Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen

чтобы смывать бактериальную плёнку и ил с выступающих камней. Я скользнул над ними, отсчитывая про себя время и мягко направляя своё движение неторопливыми изгибами тела. Русло подземной реки было достаточно просторно, но тут и там попадались выступающие из сводов камни, которые следовало огибать с осторожностью. Некоторое время русло тянулось под углом вниз, потом изогнулось, нырнув в небольшую сплющенную вертикально пещеру с поблёскивающими у потолка крупными пузырями воздуха. Оную я обследовал быстро, обнаружил, что вода частично уходит где-то в сужающейся части пещеры, и решил следовать основному потоку, что двигался сперва горизонтально, а потом начинал немного забирать вверх. Ни одного приличного воздушного кармана всё не попадалось, более того, после пещеры, из-за окружающих пород, наверное, вода начала понемногу мутнеть, и мне становилось нервно.

Благо, время в запасе ещё было, и тело не выражало никаких признаков нехватки кислорода.

Русло немного сузилось и начало забирать всё сильнее вверх. И момент, когда течение стало слишком сильным, я как-то упустил. Просто в какой-то момент понял, что развернуться и вернуться в ту пещеру вовремя, наверное, уже не смогу, либо затрачу на это слишком много сил и запасов воздуха. Не то чтобы запаниковал… Но внутри всё сжалось, и замотылялся я бодрее, помогая потоку нести меня куда-то вперёд и вверх.

А потом совсем вверх.

Двадцать минуть прошло, самочувствие было ещё нормальным, скорость набрана приличная, и, когда русло вильнуло, я едва не вмазался в каменную стену с разгону. Едва успел извернуться, зашарил взглядом по сторонам, пытаясь выявить в мутном свете другие возможные препятствия, и спустя пару мгновений оказался выплюнут в незнакомое место.

Вода резко прояснилась и похолодела, мутноватый поток, которому я следовал всё это время, медленно растворялся в окружающей мощной реке. Извернувшись и подняв взгляд вверх, я тихонько высунул кончик языка и почти не почувствовал солёности, но главное, углядел наверху блики на стыке двух сред.

Пара мощных гребков, отдающихся болью в боках, и я вынырнул. Поднял светляк над водой, огляделся, высунул язык принюхиваясь, и только тогда тихонько втянул воздух носом. Посторонними газами не пахло, воздух как воздух, с лёгким налётом грибного аромата и характерного пещерного духа. Да и размеры намекали, что воздух тут нормальный. Нарваться на карман с углекислым газом или ещё какой пещерной дрянью было бы не просто крайне неприятно, а смертельно опасно. Вдохнул уже смелее, поплыл к берегу. Подземная река тут текла вдоль стены пещеры, прежде чем уйти под нависающий свод и куда-то дальше. И здесь было холоднее. Заметно холоднее, и из воды хотелось вылезти побыстрее. Вылез. Помогло не очень. Да и раны разнылись из-за активного движения. Расчертил защитный круг, устроился погонять энергетику в сторону самовосстановления, и обнаружил, что надо бы её восполнить. Запустил сифон, чувствуя накатывающую усталость, и, кажется, так и задремал…

Зря я это. Спалось плохо, зябко, мышцы начало сводить, отсутствие тёплых тяжёлых боков рядом вызывало неподдающуюся контролю тревогу, да и раны разнылись неприятно. В итоге отдохнувшим я себя не почувствовал, продрог, да и настроение сильно попортилось из-за постоянного болтания между тревожным сном и мутной явью. Аккуратно размялся, пытаясь не слишком потревожить раны и при этом всё же разогнать немного застоявшуюся кровь. Потом немного поработал с энергетикой, помогая организму восстанавливаться, и пополз.

Куда? Из этой пещеры нашлось несколько проходов, и я наугад выбрал центральный - не самый широкий, но зато не имеющий уклона. Особой разницы, в какой из трёх имеющихся соваться, я не видел. Окажется тупиковым - вернусь и попробую следующий.

Если же тупиковыми окажутся все три отнорка… Куда-то же эта река течёт?

Глава 30,5 - тем временем…

Хорошее настроение понемногу сменялось раздражением. Весело провёдшие время молодые шеску извозили хвостами всю пыль на перекрёстке, и теперь поглядывали на опускающееся к крышам домов солнце.

Ремешок задерживался и сильно, чего за ним не водилось. Тэши вообще быстро заметил, что дурной змеёныш пунктуален и обязателен, и, в целом, только из-за этого позволил ему эту авантюру.

Ну, ладно, не только по этому. Соображал чужак хорошо, несмотря на то что выглядел откровенно ущербным, так что Тэши малодушно надеялся, что тот сам о себе позаботится. Тем более - в Преддверии! Это место исползано вдоль и поперёк! Туда даже необученную детвору из бедных кварталов пускают! Да что может пойти не так?

— Ну где он? Где этот бесполезный недоносок?! — начал раздражаться Мареш.

Тэши глянул на него неодобрительно. Чувства брата он отчасти разделял, но на правах старшего вынужден был одёрнуть:

— Невежливо бросаться такими словами. Да и недостойно. Хорошо, нас никто не слышит.

— Опять же, сам видел, что он на той неделе с посохом творил, — заметил Вараш задумчиво. — Точно обучался когда-то, а сейчас навыки восстанавливает. Может, и вправду спину перебили?

— Подумаешь, мельничку закрутил… — поёрзал младший, упрямо руки на груди складывая.

Тэши только головой качнул, промолчав. Спорить не хотелось - сам нервничал и злился из-за задержки. Да и в словах обоих родственников был резон.

С одной стороны - сложно найти пацана, который не умел бы палку крутить. С другой, делал это Ремешок слишком уж ловко. Когда ашер на пробу выдал ему посох, чернохвостый сперва примеривался к деревяшке и разогревался, а как приноровился, начал набирать скорость, закручивая деревяшку так, что аж воздух загудел. Правда, силы в его руках не хватило долго с учебным оружием играться. Главное - ашер доволен остался и выдал мальцу упражнения на выпад и отход. Того и гляди в поединки пустит. Есть у него такая дурная привычка - против заведомо сильного противника особо успешных учеников ставить, чтобы пыл остудить и просыпающуюся гордыню причесать.

Мысли наследника снова вернулись к природе навязанного им дурня. Который раз за последние дни, между прочим! Отец в подробности не вдавался, да и сам Ремешок помалкивал о своём происхождении, но многое и так угадывалось. Сирота, но не простой, раз на поруки отцу отдали. Наверное, отражение редкое. Рос до того где-то на севере, но освоился быстро с языком, наверное, он не был ему совсем уж чужд. Не родовитый - сразу бы к рукам прибрали, не посмотрели бы, что мятый, болезненный и недокормленный. Можно было бы предположить, что он из храмового города или его окрестностей, но это не вязалось