Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

— Ваня⁈ Ты чего тут…

Но я не ответил — мое внимание было полностью отдано еще одному участнику этого странного представления. Огромный, мускулистый и намазанный маслом. В руке у него был меч, а вот физиономией он напоминал мне…

— Олаф⁈

Только увидев меня, этот странный тип быстро исчез со сцены. Вика же, покраснев до ушей, прыгнула прямо к «монстру». Тот попытался ее схватить, но девушка, ловко увернувшись от его зубов, скакнула обратно за решетку. Стоило двери захлопнуться, как клетку потянуло под потолок. Там открылось отверстие и клетка исчезла.

Публика же встретила это разочарованными криками.

— И это все⁈ Верните деньги! Он должен был ее съесть! Эй парень, ты все испортил!

Под их нечленораздельный вой я покинул сцену и, ни ничего не понимая, вернулся обратно в стойке. А бармен словно меня и ждал — плеснув очередной стакан, крикнул мне на ухо:

— Последняя, парень! — и он похлопал меня по плечу. — Иди лучше закадри девочку на танцполе! Не мешай спектаклю!

Покачав головой, я махнул еще этой жижи, а затем направился к лестнице на второй этаж, которую закрывала плотная занавесь с буквами VIP. Туда и уводил зов. Вику, наверное, тоже утянуло куда-то туда.

Увы, у лестницы путь преградили два амбала в пиджаках. У обоих в ушах были золотые серьги. У одного в левой, у другого в правой.

— Эй ты, пацан! Ты не охренел портить вечер и ломать реквизит? Пошли-ка побеседуем!

И их лапы потянулись ко мне. Как быть с ними, я долго не думал. Один щелчок пальцев, и серьги притянулись одна к другой. Вскрикнув, эти двое зарычали уже друг на друга:

— Степа, ты че⁈ Больно же!

— А ты, че? Пусти, мля!

Пытаясь расцепиться, они заохали, а затем чуть не содрав занавесь, рухнули к моим ногам. Пока оба пинались, я вбежал на второй этаж, где располагались балконы. Там трудами какой-то магии атмосфера была совсем другой, и первые пару секунд я просто стоял и блаженно слушал «тишину». Нет, музыка здесь играла, но совсем другая — не такая громкая и куда спокойней и мелодичней. Столы ломились от бутылок из-под шампанского, шелковых скатертей и позолоченных вещей.

— Какой контраст… — проговорил я. — Лепота…

И стоял бы я так еще какое-то время, однако кто-то позади решил помешать мне отдыхать.

— … А потом я хватаю шар, и мы пошли к поверхности. Да, я бы взял и красный шар, но все же друг важнее.

— И вы в самом деле вытащили его на себе, сир?

— А то как же? Не мог же я оставить его в лапах монстров! Сейчас погоди, малышка… Эй ты, смерд! Еще шампанского!

Мне было так хорошо после того ужаса внизу, что я проигнорировал этого болтуна. Однако голос был знакомым.

— Эй! Оглох что ли⁈ Смерд! Когда сир Зорин разговаривает с тобой, нужно отвечать!

Заскрипел стул, и я повернулся. Передо мной стоял сам сир Зорин собственной персоной. При виде меня его лицо начало напоминать ту коробку, что любили вешать на перекрестках. Сначала оно стало красного цвета, потом побледнело и, наконец, приобрело зеленоватый оттенок.

Молчание затянулось.

— А… Позорин? — начал я разговор. — Как дела?

— Н-н-нормально…

— Что, празднуешь победу на Испытании?

— Да…

— Молодец, я тоже. Принесешь мне что-нибудь выпить?

Ничего не ответив, он вжал голову в плечи и засеменил куда-то в сторону туалета. Сидевшая тут же дама проводила его удивленным взглядом.

— Эй, Сема, ты куда⁈

Я же надел перстень. Теперь скрываться не было смысла.

Как раз вовремя. Ко мне подбежала официантка. На ней тоже были одни ниточки с ремешками, а еще галстук, заячьи уши и пушистый хвост-бумбон. Один взгляд на мой перстень, и она расплылась в фальшивой улыбке.

— Ваша милость, вы заблудились? Вас проводить за столик?

— Мне нужен Илья Францев. Знаешь такого?

Дежурная улыбка тут же пропала.

— Знаю. Но он сейчас занят.

— Где?

— Прошу прощения, но мы не разглашаем такую информацию. Почему бы вам…

Но я уже распознал «ниточку». Зов вел прочь от общего зала, и тоже за занавеску, на которой было вышито сердечко.

— А там что?

— Это приватная ложа, — и ее глазки лукаво зажглись. — Туда ходят парочками… на массаж…

Одной рукой обняв девушку, другой я вытащил пару расписных бумажек и сунул за ниточку на ее бедрах. Когда резинка щелкнула, шепнул ей на ушко:

— Встречаемся там. Возьмешь что-нибудь выпить?

Взгляд тоже пошел в дело. Поморгав, она улыбнулась.

— Конечно! Я сейчас! — и попрыгала к бару. Проводив ее глазами, я скользнул в эту самую ложу. За занавесью тянулся длинный коридор с кучей дверей. Зов золота усилился.

Тут музыка была совсем спокойной, скоро ее скрыли другие звуки. Томные, страстные, а еще… что-то звонко щелкало, словно я находился в застенках у палачей.

— Да, да, шлепни меня, малышка! Шлепни! Сильнее!

Одна из дверей открылась, и в коридор выскользнула девушка в ремнях, шипах и в маске. За ее спиной в комнате мелькнуло нечто такое, что вызвало у меня бурление в желудке.

— Срамота…

Закрыв дверь пыточной, девушка приложилась к ней спиной и тяжело выдохнула.

— Заблудились? — спросила она, вытащив сигарету. — Или кого-то ищете?

— Да, ищу Илью Францева, — ответил я, поглядев ей в глаза.

В ответ на мой Взгляд она мило улыбнулась, а я щелчком пальца помог ей прикурить. Отвратительная привычка, как оказалось, но читать мораль этой уставшей дамочке явно не к месту. Пытать людей — дело тяжелое, как ни крути.

Выдохнув дым, она ответила.

— Драконыш сейчас играет с Принцессой и Герцогиней.

Увидев мое удивленное лицо, девушка хихикнула:

— Мы так называем сынка владельца, Илюшу. Пожелайте удачи нашей Принцессе.

Нетрудно было догадаться, о чем она.

— Что, лютует этот ваш Драконыш?

— Угу, постоянно. А сегодня и того хуже. Вернулся весь какой-то нервный, устроил скандал, засадил управляющему в нос, а сам заперся в кабинете. Сидел там тихо как мышь, и вот — потребовал себе девушек. Теперь держись…

Она вздохнула.

— Меня в прошлом месяце тоже ему отдали… Синяки до сих пор не проходят…

Она была практически раздета, так что на ее теле действительно просматривалась пара темных пятнышек, которых тщетно пытались замаскировать пудрой.

Тут позади раздался цокот каблучков, и я обернулся. «Зайчиха», которую я отправил за выпивкой, томно улыбалась. В руках была пузатая бутылка шампанского.

— Ты готов, мой тигр?

Я ответил на ее улыбку и сказал, совсем чуть-чуть вложив силы во Взгляд:

— О, да. Ты говорила