Overlord: Право на жизнь. Том 3 - Hydra Dominatus

Вся его социальная жизнь была там, вся потребность исполнялась в Назарике. И в тот день, когда игру закрыли, а друзей ещё раньше перестали связывать прочные узы… он понял, что лишился всего этого. До последнего он не хотел покидать игры, всё сидел и ждал, что может что-то измениться? Что сервера поживут подольше или хотя бы к ним дадут доступ, чтобы какие-нибудь фанаты свой сервер сделали?

И конечно же он ждал, что все друзья соберутся вновь. Хотя бы напоследок. Можно же было посидеть, пообщаться, но то было чувство ностальгии маленького инфантила, который слишком сильно привязался к выдуманной самим собой сказки. И который не научился отпускать, продолжая жить прошлым, когда можно было начать жить чем-то новым.

— Было весело, — произнёс в темноту Момонга, после чего смерть даже не стала бросать кубики.

Ведь Лонгин не просто убивал. Он проводил стирание, буквально уничтожал информацию с физического носителя. И никакая удача здесь даже помочь не могла.

Глава 146

Ещё на протяжении трёх дней продолжалась битва за Назарик. Затем ещё месяц проводилась зачистка. Однако уже в первые дни стало понятно, что едва одна напасть миновала мир, как сразу же над ним нависла следующая.

Владыка Назарика был мёртв, он не переродился и Великая Гробница осталась без владельца, стражи, что были полны зла — без Повелителя и того, кто заменял им отца, а мир — в хаосе, который закончится делёжкой всего оставшегося после первого акта.

Вместе с тем к нам вернулась и возможность перерождения, к тем кто сумел пережить Мирового Врага. Однако радоваться было нечему и я сидел среди руин амфетеатра, где проходили наши собрания между игроками. Тут же были собраны все выжившие игроки, которые понимали что будущее мира висело на нитке.

Сидели молча, ожидая что кто-то ещё придёт, дабы сделать то, что просто необходимо было сделать.

Момонга знал, к чему приведёт его смерть. Он шёл на неё осознанно, как из нужды в моменте, так и необходимости в долгосрочной перспективе. Этим действием он доказал очень многое, начиная от того, что дружба была для него не простым словом и тем, что он не хотел стать палачом для мира, который менял его рассудок слишком быстро. Раз за разом я перечитывал его последнюю волю, что он отправил мне заранее в чат и всё сильнее удивлялся написанному.

И подумать было нельзя, что скрывается за маской нежити. Он рассказал всё, что чувствовал и всё чего желал, постарался объяснить каждый момент и в конечном итоге доверил мне ключ к консоли Назарика. Он хотел, чтобы я взял его под контроль и закончил то, что уже по факту и начал. Помогать Назарику исцелить ту боль и комплексы, что спрятали в нём его создатели.

— Больше никто не придёт, — произнесла Ленея, получившая в свои руки всю разведывательную сеть Серого Кардинала.

Стоит ли говорить, что устроила Альбедо, когда Владыка умер? Она была в бешенстве, которое уже начало выливаться на окружающий мир. Она фактически возглавила Назарик, после чего устроила чистку. Чистку от всех, кто попадался под руку. После чего был задействован план последнего рубежа. Фактически Назарик уже сейчас воспринимал всех как угрозу.

Потому что все были виноваты в смерти Момонги. Каждый игрок, каждое живое существо. Ради них всех он пожертвовал своей жизнью, а они… они были либо слабы, либо предателями, либо просто отбросами. Альбедо была сурова и другие стражи в большинстве своём тоже. Их безутешное горе не знало границ и хоть пока что они в шоке, как и единого мнения о будущем ещё не сформировалось в силу различия самих стражей, но рано или поздно случится то, чего нельзя было допустить.

В большинстве своём стражи были с сугубо злым мировоззрением. И теперь их никто не сдерживал. На мои призывы к диалогу ответ тоже был максимально краткий. Последняя надежда в лице Себаса пришла к нам и по одному его виду стало всё понятно.

— Временный регент Владыки Назарика вскоре огласит ультиматум. Весь мир должен будет преклонить колени и признать абсолютную власть Колдовского Королевства. Несогласных будет ждать смерть, — произнёс он, прямо под взорами всех нас.

— Ты и сам знаешь, что Момонга бы этого не хотел. Ты единственный, кто в целом понимает ценность жизни, — ответил я, глядя на старого дворецкого.

— Из-за этой ценности жизни погиб последнее Высшее Существо, служение которым было смыслом нашего существования. Мы лишились всего, Вильгельм. Лишились из-за того, что были слабы. Я понимаю, что многие из вас не согласятся. Гордые… вы тоже Высшие Существа. Поэтому сделаю всё возможное, чтобы в ультиматуме помимо смерти появилось и слово рабства. На том всё. Вам даётся время до рассвета, чтобы явиться и преклонить колени перед регентом.

И Себас ушёл. До рассвета оставалось совсем немного. Солнечные лучи уже пробивались через горизонт. Вечная зима закончилась, наступала весна. Мир возрождался, зализывал раны и только мы знали, что скоро всё может закончиться. При всём этом Восточный Блок так и не явился, храня молчание.

Но с другой стороны среди собравшихся я видел и многих других. Платинового Лорда Дракона, что не разочаровался в сделанном выборе. Здесь же он собрал и оставшихся героев, что когда-то сражались со Злыми Богами. Мировые предметы были перекованы и адаптированы, уже использовались игроками и некоторыми отличившимися жителями этого мира.

— Без консоли они не могут в полной мере пользоваться гильдией. Значит у нас есть шансы, — произнёс Аларион, что держал в руках божественный молот Мьёльнир, выпавший из рук убитого им Грима, Повелителя Йотунов.

— Поверь, они тоже это знают. И тот кто попадётся к ним в плен уже никогда из него не выберется, — ответил я, помня о том, какие ужасы скрывал Назарик. — Потому ситуация у нас равная. Убьём одного из них — не возродится. Ошибётся кто-то из нас — во второй раз штурмовать Назарик уже не будет.

— Но если доберёмся до консоли, то всё будет хорошо. Надо просто поставить всё на один удар. Чтобы добрался Вильгельм, а остальное неважно, — уверенно заявил Аларион, поднимаясь на ноги. — Пусть даже я паду первым, но сделаю всё, чтобы ты добрался.

От ненависти до дружбы был один шаг. Никогда не знаешь, куда ещё завернёт твой