бумаги. Его глаза метались по пергаменту, губы беззвучно шевелились.

— Да... — едва слышно прошептал он и рухнул на пол, словно подкошенный.

Тишина в зале стала абсолютной. Даже дыхание казалось кощунственно громким. Каменикус стоял, превратившись в бледную статую, а магистр молнии тем временем неспешно поднялся, его тень, удлиняясь, накрыла мага земли, словно саван.

Я сидел и рыскал взглядом по столу, с целью ещё что-нибудь схомячить. Моя работа выполнена. «Мавр сделал своё дело, мавр может уходить», — мысленно проговорил я, наблюдая за противостоянием и поднявшись за слойкой.

Каменикус продолжал стоять как изваяние, его пальцы судорожно теребили кольцо.