Апофеоз - Игорь Воробьёв

Рыцари стали отступать, несмотря на все усилия игроков. Николай заорал на своих, приказывая оставить церковников в покое. Его люди подчинились, потрёпанные ребята Мороза тоже. Уверен, им даже не пришлось сильно притворяться, отыгрывая растерянность.

Я отчётливо увидел, как Николай снял перчатку, покрутил какой-то перстень на пальце, после чего надел перчатку снова. Бросив на нас взгляд, он указал рукой на двоих своих товарищей, потом махнул в нашу сторону и побежал к оврагу. Двое указанных игроков побежали за ним, остальные бросились гурьбой в нашем направлении… и тут всех их накрыло кислотное дыхание дракона.

Судя по крикам, облако не дезактивировало магию, пришедшую извне, иначе кислотное дыхание стало бы безобидным. Сперва мне, правда, пришла в голову мысль о том, что кислотность дыхания может быть природной особенностью драконов, но одного лишь взгляда на струю было достаточно, чтобы заметить в ней плетения магии земли.

Рыцари успели запрыгнуть в повозку до того, как её понесло, но и их накрыло струёй парящей над облаком драконицы. Я видел, как досталось щитоносцам, прыгающим в заднюю дверь последними, кажется, струя проникла и внутрь кареты. Кислотный поток пришпорил и без того напуганного ящера, и он припустил со всех ног, оглашая окрестности трубным рёвом. «Этот явно до самого города не успокоится», — подумал я с усмешкой.

До того как игроков накрыло кислотным дыханием, я примерно прикинул траектории их движения. Мы успевали добежать до места, где Николай должен был бы выскочить из облака, вот только игроки, брошенные им нам на перехват, доберутся до нас раньше. Нет, я не сомневался, что ребята Мороза попытаются нам помочь, но двое товарищей Николая показали себя отменными бойцами даже без магии и схватка с ними нас однозначно задержит.

Я на бегу вытащил из накидки гримуар и начал читать заклинание Дверь через измерения. Гильт, услышав меня через узы, схватил Хамель за руку, а другой рукой уцепился за меня. Плутовка всё поняла без слов и, в свою очередь, ухватилась за Ванорза. Выбрав целью примерное место, где, по моим прикидкам, должен выбраться из облака Николай, я открыл дверь, и мы перепрыгнули через неё метров на 200 вперёд.

— Готовимся к встрече, — предупредил я своих друзей, поворачиваясь к облаку. — Стреляйте, но последний удар должен нанести я. В облако не суйтесь.

Гильт встал передо мной, снял с пояса молот и крутанул его в руке. Золотой баклер защёлкал и стал расширяться, его края приобрели зубчатый рельеф и забегали, точно цепная пила. Дварф вытянул левую руку вперёд и повернул щит параллельно земле — он тоже готовился стрелять. Я мысленно предупредил его об опасности потерять щит в облаке, если оно отключит магию, позволяющую подарку Веслы возвращаться назад; на это Гильт упрямо ответил, что, дескать, если божественная магия не справится с каким-то дурацким облаком, лучше тогда сражаться вовсе без щита, чем с таким ненадёжным…

Ванорз и Хамель встали за моей спиной и приготовили луки. Из клубов кислотного дыма перед нами выскочил Николай и два его товарища; их здорово потрепало, но двигались они по-прежнему уверенно. А вот те игроки, что бежали к нам, так и не появились, хотя, по моим расчётам, уже должны были бы.

С этого расстояния я смог увидеть таблички над головой Николая и его охранников, как и он наверняка читал сейчас наши. «Николай I, [Русь], ур.18, 149/188», «Сперанский (SpearEnSky), [Русь], ур.16, 77/99», « Разумовский (RazumOfSky), [Русь], ур.16, 110/138».

— Небесные братья? — услышал я недоумённый голос Ванорза. — Что за дурацкие ники? Сумасшедшие русские…

Дым от кислотного дыхания немного развеялся, и стало видно вторую группу игроков. Оказалось, Мороз с ребятами воспользовались моментом и в общей суматохе напали на своих соклановцев. Но даже такая атака с преимуществом неожиданности дорого им обошлась: трое сейчас валялись на земле без признаков жизни, а Мороз прямо на моих глазах снёс своим топором голову одному из врагов. У оставшегося полоска жизни была на донышке, но и у Мороза с товарищем — кажется, это был Серый — дела обстояли не лучше. Морж и ЛивОн, оставшиеся на месте, после того как мы ушли через дверь, уже спешили им на помощь.

Противник что-то гневно выкрикнул Морозу, на что тот спокойно ответил, стряхивая кровь с топора. Товарищ Николая стал озираться по сторонам, увидел подбегающих Моржа с ЛивОном, но только крепче сжал своё оружие — у него были сабля и короткий меч, — готовясь продать жизнь подороже. На мой взгляд, шансов у него не было.

Николай тоже прекрасно видел, что произошло, оценил наш уровень, но всё равно двинулся нам навстречу, разве что перешёл с бега на быстрый шаг. И тут же получил в грудь несколько стрел от Ванорза; Хамель даже не стала тратить стрелы, для её короткого лука расстояние было ещё слишком велико.

Товарищи главы клана тут же выскочили вперёд, заслоняя его своими телами. Однако это не сподвигло Ванорза к тому, чтобы прекратить стрельбу, — он продолжал их безжалостно расстреливать. Вскоре к нему присоединилась и Хамель, полоски жизни врагов таяли на глазах, и вот, когда до края облака им оставалось всего несколько метров, щит Гильта с мерзким звуком буквально распилил Сперанского, идущего слева, напополам. Николай отшатнулся от летящего по дуге артефакта, который отклонился в сторону и полетел обратно; фонтан крови обдал игроков с ног до головы.

— Зачем эта глупая месть, Неназываемый⁈ — заорал глава клана. — Давай договоримся! Да, были планы поймать тебя с помощью артефакта… Но ты его уничтожил! Подставил нас, и теперь с церковниками нам не помириться! Ты убил моих людей, тебе этого недостаточно⁈ Хватит, остановись! Верни Ежа, и мы перейдём на твою сторону! Клан всё ещё нейтрален и тебе пригодится наша помощь!

Я молчал, только попросил Гильта не метать щит снова. В отдалении упал второй из группы Николая, брошенной на перехват; он смог забрать с собой Мороза и здорово потрепать свежих бойцов.

Разумовский погиб, получив последнюю стрелу в глаз. Надо сказать, игрок переносил расстрел с абсолютным хладнокровием, ни разу не вскрикнул, только морщился от попаданий и упорно шёл вперёд, прикрываясь щитом. Рука у него дрогнула лишь однажды, под конец, чем немедленно воспользовался Ванорз, чтобы поставить яркую точку в этом избиении. Да и то, мне кажется, это последнее