Бессмертные - Игорь Ковальчук

– Сколько?! Как вы все не передеретесь?

– Я же говорю – семья. Большая семья. Мы друг друга любим.

– Хм. – Руин смотрел на Реневеру напряженно и испытующе. – Твой клан правит этим самым Центром? Это мир?

– Не совсем так. Это, конечно, мир. На самом деле он называется Асгердан, «Центр» – вроде как прозвище, для простоты. Но наш клан им не правит. У нас есть свои владения как в этом мире, так и в других. Асгердан – что-то вроде грандиозной столицы большой Системы Миров, где правит Совет Патриархов.

– Патриархов? А, так у вас называются главы кланов.

– Вспомнил?

– Нет. Угадал.

– Догадливый.

– Расскажи еще о своем родном мире.

– Он расположен на Белой стороне. – Она заметила удивленный взгляд собеседника и уточнила: – Ты что же, не знаешь, что такое Белая сторона?

– Нет, я, конечно, знаю, что миры во Вселенной делятся по черному и белому типу, просто не думал, что девушка с Белой стороны решится… Это же так далеко. Слишком опасно. Ты рассчитывала на свою магию? Но говорят, ваша магия построена по совершенно иному принципу, чем наша.

– Не совсем так.

– А как?

– Долго рассказывать.

– Кроме того… Говорят, на Белой стороне все иначе. Какой тебе был интерес заглядывать к нам, на Черную? Искала приключений?

– Ну сказать, что у нас все совсем иначе, нельзя. Да, у нас больше техники, более упорядоченная магическая система.

– Какую технику ты имеешь в виду?

– Автомобили, компьютеры, магнитофоны.

– Что это такое? Реневера улыбнулась.

– Технические приспособления. Насколько я знаю, у вас, на Черной стороне, водятся гремлины, верно? Я тут видела парочку. Так вот, техника – как раз то, что гремлины обожают пожирать. У меня был с собой мобильный телефон. Один из местных мордоворотов отнял, стал вертеть – так какой-то гремлин из-под стола как дикий зверь кинулся, выхватил, вмиг сожрал…

– Да, они это любят, – усмехнулся Руин. – Им нечасто перепадает. Из техники они, по-моему, только лампочки не едят.

– У вас здесь есть лампочки?

– Есть. Но только в парадных залах, бальных и жилых покоях. И то не во всех. Вокруг генератора я лично ставил защиту от гремлинов. Отцовские маги не смогли с ними справиться.

– Да, существа пронырливые.

– Но зато отличные слуги. Как вы без них обходитесь…

– Слава Творцу, у нас гремлинов нет. Не водятся. В качестве слуг мы используем демонов. Тоже удобно. Подпитываешь магией, не нужно кормить мобильными телефонами.

Руин и Реневера посмеялись. Она – довольно напряженно. Он лихорадочно продумывал план спасения девушки, а она пыталась догадаться, чего можно ожидать от этого молодого человека. Провальский принц в первые минуты ухитрился расположить ее к себе, хотя сейчас ей меньше всего хотелось кому-то излишне доверяться. Гордость и надежда на то, что она так или иначе вывернется, поддерживали присутствие духа пленницы, но в глубине души она мечтала о том, чтоб кинуться на кровать, зарыться головой в подушки и сделать вид, что ее тут нет. Властитель уже приходил смотреть на нее, его внешность вызвала у Реневеры отвращение. Щуплый, жилистый, горбится… а эта омерзительная жиденькая бородка, маленькие глазки, в которых вспыхивают желтые искры… Кажется, коснешься его – и по телу пойдут мурашки. Не надо обладать особой проницательностью, чтоб понять – он более чем опасен.

У девушки дрогнули губы. Если ослабить пружину выдержки, то начнется истерика и ее будет уже не остановить. Значит, чего бы это ни стоило, надо держать себя в руках.

– Что с Дэвеном? – спросила она. Руин свел брови.

– Это кто? Твой спутник?

– Ну естественно.

– Ты не знаешь? Тебе не сказали?

– О чем?

– Он умер.

– Отчего? – вскрикнула Реневера.

– Можно считать, от ран. От последствий магического воздействия, если по-ученому.

Девушка спрятала лицо в ладонях. Весь ее облик говорил о таком отчаянии, что у молодого человека сжалось сердце. Помедлив, он коснулся ее плеча.

– Ты очень любила его?

– Ну конечно же! – вспылила она, на мгновение опуская руки. Ни единой слезинки – только покрасневшие глаза. – Ведь он – мой родственник!

– Родственник?

– Да. Пятиюродный прадед. Руин слегка опешил.

– Да уж… Степень родства.

– При чем тут степень родства?! Да хоть десяти-юродный! Мы с ним в одном клане, значит, считай, брат и сестра!

Во взгляде принца вспыхнул странный огонек. Он сжал ее руку.

– Послушай, вначале надо подумать о том, как тебе спастись. Потом будешь горевать о гибели родственника. Держись.

Со сказанным трудно было не согласиться. Реневера сделала над собой усилие.

– А что, у меня есть шанс?

– Шанс есть всегда… Во имя Вселенной, зачем же вы вообще сюда полезли? Ведь это не игрушки. По нашим законам властитель, застукав вас в своем замке, может сделать с вами все, что угодно.

В лице девушки что-то изменилось.

– Случайно, – сказала она. – Нас занесло. Ошибка в заклинании перемещения.

Руин внутренне напрягся. Он не понимал, почему ему показалось, будто собеседница немного кривит душой. Но об этом не хотелось думать, и принц задвинул неподходящие мысли поглубже, решив, что это, в конце концов, не его дело. Даже если двое путешественников с Белой стороны хотели пошарить в сокровищнице, это ничего не значит. Он – не казначей, не обязан стоять на страже отцовских денег. Кроме того, долг мужчины – верить красивой девушке даже тогда, когда она сама себе не верит. Чары красавицы с Белой стороны ошеломили молодого человека, и он понимал – неважно, почему эти искатели приключений оказались в Провале, важно, что он смог встретиться с Реневерой.

Теперь он взглянул на нее, как не смотрел еще ни на одну женщину. Да и не на кого ему было так смотреть. Все провальские женщины, которые прежде встречались ему, были на его вкус чересчур обычными. Кроме того, все они были напрочь лишены собственного достоинства, и неважно, в чем это выражалось – в неоправданной боязни слово сказать или глаза поднять от пола, или, наоборот, в запредельной вольности поведения, даже развратности. И то и другое вызывало у принца неприязнь. Руин протянул руку, убрал с лица Реневеры белокурые пряди, про вел по щеке, нежной, как лепесток розы.

Девушка смотрела на мужчину растерянно и очарованно. Его глаза показались ей черными, как ночь, но теплая, ласковая, расцвеченная звездами. Уютная бездна, в которую хотелось погрузиться навсегда, словно в объятия отца. Золотистые искры, казавшиеся ей осколками ласкового смеха, завораживали, как течение реки в солнечной ряби. Она подставила ему щеку и поразилась, насколько нежно его прикосновение. Реневера и сама не заметила, как оказалась в кольце рук Руина, а он не заметил, когда в первый раз провел рукой по ее груди и бедру. Ощущение упругой теплой кожи под ладонью отдалось жаром, и принц на миг закрыл глаза. Оно было поистине сладостным.