Синие звезды - Роман Романов

нет поддержки, нет сторонников, нет сил, лишь пара десятков таких же неудачников, как и он сам. Здесь нас ненавидят. Кажется, нет колодца, который бы не был отравлен аутсменцами. Мы несем лишь смерть и разрушения их городам, и люди отвечают нам лютой холодной ненавистью. Генералы тебя обманывают, сообщая о славных победах нашего оружия. Их нет, и не будет. Ссыльный генерал сумел вселить в людей надежду, и я не сомневаюсь, что ониотстоят свою землю. Позволь сохранить жизни тех, кто еще цел…»

— Что, что, а паникерства от родного сына я не потерплю, — разорвав присланное послание, прокричал Никос, оставив письмо безответным. А через две недели Франца не стало…

По крыше кареты медленно ехавшей сквозь ночную Лицию негромко застучал дождь. Никос, слушая монотонный шум дождя, закрыл глаза, провалившись в очередное воспоминание…

-Какова вероятность, что ребенок родится здоровым? — прокряхтел король, обращаясь к нанятому с Ройзса лучшему лекарю.

За стенкой покоев раздался очередной приступ пронзительного кашля. Стефания кашляла, практически не переставая.

— Вероятность не быть. Никакой. Тут ничего не пописать, ваш величество, — с сильным ройзским акцентом произнес лекарь, поправив съехавшие на нос очки. — Плод насквозь пропитаться аквомором, я много раз принимать роды у женщин больных Синей чахоткой и знать это.

— Ты сделаешь так, что мой внук будет жить, — буравя лекаря глазами, произнес король.

Лекарь всплеснул руками:

-Вы мочь лишить меня головы, ваш величество, но, увы, я ни есть этот ваш Акилин, чтобы подарить кому-то жизнь.

И что-то прокряхтев себе под нос на энноском, лекарь вышел в коридор.

За окном завыл ветер, и несколько крупных капель с шумом упали на карниз дворца.

— Герман, — закричал король, позвав своего неизменного спутника.

В покои, опасливо озираясь, заглянул стражник:

— Ваше величество, его светлость граф все еще отсутствует во дворце.

Никос лишь раздраженно фыркнул в ответ.

Кашель в соседней комнате сменился сдавленным криком, а затем все стихло.

Не помня себя, Никос ворвался в покои, где проходили роды.

Стефания лежала, потеряв сознание, в то время как служанка стирала капельки пота с ее бледно-синего лица.

Лучший лекарь, забрав из рук повивальной бабки скукоженого синюшного малыша, с интересом рассматривал его.

-Это есть довольно необычный случай, как правило, они не настолько развит, — и, заметив короля, лекарь склонил голову: — Мне есть жаль, ваш величество, но как я и говорил, она мертв, сердце не биться, пульс нет.

Никос с ужасом смотрел, на застывшую в руках лекаря малышку.

Дождь резко стих. Серые тучи, закрывающие небо разошлись, и на секунду на нем зажглись ослепительно яркие синие звезды. Несколько секунд и чернота вернулась вновь вместе с заморосившим дождем.

Послышалось еле заметное биение сердечка, и малышка, открыв глаза, закричала слабым пищащим голоском.

Лекарь от изумления чуть не выронил младенца на пол:

— Но она был мертв. Я уверен, — с раздражением в голосе проворчал он, словно какой-то выдуманный варварским народом бог пытался оспорить его лекарское мастерство.

— Герман! — закричал не помнящий себя от радости король. Но графа все еще не было во дворце.

— И все-таки тебя не было в тот день, когда ты мне был так нужен, — с упреком в голосе проворчал король, выходя из воспоминаний.

— О чем вы, ваше величество? — непонимающе спросил граф.

— Поклянись, что везде и всегда будешь защищать Летецию ценной собственной жизни, — прокряхтел король. — Что бы со мной не случилось, я могу положиться только на тебя.

Главный ляонджа склонил голову:

— Как может быть иначе, ваше величество?

В то время как в его ярко-синих глазах промелькнула легкая тень усмешки.

Своим внутренним взором он нашел принцессу. Она снова о чем-то говорила со своим новым шутом. От него шел такой неприятный, еле чувствуемый аромат. надежда. Графа передернуло от омерзения. А Летеция. главный ляонджа как бы не старался, так и не смог ни разу с самого ее рождения присосаться к ее эмоциям. Словно чья-то невидимая рука закрывала голову принцессы от его взора. И он так и не смог узнать почему.

— Мне кажется происходящее сном, ваша светлость. Я и представить не мог, что однажды мои мечты станут явью, — голос шута дрожал от волнения, пока они шли к пристани по покрытым предрассветным сумраком улицам. — Он усмехнулся: — Я думал, моя участь быть забитым до смерти в какой-нибудь глухой подворотне на потеху зевакам.

— Такого не должно быть и не будет, — отрезала принцесса.

Дворец спал. Город спал. Все спали. Она решила проводить шута на корабль лично. Никто не поймет ее поступка. Что ж, пусть будет так. Пусть все, включая деда, думают, что хотят. Раз для них он не более чем надоедливый странный уродец.

«Я чувствую себя спокойно и хорошо только в компании дурака», — пронеслось в голове у девочки. — «Но если так подумать, то дураки мы все».

За ними кто-то наблюдал. Принцесса с опаской всмотрелась в темный переулок. Он хранил тени, но самые страшные из них таились в ее голове. Им навстречу вышел какой-то сутулый старик, при виде которого Летеция отшатнулась в сторону, приняв его за главного ляонджу.

Ее все время преследовало ощущение, что за ней каждую минуту ее жизни наблюдают ярко-ярко-синие ледяные глаза графа. «Однажды, я посмотрю в зеркало и увижу позади себя его усмехающийся силуэт» — когда-то много лет назад пришла к девочке так и засевшая в ее голове мысль.

Шут взял принцессу за руку. Действие, караемое в Вистфалии смертной казнью.

— Не бойтесь, ваша светлость, теней, что таятся у вас в голове. Они навсегда останутся лишь тенями, — негромко произнес он.

Старик, бросив взгляд на покрытое язвами лицо шута, брезгливо фыркнул: «ну и урод» и прошел мимо.

— Там не нужно прятаться за маску, там каждый может быть тем, кто он есть, и гордиться этим, — мечтательно вглядываясь вдаль, произнес шут.

Принцесса грустно улыбнулась, подумав: «Вот только, где-то место где примут и полюбят меня».

Словно прочитав ее мысли, шут ответил:

— Такое место обязательно найдется. Главное верьте, ваша светлость.

Черные воды Кристальной тихонько плескались, омывая старые булыжники пристани. Людей, ожидающих корабль, было немного. Последние корабли этого года, до того как река покрывшись льдом, станет не судоходной.

Шут улыбаясь, с надеждой всматривался