Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

и учителей — из компании Петрова, мнящих себя интеллигенцией, к коей они, правда, относили и самого Кочета, о котором им видимо много хорошего и необычного рассказал Геннадий. Но сам Платон никогда и ни перед кем не заносился по поводу своего происхождения и своих знаний, общаясь со всеми ровно, и этим подавая пример другим, за что его везде и все без исключения уважали.

А в компании Петрова со временем оказались и девушки из их двора. Кроме Зины Мамаевой это была, естественно, Татьяна Ковалёва, а также Наталья Никитская, иногда даже со старшим братом Николаем — курсантом военного училища. И никогда в их компании не была замечена дочь простого рабочего Оля Фитова, дружившая с девочками из другого дома и двора.

А Гена в своём словоблудии неожиданно дошёл до исторических примеров, вдруг вспомнив Столыпина и его реформы.

— А-а! Я, кажется, понял, почему Пашка не хочет быть Степаном?! Потому, что его инициалы и фамилия в документах слитно читаются, как С.Т. Олыпин! Он не хочет быть Столыпиным?! — осенило Платона, дома вечером улучшив момент, поделившегося этой догадкой с Настей.

— «Да! Я знаю! Ты прав! Его в школе одно время даже дразнили Столыпиным!» — согласилась она.

Июль начался новостью, что к его началу США завершили вывод своих сухопутных войск из Камбоджи.

И вечером Кочет с Поповым поехали гулять по Москве, естественно опять начав с экскурсии на родину Платона, несколько задержавшись там, поскольку прошлый раз ему всё показать и рассказать Попову не пришлось.

— «Так ты можешь сюда баб и девок водить!?».

— «Да, уже водил, когда отца дома не было!» — вспомнил Платон про поход сюда с Варей.

— «А может, когда-нибудь и мне ключи дашь?!».

— «Можно! Но только тогда ты клади её на эту кровать!» — показал Платон на новую гостевую кровать, стоявшую между окнами.

Он рассказал другу о жизни их семьи в этой комнате, о всём своём бывшем отчем доме, дворе, друзьях и школах. А пройдя с ним через арку с эхом на Рождественский бульвар, он показал Валерию и детскую поликлинику, у которой он в 1958 году выбил передние зубы.

Затем они прошли по улице Дзержинского, на которой Платон обратил внимание друга на магазин с живой рыбой, Диетическую столовую и Универмаг № 40 напротив здания КГБ. Пройдя дальше мимо Детского мира по улице 25-го октября, они оказались на Красной площади. И всё это время они глазами искали симпатичных девушек в идущей навстречу толпе. Но не находили. Платону определить их симпатичность не позволяло зрение, а у Попова просто разбегались глаза от быстро навстречу идущих прохожих. Так что такая прогулка по центру столицы ничего им не дала.

Поэтому на следующий день они сразу поехали в Парк культуры и отдыха имени Горького, нагулявшись там, побывав на некоторых аттракционах, покатавшись на лодке, наевшись мороженого и напившись газировки. Но достойные девушки им почти не встречались, а редкие из них красавицы на их крючки не попадались.

А в пятницу 3 июля после работы, взяв в камере хранения свои, утром оставленные сумки с вещами, они выехали в Бронницы, сразу успев на вечерний мини-футбол на площадке за садоводством «Дружба».

И Валерий Попов, играя на левом краю нападения, показал всем хорошее взаимопонимание с Кочетом, несколько раз забив сам и застолбив себе место в стартовом составе на завтрашнюю игру с юношами из «Динамо», которая уже была назначена на шестнадцать часов.

После ужина, приготовленного позже приехавшей мамой, прогулявшись по садоводству в молодёжной компании, ночевать они легли на расчищенном полу второго этажа под крышей мансарды.

Но перед сном мама объявила сыну, что в понедельник он должен встретить, приезжающую к ним из Ленинграда тётю Лену с Андреем.

Выспавшись на свежем воздухе, после завтрака Платон показал Валерию весь свой участок и дом, рассказав о своих планах по модернизации второго этажа. Потом они вдвоём сходил на станцию Бронницы за продуктами. После чего опять погуляли, но на этот раз по окрестностям, запланировав себе на завтра поход в лес. За обедом Алевтина Сергеевна опять угостила сына и гостя сходящей садовой земляникой. А после обеда они немного пассивно отдохнули и стали собираться на футбол.

Вместе с ними к большому футбольному полю у Юрово потянулись и другие футболисты. К радости Платона при выходе из их калитки они встретили их лучшего вратаря Володю Моховикова, рассказавшего, что он уже окончил Московский институт радиотехники, электроники и автоматики (МИРЭА), и теперь отдыхает перед распределением. Так же он сообщил, что его соседка Валентина Чуйкова учится на последнем курсе Московского технологического института, а её брат офицер Борис Чуйков находится в отпуске и сегодня тоже будет за них играть вместе со своим другом Вадимом Кузнецовым с 65-го участка.

Не успел Володя всё это рассказать, как, выйдя на перекрёсток, они увидели, выходящих на улицу, Чуйкова с Кузнецовым. Причём офицер-танкист был одет в новую спартаковскую форму, что очень понравилось Попову, но не понравилось Кочету.

— Это получается, что из-за его формы я сегодня невольно буду играть за «Спартак»?! — лишь досадовал Платон.

— «О-о! Какие у нас выросли кадры!? Учишься?! Где?» — искренне удивился Вадим, давно не видевший Кочета.

— «Да! Мы с другом в Бауманском!» — приветливо ответил и Платон, подбородком указывая на Попова.

— «У-у! Молодец!» — позавидовал ему таксист.

— «Видно будешь птицей высокого полёта!» — прокомментировал и танкист.

И они уже впятером пошли дальше, в разговорах по привычке разбившись на двух старших и трёх младших, по пути встречая и других, тянущихся туда ребят. При подходе к полю, путь до которого был почти километр, они уже издали увидели, стоявший у дальних ворот, автобус и группу юношей в динамовской форме около него.

А, подойдя ближе, они встретили и всех своих остальных товарищей, в том числе и из садоводства «Дружбы». Но к полю уже подходили и зрители-болельщики, и другие местные футболисты. У автобуса стояли и Саша Павлов с отцом — тренером «Динамо» — Василием Сергеевичем Павловым и Евгений Дубовик с Михаилом Сушкиным.

Ответив на приветствие подошедших, Василий Сергеевич представил собравшимся соперникам всех игроков своей команды, которых в лицо пока никто, даже из заядлых болельщиков «Динамо», не знал.

— «Ну, что? Все подошли! Пошли теперь разбираться с составом!» — распорядился младший Павлов, уводя свою команду к противоположным воротам.

— «Борь! Я думаю, что по опыту и старшинству ты должен быть капитаном!?» — обращаясь к Чуйкову, предложил он.

— «Не, Саш! Я давно с вами не играл, не знаю, кто и как