Одиссея батьки Махно - Сергей Мосияш

— Верно, — крикнули из толпы. — Вот тут стоит бывший пристав Иванов. И ещё ухмыляется.

— Ухмыляется? — грозно вопросила Мария. Наклонилась через поручень, где внизу стояли её черногвардейцы, скомандовала: — Арестуйте его. Живо! Мы ему поухмыляемся.

Вокруг Иванова мгновенно образовалось свободное пространство. Это облегчило задачу черногвардейцам:

— Вы арестованы! Следуйте за нами.

— Да я что? Я давно... Я всегда был справедлив, — бормотал испуганно Иванов.

Пока все были отвлечены арестом пристава, Нестор сказал Никифоровой:

— Мария, что ты делаешь? Почему не согласовала?

— Отстань, — отмахнулась та и крикнула своим хлопцам: — Уведите его в штаб, там разберёмся.

Тут на трибуну прошмыгнул посыльный с почты.

— Нестор Иванович, важная телеграмма.

Махно взял телеграмму, развернул, пробежал глазами и решительно приостановил Никифорову:

— Стой, Мария. У меня важное сообщение. Товарищи, только что получена телеграмма из Петрограда. Генерал Корнилов, сняв армию с фронта, двинулся на столицу с целью подавить революцию. Это контрреволюционное выступление. Предлагаю всем анархистам-коммунистам немедленно собраться в наш клуб на экстренное совещание. Можешь кончать, Мария. Впрочем, приспел час действовать, а не митинговать.

Махно направился к своему штабу. Туда же спешили другие анархисты, оказавшиеся на митинге. Во дворе он увидел несчастного Иванова под охраной двух черногвардейцев. Войдя к себе, дождался Никифорову и сказал ей твёрдо:

— Мария, немедленно прикажи своим церберам отпустить Иванова.

— Но он же наш враг, Махно.

— Знаешь что? Командуй у себя в Александровске, а в чужой монастырь со своим уставом не суйся.

— С каких это пор революционер Махно перешёл на поповскую фразеологию, — прищурилась Мария.

— Я тебе серьёзно, не цепляйся к словам.

— Раз ты серьёзно, то и я серьёзно. Арестованного не отпущу.

«А ведь не отпустит, — подумал Нестор. — Упрямая, гадина. Надо просить, и помягче».

— Даю тебе честное слово, мы с него глаз спускать не будем.

— Чёрт с тобой, Нестор, бери своего пристава под надзор.

Когда они появились в зале, там уже было полно народу и не только анархистов, но и простых рабочих, крестьян, услыхавших тревожную новость и прибежавших туда, откуда исходила, по их мнению, сила и надёжность.

Махно с Никифоровой прошли к председательскому столу.

Махно заговорил первым, предварительно зачитав телеграмму из столицы.

— Товарищи, наша революция в опасности, и мы — гуляйпольцы не можем остаться в стороне. Контрреволюционные генералы движутся на Петроград. Что мы должны сделать? В первую очередь создать Комитет защиты революции.

— Надо вооружаться, — вставила слово Мария.

— Правильно, — послышались возгласы.

Махно с неудовольствием покосился на Никифорову: «Ну поскакушка, не даст слова сказать». Но предложение её поддержал:

— Товарищ Никифорова верно мыслит. Теперь возникает вопрос: где взять оружие?

«Поскакушка» и тут мгновенно нашлась:

— Милицию разоружить.

— Этого мало.

— Господи, у вас под боком Преображенский полк, на станции Орехово у них склад с оружием. Дайте мне сотню-другую хлопцев, и я возьму склад.

Зал оживлённо загудел, и Махно сказал:

— Ну что ж? Все согласны поручить товарищу Никифоровой операцию по захвату склада?

— Все, все. Согласны.

— Теперь ещё. Раз контрреволюция зашевелилась, значит, наши буржуи тоже могут поднять головы. Надо немедленно вырвать у змеи жало, а именно обезоружить всех наших помещиков и капиталистов. Виктор, — обернулся Махно к Белашу, — ты пойдёшь с Марией, а я с Лепетченко и его группой займусь буржуями.

— Нестор Иванович, а как же с Комитетом защиты революции, вы же сами только что...

— Да, да, Виктор, хорошо, что напомнил. Давайте, товарищи, решим, кто возглавит Комитет защиты революции. Предлагайте.

— Чего там решать, Нестор Иванович, — крикнул Баскин. — Ты и будь председателем Комитета.

— Верна-а-а, — загудел одобрительно зал.

— Сам и подберёшь себе помощников.

Махно не стал перечить, он знал, что и Комитет защиты революции на него возложат (у нас, кто везёт, на того и грузят) и был готов к этому.

— Спасибо за доверие, товарищи. Теперь за дело.